Золото в смерти - Нора Робертс

— отличный директор и педагог. Завтра мы отменяем занятия в честь доктора Абнера и повезем желающих учеников на его поминальную службу.

— Думаю, доктора Руфти это утешит, — сказал Пибоди.

— Надеюсь на это. Я оставила все необходимые записи на его устройстве. Понимаю, вы можете поискать и другие, или забрать устройство — на это есть его разрешение. Могу ли я чем-то помочь, лейтенант?

— На самом деле, да. Я передам это в техническую поддержку. А вы не проведете нам экскурсию?

— Конечно. С удовольствием покажу нашу школу. Мы ею очень гордимся.

— Отлично. — Ева послала Пибоди немой сигнал. — Моя напарница может посмотреть несколько классных комнат. А я хотела бы заглянуть в лаборатории.

— Конечно. Какие лаборатории вас интересуют?

— Химические. Начнём с них.

— Они на третьем этаже. Есть лифты…

— Мы пройдёмся по лестнице, — перебила Ева. — Так лучше почувствуешь место.

— Помимо административных офисов, — начала Мията, ведя их по коридору, — на первом этаже у нас спортзал и аудитории. Здесь же — классы с дошкольного до шестого, и столовая.

Они поднялись по ступеням, вытертыми за десятки лет.

— На этом этаже — классы с седьмого по двенадцатый, компьютерные лаборатории, вторая столовая, учительская, читальный зал, библиотека — и в традиционном, и в цифровом формате, а также музыкальный кабинет.

Всё вокруг было пропитано ощущением пустого здания после занятий. На стенах — работы учеников, объявления школы, плакаты весеннего мюзикла, весеннего танца, весеннего концерта. Тонкие шкафчики, покрашенные попеременно в школьные цвета — тёмно-синий и золотой — были закрыты на электронные замки.

— Я слышала про школу, которую вы с мужем скоро откроете, кажется?

— Похоже, что в следующем месяце. На самом деле, это его проект.

Мията улыбнулась:

— Это очень хорошее и щедрое дело — дать детям безопасное место для учёбы, общения и взросления. Я преподаю математику на первом этаже второклассникам и третьеклассникам. Очень благодарное занятие.

— Я думала, вы занимаетесь только административной работой.

— Да, но у нас по политике, которую внедрил директор, все сотрудники администрации должны вести хотя бы один урок за семестр. Сам доктор Руфти преподаёт историю США и возглавляет нашу команду дебатов. Как можно руководить школой, не участвуя в образовательном процессе?

Ева подумала: держа контроль, руки на руле. — Вы его уважаете.

— Очень. На этом этаже у нас ещё классы, лаборатории по естественным наукам, компьютерные лаборатории, кабинет изобразительного искусства и небольшая библиотека-читальня для старшеклассников.

Она сделала паузу:

— Мы даже знакомим младшие классы с химией прямо в классе. Очень простые опыты и реакции — например, сода и лимонный сок. Всё очень безопасно, просто и подходит для маленьких ручек.

— Меня больше интересуют лаборатории, продвинутые программы, — сказала Ева.

— Понимаю, из-за того, как погиб доктор Абнер. — Мията покивала, заметно подавленная. — Вы ищете ответы. Могу лишь сказать, что никто в школе не пожелал бы зла доктору Руфти. Ведь нанеся вред его мужу, они причинят вред и ему.

— Не было проблем, конфликтов?

Она слегка улыбнулась.

— Это академическая среда, лейтенант. Будут драмы и ссоры. Мы работаем с детьми — значит, ещё больше драм и ссор. Но тон задаёт руководство, правда? В данном случае — директор. Нас призывают слушать друг друга, решать разногласия и всегда ставить интересы учеников на первое место. Это хорошее место.

— Но вы хотите увидеть химические лаборатории, — продолжила она, — и я вижу, что кабинет мистера Розалинда открыт.

Они подошли к двери, которая была приоткрыта. Ева увидела высокого темнокожего мужчину в рубашке и галстуке, в перчатках и защитных очках, стоявшего у рабочего стола рядом с мальчишкой лет шестнадцати с кучей рыжих кудрей и веснушек.

Как и Мията, Розалинд носил чёрную повязку на руке.

— Следующий этап, Мак.

— Эээ…

— Следуй протоколу.

Он кивнул, когда мальчик взял бутылочку.

— Что это?

— Это, эээ… перекись водорода. Тридцать процентов, вроде бы.

— Правильно. И что ты собираешься с ней делать?

— Я, ну… собираюсь налить её в другую бутылку.

— Сколько?

Мальчик покусил губу и посмотрел на экран.

— Пятьдесят миллилитров.

С осторожностью мальчик налил раствор в непрозрачную бутылку и выдохнул.

— Теперь?

— Надо закрыть крышкой — этой?

— Верно.

— Он такой терпеливый, — прошептала Мията, пока Розалинд подталкивал мальчика к чему-то похожему на чайный пакетик.

— Расскажи нам, Мак.

— Ладно, я открываю чайный пакетик и беру из него…

— Что?

— Чайные листья.

— Листья.

— Вынимаю листья из пакетика. Потом надо положить, эээ…

— Смотри на экран.

— Да, эээ, йодид калия в пустой пакетик.

— Сколько?

— Четверть столовой ложки.

— Отмерь.

Ева подумала, что к этому моменту хотела бы вырубить себя, но Розалинд спокойно стоял, пока мальчик тщательно измерял и добавлял.

— Теперь нужно завязать пакетик, чтобы оставалась верёвочка, чтобы можно было повесить его на край бутылки, верно?

— Абсолютно верно. Делай.

Мальчик, будто связывая пару ядовитых змей, наконец справился.

— Можно теперь открыть бутылку?

— Да. Только направь горлышко в сторону — техника безопасности, да, Мак?

Сжав губы, мальчик аккуратно отвернул крышку. Увидев стоящих в дверях женщин, Розалинд подмигнул.

— Последний шаг, Мак.

— Надо опустить чайный пакетик с йодидом калия в бутылку с перекисью.

— Медленно.

По мнению Евы, даже ледники двигались быстрее.

Когда пакетик коснулся перекиси, из бутылки вырвался густой дымок. Мальчик улыбнулся так, будто только что расщепил атом, и его учитель улыбнулся вместе с ним.

— Это просто мега, мистер Розалинд.

— Да, настоящее крутое зрелище. Теперь запиши эксперимент: что ты использовал, какие были шаги. Потом объясни, какая реакция произошла.

— Можешь взять планшет в учительскую и начать, — добавил Розалинд, пока мальчик снимал перчатки и очки и складывал их в подписанные контейнеры.

— Спасибо, мистер Розалинд. Эй, мисс Мията.

Мията вошла, когда Мак выскочил в коридор.

—