Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

У него была карточка, оставленная Ротом, и он набрал указанный на ней номер. Звонок переключился на голосовую почту.

«Рот. Я вернулся. Позвони, когда получишь это. Я буду у Монро».

Когда такси прибыло в Фогги-Боттом, он вышел и зашел в закусочную.

«Здравствуйте, незнакомец», — сказала официантка, когда он вошел.

Он посмотрел на неё. «Я не думал, что меня кто-то ещё узнает», — сказал он.

Девушка покраснела. «Где ты была?»

«Монтана».

«Так вы здесь с визитом?»

Он кивнул, и она проводила его к столику, за которым он обычно сидел. Он не знал имени официантки, а она не знала его имени.

Он сел и оглядел закусочную. Ничего не изменилось. Те же бутылки с кетчупом и горчицей на столах, те же керамические кофейные кружки с ручками чуть ниже обычного, те же салфетки с пластиковым покрытием, которые отталкивали больше жира, чем впитывали.

«Что будем заказывать?» — спросила официантка.

«Ты помнишь мое обычное?»

Она улыбнулась и ушла. Через мгновение вернулась с чёрным кофе.

Куда бы Лэнс ни посмотрел, прошлое нахлынуло на него. То, как Кларисса откидывала волосы со лба, то, как она отводила взгляд, когда он говорил что-то, что ей особенно нравилось, словно она думала, что его слова слишком хороши, чтобы быть правдой, и что она может сглазить, посмотрев на него.

Что бы у них ни было, это наверняка было проклято.

Она была его наставником с самого первого дня, с того дня, как он закончил обучение на Ферме, и когда она умерла, он поклялся, что с ним покончено навсегда.

32

Шелдон Голдин сидел на заднем сиденье автомобиля и смотрел в окно.

«Мы не можем сидеть здесь всю ночь», — сказал водитель.

Они находились на Мэдисон-авеню, у пересечения с Двадцать четвёртой улицей. Через дорогу находился фешенебельный бар «Беверли» — из тех мест, где официанты носили смокинги, а напитки подавали в хрустальных бокалах.

«За мной выстроилась очередь машин, босс».

Голдин оглянулся через плечо на движение транспорта.

«Двигайся, когда я скажу тебе двигаться», — сказал он.

Водитель, крупный мужчина, вжался в сиденье, словно пытаясь спрятаться. Он морщился каждый раз, когда машина позади него сигналила.

Голдин осмотрел свои ногти (в тот день ему сделали маникюр) и надел кожаные перчатки.

«Вот она», — сказал он.

Тимохин прислал фотографии. Девчонка была настоящей стервой, из тех, что буквально просились стать оружием. Война велась по-разному. Эта тварь в чёрном платье, жемчуге и на опасно высоких шпильках – определённо один из них. Один её взгляд вызывал у него такое же волнение, как и вид новой военной техники.

Он прикусил губу, предвкушая провести с ней ночь.

Русские убивают русских — так он себя оправдывал. Не то чтобы он из-за этого сильно терял сон. Он давно уже продал душу.

Когда Тимохин впервые обратился к нему почти тридцать лет назад на конференции в Варшаве, Голдин работал на крупного оборонного подрядчика.

«Я не предатель», — сказал он Тимохину.

«Понимаю», — серьёзно сказал Тимохин. У него был такой сильный акцент, что он напоминал актёра из малобюджетного фильма о Дракуле. Даже смех у него был такой же, как у той марионетки с цифрами из «Улицы Сезам».

С тех пор им пришлось многое пережить вместе. Перспективы Голдина как киллера росли по мере того, как Тимохин продвигался по служебной лестнице ГРУ.

Голдин был таким же проверенным и надежным человеком, как и любой другой в списках ГРУ.

Поначалу его жертвами были только россияне, и это позволяло ему убеждать себя, что он не предает свою страну. Он просто выполняет грязную работу для иностранного правительства.

Очень грязная работа. Платили за неё очень хорошо.

Затем в его сводках стали появляться цели из стран НАТО.

Это заставило Голдина на мгновение задуматься, его атрофированная совесть наконец-то дала о себе знать, но зарплата соответственно увеличилась. И, как всегда, Тимохин проявил благоразумие, не перегибая палку слишком быстро. Он отправил цели из Восточной Европы, Турции, граждан стран, недавно присоединившихся к НАТО, стран, которые, как он знал, Голдин не сочтет настоящими союзниками. Прошли годы, прежде чем Тимохин отправил первые цели во Францию, Великобританию и Канаду.

И только спустя годы он довел его до убийства американцев.

Голдин приучил себя выполнять свою работу, не думая ни о чём подобном. Он сосредоточился на поставленной задаче и не беспокоился о том, станет ли она предателем.

Он жил двойной жизнью. Когда он исполнял хиты для ГРУ, он вёл жизнь плейбоя в дорогой нью-йоркской квартире. Остальное время он жил в доме своего детства с матерью в Нью-Джерси, подстригая ей газон по субботам и готовя ей завтрак. В психологическом профиле, заказанном Тимохиным в Москве, говорилось, что у Голдина, вероятно, было раздвоение личности.

Эта работа была классикой. Русский на русском.

Легкие деньги. К тому же, он ещё и трахался.

Его целью была агент ГРУ. Она сделала что-то, что расстроило кого-то наверху, нарушила правило или просто оказалась не в том месте не в то время. Что бы это ни было, они хотели её смерти, и, по мнению Голдина, на этом всё и закончилось.

Тимохин отправил дело несколькими часами ранее. Цель, Татьяна Александрова, была классифицирована как особо опасная.

Ей сказали, что Голдин — помощник сенатора, которого разыскивают за компромат. Голдин не был экспертом в делах сенаторов и их помощников, но он умел играть эту роль. Его задача заключалась в том, чтобы позволить ей соблазнить его, убедить её в том, что её миссия идёт успешно, а затем последовать за ней после её завершения.

От неё ожидалось несанкционированное общение с кем-то в городе, с кем-то на американской стороне. Тимохину нужно было знать, с кем она встречается. Голдин должен был заснять этот разговор на видео. Затем он должен был её убить.

Это было просто, но из-за подготовки Татьяны ему придётся быть осторожным. Она была так же знакома с убийствами, как и он, и не станет долго раздумывать. Её учили замечать малейшие признаки несоответствия.

Любая оплошность — и ему конец.

Его преимущество заключалось в том, что у неё не было причин его подозревать. Она считала его своей целью – мягкотелым, недалеким болваном. Ничто из того, что он делал в спальне, не заставит её думать иначе.

У него зазвонил телефон.

Это был Тимохин.

«Эй, придурок, — сказал он водителю. — Вылезай».

"Что?"

«Вылезай из машины».

Водитель отстегнул ремень безопасности и вышел из машины.

«Закрой