Тайна летнего лагеря - Рацлава Зарецкая

Илья тоже сел на корточки и, осмотрев кнопку, кивнул.

– Еле видно, но понять можно, что это буква «Л».

– Тут тоже «Л». – Максим указал на правый верхний угол.

– С другой стороны «И», – сказала Наташа.

Я присмотрелся к кнопке, что была наверху слева.

– Кажется, тоже «И». – Металл со временем потемнел, и было тяжело различить, буква ли это вообще.

– Лили! – Воскликнула вдруг Наташа.

– Чего? – нахмурился Максим.

– Дочь барина звали Лилия. Это ведь детская, так? – Она посмотрела на брата и тот кивнул. – Ее детская! И это ее зеркало! Оно же все в лилиях!

Не дожидаясь нашей реакции на ее догадку, Наташа ткнула сначала в нижнюю «Л», затем поднялась и нажала на верхнюю «И».

С другой стороны на кнопки за нее нажал Илья. С каждым разом за зеркалом раздавались слабые щелчки, а когда Илья нажал на нижнюю «И», то на всю комнату заскрежетали шестеренки. Зеркало медленно выехало вперед, открыв перед нами проход в комнату, где царил полумрак.

– Укуси меня Лучок, – прошептал Максим.

Внутри было пыльно, мрачно и пахло ветошью. Мы включили фонарики на телефонах и, прикрывая носы рукавами, осторожно вошли внутрь. Илья хотел раздвинуть тяжелые шторы на окне, но Наташа его остановила.

– Не поднимай пыль, а то мы задохнемся, – сказала она, на что Илья согласно кивнул.

В потайной комнате, помимо пыли, было еще много портретов всех возможных размеров. Женщины и мужчины разных возрастов, дети и даже собаки, – все это, видимо, были жильцы поместья.

Один из портретов в овальной раме завладел моим вниманием. С него на меня смотрела томным взглядом красивая молодая женщина. В ее каштановых волосах белел цветок лилии.

– Похоже, об этом портрете говорил Алексей в своем письме к дочери, – тихо сказала подошедшая ко мне Наташа.

Некоторое время мы молча рассматривали портрет, а затем присоединились к Илье и Максиму в поисках клада.

– Что вообще входит в понятие «клад»? – поинтересовался Снегов, разбирая наложенные друг на друга портреты.

– Какая-то ценность, – ответил Илья.

– Вот только «ценность» – понятие растяжимое, – заметил я. – Для одних – это золото, а для других – портрет любимого человека.

– Значит, говоря о кладе, Алексей Самойлов мог подразумевать под ним кучу портретов своих предков? – сделал вывод Максим.

– Увы, это очень даже возможно. – Наташа подняла очередной портрет и чихнула от пыли.

Мы перерыли всю комнату, но ничего ценного не нашли. Складывалось впечатление, что клад действительно был не таким, как мы его себе представляли. Возможно, Алексей действительно считал своим богатством все эти портреты.

– Как вариант, все ценное могли забрать большевики, – предположил Илья.

– Как они, по-твоему, узнали про тайную комнату и смогли ее открыть? – поинтересовался я.

– Прислуга проболталась. Или еще кто, – пожал плечами Илья.

Наташа открыла нижние створки высокого платяного шкафа. Она уже обыскивала это место, и поэтому я поинтересовался у нее:

– Что там такое?

– Ничего необычного. – Она достала перетянутый кожаным шнурком блокнот. – Здесь лежат дневники. Я взяла тот, что принадлежал Алексею. Почитаю на досуге.

В жилой корпус мы возвращались понурые. Клад найти нам не удалось, несмотря на то, что обнаружили потайную комнату, и к разгадке убийства несчастной Катерины Воронцовой так и не приблизились. Завтра Илья вызовет полицию и расскажет о том, где скрывается Сергей и что нас намеренно кто-то завел на болото, чтобы сбить со следа. Вскоре обо всем узнают родители и потребуют нашего немедленного возвращения.

– А что, если клад забрал убийца? – тихо произнесла Наташа, вырвав меня из грустных размышлений.

– Ты думаешь, это кто-то из персонала? – спросил Максим.

– Лично я в этом сомневаюсь, – поделился своим манием я.

Наташа кивнула, соглашаясь со мной.

– Мне все еще кажется, что это кто-то из местных. Тот, кто услышал от Тимура про клад. Тот, кого баба Катя хорошо знала, ведь если бы это был чужой, она бы наверняка закричала, и на ее крик прибежали бы соседи.

– Она могла просто не успеть закричать, – предположил Снегов.

– Могла. – Наташа уселась на перила у входа в жилой корпус и продолжила размышлять вслух: – Но посторонний человек не сможет так быстро понять подсказки. Даже мы, довольно хорошо знающие местность, долго над ними ломали головы. Особенно, с часовней. Сомневаюсь, что сотрудники лагеря знают про ее существование. Ну, не считая моего брата. Так что, думаю, это кто-то из местных. И, возможно, он знает про дыру в заборе…

Мы все испуганно переглянулись. Если убийца действительно из деревни, и он все же проник в лагерь и забрал клад, то единственное место, через которое он мог пройти незамеченным – это наша дыра.

– Черт возьми, – процедил Макс сквозь зубы. – Я охренею, если так оно и есть!

Глава 24

Наташа

Мы втроем стояли у жилого корпуса и дружно молчали. Я была уверена на сто процентов, что мои мысли схожи с мыслями парней. Убийца рядом. Следит за каждым нашим шагом, наблюдает со стороны и думает, как от нас избавиться.

– Ма-а-акси-и-им, – раздался сверху противный голос Беловой.

– Да блин, – тихо буркнул Снегов, подняв голову.

Из окна комнаты на нас взирала Лера. Вернее, взирала она на Максима. На меня и Глеба ей было плевать.

– Чего ты там стоишь, поднимайся, – позвала она Снегова. – Я одна.

– Зачем? – тупо спросил Максим.

– Чай, блин, пить! – гаркнула Белова. – Жду!

Сказав это, она скрылась внутри комнаты. Максим виновато посмотрел на нас с Глебом.

– Да иди уже, – махнул рукой Райский.

Снегов перевел взгляд на меня, словно нуждался еще и в моем разрешении.

– Иди, – сказала я на удивление легко. Почему-то во мне больше не было ревности. Да, неприятно, что Максим с Лерой, но это меня больше не злило.

Буркнув извинения, Макс скрылся в дверях корпуса. В комнату мне путь был заказан, поэтому я не торопилась уходить.

– Не хочешь прогуляться до пруда? – вдруг спросил Глеб. – Еще светло и не страшно. Да и на пруду наверняка еще много народу.

Мне как раз-таки не хотелось туда, где много людей, но отказать Глебу я не смогла.

– Пошли, – согласилась я, спрыгивая с перилл.

Дело шло к вечеру и, когда мы дошли до пруда, то последняя толпа из десяти человек как раз его покидала. Среди них были сияющие Кирилл и Соня. Оба шли в обнимку и весело о чем-то болтали. Увидев нас с Глебом, Кирилл поиграл бровями и подмигнул нам.

– Быстро они сошлись, – заметила я, обернувшись на новоиспеченную парочку.

– Он Снегову уже все уши прожужжал своими восторгами от Сони. – На лице