Приют Русалки - Лэй Ми

В толпе девушек рядом с ней послышались перешептывания:

– Еще не стала знаменитостью, а уже корчит из себя звезду…

– До выступления осталось несколько дней, не нужно вот так срывать репетицию! – пытался контролировать эмоции учитель Чжоу. – Поумерь-ка свой дурной нрав избалованной принцессы.

– Ну да, кто же стерпит таких избалованных нас? – Ма На презрительно сощурилась. – Вернетесь – попейте воду из-под ног своей женушки…

Сун Шуан и Чжао Линлин засмеялись.

Лицо учителя Чжоу вмиг побелело. Он выпрямился и вышел из-за камеры, в упор смотря на Ма На:

– А ну повтори!

Ма На слегка напряглась, но утихомириваться не собиралась:

– Вы же сидите у нее под каблуком, что вам не нравится?

– Ма На! – вдруг раскрыл рот Ян Лэ. – Если не можешь выступать, тогда уходи. Не нужно всех нас задерживать.

«Принцесса» впилась взглядом в «принца». Но через пару секунду неожиданно махнула рукой:

– Ладно, ладно, давайте начинать быстрее…

Однако никто не пошевелился и не издал и звука. Учитель Чжоу по-прежнему смотрел на Ма На; черты его лица страшно искривились, он будто был готов накинуться на нее в любую секунду.

В этот момент до него донесся тихий голос:

– Учитель Чжоу, давайте начнем… – Служанка С. разгладила смятый сценарий в руках. – Я готова.

* * *

Океанические вулканы распространены на базальтовой океанической коре; раскаленная лава охлаждается холодной водой, но внутри вулкана сохраняется высокая температура.

Цзян Тин задумалась. «Да, я как океанический вулкан…»

Если отбросить неприятное начало репетиции, сам процесс можно было назвать удачным. Правильное произношение Цзян Тин заслужило похвалу учителя Чжоу, который наконец пришел в себя. Переодевшись и взяв с собой сценарий, Тин спокойно ушла из актового зала и в компании с одноклассниками вернулась в кабинет, даже не взглянув на Ма На.

После обеда по расписанию были уроки языка и литературы, алгебры, английского и политподготовки. В глазах других людей Цзян Тин вовсе не изменилась: казалась такой же тихой смышленой девочкой, которая внимательно слушала учителей и писала конспекты.

Но на протяжении всего послеобеденного времени она ощущала, насколько сильно взволнована. В ее памяти непрерывно всплывало искаженное неловкостью, ненавистью и гневом лицо Ма На – это даже сделало ее безобразной. Цзян Тин держалась с достоинством и четко проговаривала свои слова. Это и было ее ответным ударом. Она чувствовала, как пылают жаром ее ноги и руки, и даже лицо покраснело.

«Это тот момент, Ма На, когда все пошло не по твоему плану; тот момент, когда тебе стало неприятно!»

* * *

Это продолжалось и вечером. Цзян Юйшу тоже почувствовала какие-то необычные изменения в дочери. Подавленная и индифферентная Цзян Тин вдруг воспрянула. Она не только открыто разговаривала и смеялась, но даже включила веселую музыку, пока делала домашнее задание.

Хотя Цзян Юйшу пребывала в крайнем недоумении, она все же невольно заразилась от нее приподнятым настроением. Порезав фрукты, понесла их в комнату дочери. Увидев, как та пишет задания по математике и одновременно поводит плечами в такт музыке, улыбнулась.

– Сиди спокойно, – она хлопнула дочь по плечу, – а то как обезьянка…

Цзян Тин ухватила кусок яблока и отправила в рот, состроив гримасу.

– Да что с тобой сегодня, дочь? – Цзян Юйшу присела на край кровати. – Случилось что-то хорошее?

– Нет, – Цзян Тин помотала головой. – Просто обезьянка съела фрукты и сейчас довольна.

– Чертенок… – Юйшу шутливо ткнула пальцем в лоб дочери. – Тебя будто подменили… Пиши повнимательнее.

Она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. И не заметила, что ручка в руках дочери остановилась. Потому что в мыслях Тин вновь возник образ служанки С.

* * *

Все еще вдохновленная радостным настроением дочери, Юйшу решила, что сегодня вечером тоже позволит себе расслабиться – и отложит на время утомительную работу с расчетной книгой. Помыв себе большое красное яблоко, она комфортно разлеглась на диване и включила телевизор – из него как раз кстати доносилась песня из фильма «Наслаждение». «Я собираюсь попробовать это на вкус… я собираюсь сказать о своих чувствах. Незачем волноваться, я открою перед тобой свое сердце…»

Песню перебил звонок в дверь. Цзян Юйшу, кусая яблоко и мыча под нос: «Любить его – это уноситься в заоблачные дали…», направилась к двери. Она даже на секунду не задумалась, кого могло принести к порогу их дома глубокой ночью.

Только приоткрыв дверь, она почувствовала, как ухнуло куда-то вниз ее сердце. Тут же собиралась захлопнуть дверь, но Сунь Вэймин втиснул руку в щель между дверью и косяком.

– Десять минут. Мне просто нужно десять минут. Хорошо? – с мольбой попросил он.

Цзян Юйшу кинула взгляд на комнату Цзян Тин. Затем с безразличным лицом отступила назад.

Сунь Вэймин быстро протиснулся в квартиру. Сняв обувь, он обнаружил, что Цзян Юйшу уже сидит за обеденным столом в ожидании – и прошел туда.

– Даю тебе ровно десять минут… – Она осознала, что все еще держит в руке яблоко, – и со стуком опустила его на стол. – Если есть что сказать – говори быстрее.

– Ладно. У меня тоже нет желания болтать с тобой попусту… Ты ведь не согласна, чтобы я взял Тин-Тин с собой в Пекин, так?

Цзян Юйшу, все так же сохраняя безразличный вид, кивнула:

– Все верно.

– Юйшу, ты должна кое-что признать: жить вместе мы не можем, но ребенок тут ни при чем, так?

– Да.

– Быть родителями – это всегда думать о ребенке. Правильно?

– Что ты хочешь сказать, в конце концов?

– Ради будущей жизни своего ребенка родитель должен стерпеть небольшую обиду. Разве в этом нет смысла?

Цзян Юйшу, сдвинув брови, посмотрела на Сунь Вэймина.

– Хотел поговорить о нашей дочери. У меня есть два варианта… – Тот сделал паузу, но Юйшу и не собиралась ему отвечать. – Первый – ты тоже едешь со мной, вместе отвезем ее в Пекин. Я возьму на себя ваши расходы…

– Ха-ха! – Юйшу громко хохотнула, будто Сунь Вэймин только что рассказал ей анекдот. – Переходи сразу ко второму варианту.

– Понял… – На его лице не появилось ни тени разочарования, словно он давно был готов к такому ответу. – Второй вариант: Тин-Тин поедет со мной в Пекин и сдаст экзамены, а оставаться или уезжать обратно – это уже будет решать она сама. Как думаешь?

Цзян Юйшу застыла в потрясении – и тут же вышла из себя:

– Сунь Вэймин, не думай, что я не разгадала твои коварные замыслы! – Она вскочила с места. – Сначала ты ставишь меня перед фактом, а затем вот так нахально себя ведешь?!

– Я