Искатель, 1998 №1 - Юрий Дмитриевич Маслов

— Я вас слушаю.

— Витя, насколько мне известно, вы с Кашириным понимаете друг друга с полуслова.

— Ежели бутылку дернем, то да.

— Тогда бери бутылку и выясни: не согласится ли он одолжить нам покойничка.

— Кого?!

— Труп! Желательно — бесхозный. И жди меня. Понял?

— Понять-то понял, но еще не переварил.

— По дороге переваришь. — Климов положил трубку и посмотрел на Родина. — Ты еще здесь?

— Костя, что ты задумал? — спросил Родин обеспокоенно.

— То, что не в состоянии сделать твой шеф.

— Что именно?

— Американцы говорит: «Господь Бог создал людей слабыми и сильными, а полковник Кольт уравнял их». Скоков считает эту поговорку аморальной и циничной. Я — справедливой. Я считаю… В общем, против беспредела нет иных мер борьбы, кроме адекватного беспредела, направленного на самих же бандитов.

«Он и Перцов — два сапога, — подумал Родин. — Перцов — левый, а этот — правый». Он извлек из кармана сотовый, набрал цифровой код и, заслышав голос Перцова, назвал первую фразу пароля:

— Это цех колбасных изделий?

— Он переехал — срок аренды истек, — ответил Перцов. Вторая часть фразы означала, что все в порядке, и он может говорить, не боясь быть услышанным.

— Мне сегодня необходимо увидеться с хозяином.

— Я передам. Шесть вечера вас устроит?

— Да.

— Договорились.

— В шесть вечера, — повторил Родин, взглянув сперва на часы, а потом на Климова. — Так что ты задумал?

В глазах Климова зажглись озорные искорки.

— Гоголя читал?

— Допустим.

— Так вот, у него нечисть по воздуху летала, а у меня… — Он на секунду задумался. — Нет, мне Гоголя не переплюнуть… Нечисть и в наши дни нечисть. Жива, подлая! Но если ей вместо метлы вставить в жопу грамм сто тротила, то мы получим…

— Эффект Климова!

— Правильно, дорогой! Пошли, время поджимает.

Через полчаса Климов, забрав из сейфа документы Можейко, спустился по черной лестнице во внутренний дворик, пересек его и вошел в Дом предварительного заключения — так кто-то когда-то очень мило окрестил внутреннюю тюрьму Московского уголовного розыска на Петровке, 38.

— Здравствуйте! — поднялся ему навстречу дежурный начальник караула майор Гладышев.

— День добрый. — Климов сдал оружие.

— А что в портфеле? — спросил майор.

— Смена белья для клиента.

Майор не поверил и жестом попросил расстегнуть портфель. Климов удовлетворил просьбу.

— Проходите.

С глухим лязгом щелкнул автоматический замок. Дверь в царство Аида распахнулась.

Климов спустился в подвал и пошел по долгому извилистому коридору, жмурясь от пронзительного света люминесцентных ламп. Поворот налево, направо… А вот и они — клетки-камеры для подследственных и подозреваемых. У предпоследней — старший сержант Горохов, сущность которого очень точно определил Смородкин: «Он настолько глуп, что не в состоянии даже оценить взятку».

— Как ведет себя наш подследственный? — Климов крепко пожал Горохову руку. Он подыгрывал дураку, давая понять, внушая, что здесь, в подземелье, они на равных — сторожевые псы.

— Согласно уставу, товарищ полковник.

Можейко встретил Климова настороженным, пугливым взглядом забитого зверька. Он уже смирился с падением, освоился в камере и теперь мозг его сверлила единственная мысль — выжить!

— Вы арестовали Сидорова? — спросил он, как только за Климовым закрылась дверь.

— Еще нет, Виктор Панкратович. Каждому овощу для созревания требуется свой срок.

— Что значит «свой срок»? Я дал против него письменные показания, я подписал протокол допроса, у следователя ко мне претензий нет. А вы… Где санкция прокурора на мой арест?

— У вас память короткая, Виктор Панкратович. Я вас сюда на аркане не тащил — сами притопали, добровольно!

— А что мне оставалось делать? Вы сами говорили, что на свободе не поставите за мою жизнь и ломаного гроша. Говорили?

— Говорил. — Климов вытащил из портфеля и бросил на железную койку свой старый костюм и свитер. — Переоденьтесь!

— Зачем? — испуганно спросил Можейко.

— Ваш друг Тойота сделал на вас заказ.

Лоб Можейко покрылся испариной.

— И вы хотите ему подыграть?

— В ваших же интересах — за вами перестанут охотиться.

— Каким образом он хочет меня уничтожить? — спросил Можейко, медленно стягивая пиджак.

— Об этом надо спросить у киллера, — усмехнулся Климов. — Я думаю, что вас взорвут.

— В машине?

— Ну не в метро же… в котором ты не ездишь! — взорвался Климов. — Снимай брюки!

Лицо Можейко выразило крайнюю озабоченность.

— А что будет с моей машиной?

— В музей поставят! — Климов запихнул вещи в портфель, шагнул к двери, грохнул кулаком и, обернувшись, добавил: —А тебя — в мавзолей! И будешь как Ленин — «живее всех живых»!

Родин оказался прав: Климов и Перцов поняли друг друга с полуслова — Климов давно искал преданную собаку, Перцов — благодарного хозяина. Выяснив, что они вскормлены одной идеей — Единая и Неделимая Россия, что у них общая задача — каленым железом выжигать всех ее врагов, от внешних до внутренних — предателей, оборотней, бандитов и убийц, они тут же приступили к реализации своего плана: обсудили детали операции по ликвидации Можейко, не упустив ни одной мелочи, обговорили варианты возможных действий против группировки Тойоты.

— На сходняк соберутся держатели общака, — сказал Перцов, прихлебывая из фаянсовой чашки крепкий, одной заварки, чай. — Они сволочи, сидят в «ямах» и надежно прикрыты легально действующими предприятиями — у кого заводик колбасных изделий, у кого магазин или ресторан, как у Спрута. К ним не подберешься. С какой стороны не зайди, все на законных основаниях. А на самом деле идет хорошо налаженная работа по отмывке денег. Поэтому, чтобы не ломать напрасно голову, я предлагаю обменяться с этими деятелями встречными ударами — «они» взрывают Можейко, мы — сходняк. Баш на баш, так сказать. Как вы на это смотрите?

Климов закурил, посмотрел на окно, за которым тихо шептались листья пирамидального тополя.

— Я не против. Каким образом это можно осуществить?

— Сегодня, после взрыва, я приеду в ресторан «Семь сорок» — погулять, расслабиться после опасной работы. Народу в это время в кабаке полно, так что я, не привлекая внимания, могу запросто вмонтировать куда следует несколько тротиловых шашек — грамм по двести-триста. — Перцов внимательно посмотрел на Климова. В его серых глазах не было ни малейшего смущения, ни тревоги. — Устраивает?

— Нормальный вариант. Помощь нужна?

— Я работаю один.

— Деньги?

— Спрут заплатит, — усмехнулся Перцов. — И не ищите меня: недели на три я выпаду в осадок.

— Удачи тебе! — сказала Климов, поднимаясь.

До «устранения Можейко» оставалось шесть часов пятнадцать минут.

«БАНДИТЫ ДОБРАЛИСЬ ДО СИЛОВЫХ СТРУКТУР!»

С такой броской шапкой вышла на следующий день газета «МК». Ниже шел текст:

«Представители криминального мира после летнего отдыха с удвоенной энергией взялись за привычную работу. Вчера, в полночь, в самом центре Москвы,