Заместитель Иуды - Валерий Георгиевич Шарапов

вздохнула девушка. – Составлю список, и когда все закончится, попробуй только не выполнить. Мы теперь подпольщики-конспираторы, находимся под негласным наблюдением, пользуемся явочными квартирами… Тебе не кажется, что мы живем в каком-то перевернутом мире?

– Не клевещи на наш мир, – проворчал Пургин. – Он нормален и справедлив. Просто мы столкнулись с неодолимой силой. Пойдем на кухню, чаем угощу. Ты все-таки промокла.

– Не могу, Влад, бежать надо. Нет, правда, мама неважно себя чувствует, обещала ей в аптеку зайти. Еду еще добыть надо, пару очередей в гастрономе отстоять. Не пойму, почему сотрудников Комитета не обслуживают без очереди. Работа скотская, а приходится быть как все – в гастрономе, в ателье, в химчистке… Или мы не передовой отряд?

– У всей страны работа скотская, – невольно заулыбался Влад. – Но ты права, на ближайшем съезде партии нужно поставить этот вопрос. Нас боится вся страна, а мы стоим в очереди за хлебом, как простые советские граждане. Точно не хочешь задержаться? – Странно, но он действительно хотел, чтобы Ульяна осталась. Улица полна неожиданностей, да еще этот дождь…

– Пойду, Влад, – вздохнула девушка. – Завтра вернусь с новостями – надеюсь, с хорошими.

Она забрала с вешалки зонт, помялась на пороге. Шевельнулось что-то в душе – безотчетное, необъяснимое, то, чего быть не должно. Она смотрела, молчала, очень не хотела уходить, но куда деваться? Есть дела важнее, чем «хочу – не хочу». Он неловко взял ее за плечи, приобнял – этак по-братски. Ульяна грустно улыбнулась. Гадкая пустота заползала в голову. Хорошие новости (лежащие в сумке) отошли на задний план. Она вздохнула, мягко освободилась из его рук и вышла за дверь. Зацокали каблучки по ступеням.

Влад заперся. Настроение было паскудное. Что-то разрывало изнутри – хоть догоняй и возвращай обратно. Он зашагал на кухню, прилип к окну. Хлестал дождь, потемнело. На подъездной дорожке было пусто, Ульяна еще не выходила. Только слева выделялся удлиненный силуэт автомобиля – возможно микроавтобуса. Бывает, граждане пристраивают свои авто куда попало… Ульяны все не было. Он вставал на цыпочки, плющил нос о стекло – бесполезно. Тревога усиливалась. Где она застряла? Второй этаж, что тут идти?.. И вдруг до него дошло: совсем недавно этого автомобиля здесь не было! Он отпрянул от окна, бросился в комнату. Схватил сумку, сунул пистолет Макарова в брючный карман, метнулся в прихожую, натянул на себя куртку, сумку перебросил через плечо, а в голове стучало: хоть бы он ошибся! Припал к глазку – на площадке никого. Выбежал, захлопнул дверь.

Внизу что-то происходило – возня, сдавленные хрипы! Влад помчался вниз, прыгал через ступени – весь в ожидании чего-то непоправимого. Выхватил пистолет, передернул затвор, прежде чем вписаться в последний поворот. В полумраке возились несколько человек. Лампочка могла бы светить и поярче! Ульяна упиралась, хваталась за перила. Кричать не могла, похоже, горло сдавили, но силы еще остались, дралась локтями. Двое пытались вытащить ее на улицу, видимо, не ожидали такого сопротивления от хрупкой девушки.

– Прекратить! – гаркнул Пургин.

– Влад, помоги… – просипела Ульяна.

Двое в замешательстве резко повернулись. Одеты в серое, короткие куртки. Лица ничем не примечательные, но мерзкие. Мало ли отребья, согласного работать за деньги? Эта «армия» не кончалась, пополнялась новыми бойцами.

Ульяна подозрительно захрипела, задергалась, прижалась к стеночке и стала сползать, держась за живот…

Один из присутствующих вдруг бросился на Влада, но он быстро среагировал: вскинул ПМ, надавил на спусковой крючок. Выстрел врезал по ушам, загудел в замкнутом пространстве. Сам не понял, куда стрелял, но, видимо, промахнулся. Атака захлебнулась, один из злоумышленников помчался обратно. Влад произвел второй выстрел – этот точно для острастки, возись еще с этими трупами! Живьем надо брать! Распахнулась дверь, и оба преступника бросились наружу…

Влад загремел по ступеням, споткнулся о вытянутую ногу Ульяны и опустился на корточки.

– Ты как?

Она не отвечала, как-то сипло дышала, держалась за живот. Матово поблескивали глаза – как лунные огоньки семафора. Черт! Ее ударили ножом!

– Держись, девочка, я сейчас! – выкрикнул он и выбежал из подъезда. Дождь не стихал, лил как из ведра. За потерянные секунды злоумышленники добежали до микроавтобуса. Завелся мотор. Влад бросился бежать за ними, но поскользнулся на мокром асфальте, исполнил какое-то танцевальное па, но устоял. Машина сорвалась с места – ушли! Вне себя от ярости, он начал стрелять по мельтешащим красным огонькам, совершенно не заботясь о том, что подумают граждане. Бешенство бурлило в голове. Выпустил еще две пули – они выли, рикошетя от бампера. Машина виляла из стороны в сторону, криво вписалась в поворот, зацепив какой-то куст, и помчалась к выезду на улицу Крылатскую.

Влад какое-то время смотрел ей вслед, проваливаясь в какое-то оцепенение и не замечая, как дождь молотит по голове. Ульяна дала маху, понадеялась на свою наблюдательность. А может, за ним пришли, вычислив точку пребывания, решили для начала убрать ее…

Он опомнился, побежал обратно в дом и рухнул на колени перед девушкой. Подъезд помалкивал, граждане, впечатленные стрельбой, обрывали телефон милиции. Случай экстраординарный. Приедут быстро… Ульяна пыталась приподняться, но тут же падала обратно. Дышала тяжело, с хрипом.

– Люди, вызывайте скорую! – проорал Влад на весь подъезд. – Срочно! Человек ранен!

– Влад, не надо скорую… – пробормотала Ульяна.

– Что значит не надо? Почему не надо? Тебя ударили ножом, я сам видел…

– Да, ударили… – Ее голос на удивление как-то окреп, глаза открылись. – Джинсы новые, я их в нагрузку к кроссовкам у фарцовщика купила… Оказались велики, нашла его, паршивца, срок пообещала с отбытием в солнечном Магадане, так он со страха мне ремень презентовал – ну, в смысле, даром дал, – чтобы джинсы не сваливались. А на ремне огромная железная пряжка, вот в нее, кажется, и попали… Я просто головой ударилась, вот и не соображаю ни хрена… Не надо скорую, Влад…

Он выл от счастья, но продолжал ощупывать ее живот. Нашел ту самую пряжку – действительно, приличная. Еще раз для проверки провел рукой по животу – она в крови не запачкалась, и слава богу, что все так обошлось! Влад помог девушке подняться. Ее тянуло в сторону – вроде того кота, что по дурости свалился с балкона. Приходилось придерживать. Пургин поднял зонт, сумочку Ульяны – все лежало рядом.

Подъезд продолжал помалкивать, отчаянные головы в нем не проживали. Влад вышел на улицу первым, держа пистолет в руке. Дождь не унимался, создавая в воздухе плотный экран. Во дворе было чисто. Он схватил Ульяну за руку, повлек за собой. От зонта большого смысл не было, и все равно раскрыли.