Когда мы были непобедимы - Мария Орунья

негритят”. Впрочем, перед тем как начать разрабатывать каждого из этих семерых, надо сперва пообщаться с “негритенком”, который в список не попал, – с загадочным Карлосом Грином.

Клара Мухика с трудом сдержала зевоту и велела себе сосредоточиться. Это вскрытие она могла бы передать коллеге, но любопытство не позволило: она заключила сама с собой пари, что ни следов дыма, ни каких-либо других признаков гибели в огне в дыхательных путях трупа не обнаружит. Смерть явно наступила еще до пожара. Вот закончит со вскрытием и отправится домой отдыхать. Муж частенько журил ее за трудоголизм. А ведь Клара вполне могла позволить себе бросить работу – после смерти матери она унаследовала неплохое состояние, – однако Клара пожертвовала часть родительских денег на благотворительность, зная, что праздная жизнь ей наскучит. Она слишком любила свою работу.

Обгоревшие останки нечасто попадали на прозекторский стол, так что случай был особенно интересный. Клара глянула на Альмудену Кардону, которая ассистировала. Тут же присутствовал и агент гражданской гвардии в форме по фамилии Ульоа, в чьи обязанности входил контроль за трупами. Конкретно в этом случае нужды в таком надзоре не было, но молодой судья, заменявший Талаверу, настоял на строжайшем соблюдении протокола. Ульоа, грузный мужчина с суровым взглядом, побывал на стольких вскрытиях, что уже и сам мог бы преподать судмедэкспертам пару уроков. Но сегодня он с отвращением на лице упорно смотрел куда угодно, лишь бы не на обуглившиеся человеческие останки.

– Смотри, этот участок чистый, – указала Клара на бронхиальное дерево. – Токсикологи нам ничего нового не скажут, только подтвердят, что эта женщина умерла до пожара.

– Кожу будем разрезать?

– А как же! Протокол есть протокол, дорогуша! Но я готова поспорить, что и по коже мы установим, что бедняга скончалась раньше и горел уже труп. Если окажусь не права, целый месяц буду каждый день покупать тебе кофе по утрам! Спорим?

– Целый месяц? Нет, с начальством я пари не заключаю, – отказалась Кардона.

Клара улыбнулась. У жертв огня, как правило, конечности были в отвратительном состоянии, зато внутренние органы, кости, связки и сухожилия, наоборот, сохранялись неплохо.

– Посмотри сюда.

– Трещина?

– Именно, – подтвердила Клара, осматривая то, что осталось от головы Пилар Альварес. – От теменной кости почти до затылочной. Нанесли один удар, сильный, сзади. – Комментировала Клара, поворачивая голову Пилар, пока Кардона фотографировала зону с повреждениями. – Теоретически она могла удариться обо что-нибудь во время пожара, хотя… да нет, конечно. – Судмедэксперт тут же отбросила эту идею. – Не вижу никаких следов осколков. Нет, ее явно ударили сзади, и она почти сразу умерла.

– Вот изверги, – пробормотала Кардона.

Многие ее друзья были уверены, что у судмедэкспертов вырабатывается безразличие к жертвам, что они могут равнодушно смотреть на тело человека, умершего насильственной смертью, но это совсем не так. Кардона же и вовсе обычно имела дело с жертвами автомобильных аварий или умерших от какой-нибудь банальной болезни.

– В общем, жертве нанесли удар по голове тяжелым предметом, застав врасплох, потому что подошли со спины?

– Выглядит именно так, – задумчиво подтвердила Мухика. – Может, железный прут или канделябр… Не колюще-режущий предмет, понимаешь? Иначе рана была бы другая. И удар был очень сильный.

– Мужчина?

– Нет, необязательно. Если правильно выбрать угол, то смертельный удар может нанести и женщина. Жаль, что нет еще результатов анализа тканей, но, судя по состоянию тела и по отчетам о поджоге, к началу возгорания она уже пару часов как была мертва.

Ульоа, зажав пальцами нос, украдкой посмотрел на судмедэкспертов. Запах горелой плоти стоял невыносимый, ни с чем не сравнимый. Новость о том, что женщину убили до пожара, его не слишком удивила, он и не к такому привык. Но тем не менее со временем он научился бояться людей, потому что они, как оказалось, способны на самую невероятную жестокость. Кто бы ни был убийца, он в любом случае пересек ту грань, которая отделяет умышленное от случайного, и пути назад у такого человека нет. Ульоа твердо знал, что, единожды почуяв безграничную свирепую власть, позволяющую отнять чужую жизнь, убийца непременно захочет сделать это снова.

Профессор Мачин. От теории к практике

Профессор Альваро Мачин собирал вещи и краем глаза наблюдал за аудиторией: сколько жизненной энергии, эх! Молодость – настоящее сокровище, с ностальгией подумалось ему. В зрелом возрасте от некогда полного красок оригинала остается лишь выцветшая копия.

У слушателей пятнадцатиминутная перемена, а потом начнется следующая лекция. Попрощавшись со вторым лектором, Мачин направился к выходу из бывших королевских конюшен дворца Ла-Магдалена.

– Профессор!

– Сеньор Валье! Какой вы, оказывается, высокий! – добродушно рассмеялся Мачин. – Неужели не наспорились со мной вволю?

– Нет-нет, я хотел спросить… Когда вы возвращаетесь на Тенерифе?

– Ждете не дождетесь, когда я уеду? – шутливо изумился профессор. – Я улетаю завтра. Чем могу быть полезен?

– Я не хотел бы вас беспокоить… Но вдруг у вас нет планов на вечер…

– Выкладывайте, дорогой сеньор Валье, не стесняйтесь! В конце концов, я старый больной человек, у меня не так уж много времени осталось!

Кристиан набрался храбрости и сказал:

– Не хотели бы вы составить мне компанию и посетить дом с призраками?

– Я смотрю, вы никак не расстанетесь с верой в привидения, – засмеялся профессор.

– Вы сами сможете убедиться, что ничего подобного еще не испытывали. Я вчера был там с подругой-медиумом, и она… скажем так, в нее вселился дух женщины, которую ранее уже видели в оранжерее этого дома. Там есть одна странная комната… У меня еще не было времени узнать, кто раньше жил во дворце. Но если вам надо уезжать…

– Погодите, юноша. Заколдованный дом, оранжерея, таинственная комната, медиум, а теперь и дом не дом, а целый дворец… И это все в Кантабрии!

– Да, сеньор. Я понимаю, что звучит по меньшей мере странно или даже бредово, но я эту девушку-медиума знаю давно и всецело ей доверяю. И я уверен, что в этом дворце что-то живет. Я прослушал записи, которые мы сделали во время сеанса, и у меня ощущение, что на них слышны стоны…

– У вас ощущение или вы уверены?

– Профессор, около этого дворца за два последних дня умерли два человека. Сегодня ночью сгорел домик прислуги, все местные радиостанции только об этом и говорят.

– Ничего себе статистика, а вы еще хотите меня в этот дворец заманить! – с притворным испугом воскликнул Мачин. – Ладно, дайте мне пару минут, юноша, мне надо попрощаться с ректором, а потом сядем в здешнем кафетерии и побеседуем. Все мне расскажете.

– Огромное спасибо!

– Через десять минут?

– Конечно, профессор, я вас там буду ждать.

Мачин