Побеждает первая ложь - Эшли Элстон

Выждав немного, он говорит:

– Этот номер будет отключен, как только закончится разговор. Ты знаешь, как это работает. Если ты не встретишься с моим человеком в холле отеля в назначенное время, я буду вынужден передать управлению полиции Атланты все, что у меня есть. Эти снимки – лишь трейлер к основному фильму. Ты, конечно, можешь сбежать, но ты больше не призрак. И за тобой будет охотиться не только полиция, – добавляет он, прежде чем завершить звонок.

В трубке повисает тишина. Я не пытаюсь перезвонить, потому что он не разбрасывается пустыми угрозами.

Я отношу его послание в ванную, бросаю в раковину, затем беру зажигалку, которую держу там на случай, если захочется зажечь свечи. Всего через несколько минут лист бумаги превращается в пепел. Я смываю все следы содеянного, пока пожарная сигнализация не среагировала на дым.

Я включаю душ, выкручиваю горячий кран так, чтобы кожа едва терпела, затем раздеваюсь и встаю под струи воды, отчаянно желая смыть с себя последние несколько часов.

Так много вопросов, на которые пока нет ответов.

Так много эмоций, с которыми нужно разобраться. Злость оттого, что человек, на которого я работала все эти годы, пошел против меня, да так, как я и представить себе не могла. Разочарование, охватившее меня, когда я узнала, что он с самого начала создавал для меня новую личность с единственной целью – сломать мне жизнь. Горечь, наполнившая мое сердце, когда выяснилось, что он с самого первого задания планировал меня убрать. Это задело меня сильнее, чем я думала. К такому я оказалась не готова.

Но самым болезненным ударом стала для меня смерть этой женщины. Она просто делала свою работу. Это я виновата в том, что она мертва. Что Джеймс мертв. Если бы я не играла в эту игру с мистером Смитом, она была бы еще жива.

Я драю мочалкой каждый сантиметр своего тела. Мою волосы шампунем. Умываю лицо. Что угодно, лишь бы почувствовать себя чистой.

Ее смерть тяжким грузом лежит на моих плечах, заполняет мои легкие, затуманивает мое зрение.

Дверь ванной со скрипом открывается, заставив меня подскочить, хоть я и ожидала, что Райан придет меня проведать, как только вернется из офиса.

Стекло запотело от пара, и я вижу лишь смутные очертания его силуэта. Открыв дверцу, он окидывает меня внимательным взглядом и хмурится. По выражению лица непонятно, о чем он думает. Мне начинает казаться, что он сейчас уйдет, но он тихо раздевается и присоединяется ко мне. Забирает у меня мочалку и поворачивает меня лицом к стене. Одну руку он кладет мне на бедро, чтобы зафиксировать меня на месте, а в другой сжимает мочалку, протяжными, размашистыми движениями проводя ей по моей спине и плечам.

Я снова поворачиваюсь к нему и утыкаюсь лицом ему в грудь. Мы стоим под струями воды, и я плачу. Едва начав, я уже не могу остановиться. Мое тело сотрясается от мощных, надрывных рыданий.

Райан шепчет мне на ушко всякий вздор, ласковые слова, обещания.

Его тихий голос находит прорехи в моей броне.

На десять минут я позволяю себе расклеиться, десять минут я наслаждаюсь его поддержкой, и неважно, заслуживаю я ее или нет. А когда эти десять минут истекут, я опять возьму себя в руки.

Вода начинает охлаждаться, и Райан закрывает кран, а потом как-то ухитряется взять мое полотенце, не выпуская меня из объятий. Я стою смирно, пока он меня вытирает.

– Хочешь, залезем в постель? Или сперва поедим? – спрашивает он, пока я натягиваю на себя леггинсы и мешковатую футболку.

– Рейчел еще здесь? – спрашиваю я.

Он кивает, вытираясь.

– Да, она чувствует персональную ответственность за тебя и собирается оставаться рядом, пока мы не доберемся до Атланты.

Я делаю глубокий вдох. Потом еще один.

– Тебе не обязательно ехать со мной в Атланту.

Райан пожимает плечами:

– Обязательно. Но сегодня мы не станем это обсуждать. Будем строить планы завтра.

Мой мозг уже обдумывает разные сценарии: теперь-то я знаю, с чем имею дело. Прежде чем поехать в Атланту, я должна сделать еще несколько остановок.

– Что творится у тебя в голове? – спрашивает он.

Мне не нравится, что он так хорошо считывает мое состояние. Это говорит о том, что я слишком расслабилась рядом с ним.

– Я просто думаю, о чем они меня будут спрашивать. И что будут делать, если я не смогу ответить на их вопросы.

Райан притягивает меня к себе.

– Я все время буду рядом с тобой. Как и Рейчел. Мы на твоей стороне. Можешь быть в этом уверена.

Я подношу его руки к своим губам и целую костяшки пальцев.

– Я проголодалась. Но мне нужна еще минутка, чтобы привести себя в порядок.

Он с улыбкой сжимает мои ладони.

– Пойду добуду какой-нибудь еды. Спускайся, когда будешь готова.

Пожалела себя – и хватит. Пора за работу.

Глава 18

Наши дни

Мистер Смит хочет видеть меня в Атланте послезавтра, и меньше всего мне нужно, чтобы Рейчел была там со мной.

Спустившись на первый этаж, я вижу, что она обустроила в столовой мини-офис. На одном краю обеденного стола расположился ее ноутбук, по столешнице разбросаны коробки с документами.

– Где Райан? – вместо приветствия спрашиваю я.

Она складывает документы в стопку рядом с компьютером и отвечает, не поднимая глаз:

– Он побежал за едой.

Я долго смотрю на нее, чтобы заставить нервничать. Она прерывает свое занятие и наконец обращает все свое внимание на меня, плюхаясь на стул у края стола.

– Мы должны быть в Атланте к девяти утра в пятницу, а значит, нам нужно уехать отсюда в четверг, – говорит она. – Я посмотрела варианты перелетов – есть прямой рейс в половине пятого вечера. Мы можем забронировать два номера в каком-нибудь отеле рядом с аэропортом. Давай спланируем сегодняшний вечер и завтрашний день так, чтобы успеть все обсудить и подготовиться.

Я сажусь на стул рядом с ней, отодвинув в сторону бумаги, чтобы облокотиться на стол.

– Встретимся в Атланте в половине девятого утра в пятницу, но сперва мне нужно кое-что сделать. В одиночку.

Не дослушав меня, она уже качает головой.

– Я за тебя отвечаю. Если ты не явишься, мне будет жопа. Я уверена, что ты можешь с легкостью – и с удовольствием – исчезнуть, но я-то живу здесь. Вся моя жизнь здесь.

– Я бы не поступила так с Райаном, – тихо отвечаю я.

Она закатывает глаза.

– Он даже не знает