Посох двуликого Януса - Александра Маринина

Она снова кивнула.

– Да, вы очень наглядно объясняете.

– Хорошо, тогда идем дальше. От первой лампочки до первого компьютера прошло около семидесяти пяти лет. От первого компьютера до интернета – двадцать три года. Дальше все пошло еще быстрее, но суть моих построений вы поняли. На рубеже тысячелетий мир впервые столкнулся с проблемой неуспевающего поколения. В нашей стране интернет стал доступен в девяностые годы, но не прошло и двадцати лет, как стали проводить тотальную цифровизацию. Подавляющее большинство вопросов следовало решать онлайн. А все ли могли с этим справиться? Люди, родившиеся примерно в середине двадцатого века или чуть позже, привыкли к определенному порядку: как решать тот или иной вопрос, куда обращаться, как и где оплачивать те или иные услуги. И вдруг все переменилось буквально за несколько лет. Прогресс мчится вперед немыслимыми темпами, а что делать тем, кто впервые увидел персональный компьютер в пятьдесят лет? Кто-то начал осваивать, кто-то не захотел, полагая, что это игрушки для молодых, а он и так справится, на его век и старых навыков хватит. А кто-то попытался освоить, но не смог. И старых навыков им не хватило, никто даже не думал, что новые разработки будут менять жизнь с такой невероятной скоростью. Что получилось в результате? Целый огромный социальный слой оказался один на один с совершенно новыми условиями жизни, в которой люди растерялись. Новые структуры, новые и постоянно меняющиеся названия, перераспределение функций, необходимость владения компьютером – все это им не по силам. А государство бросило этих людей на произвол судьбы. Поэтому те, кому за шестьдесят, стали самой первой и самой легкой мишенью для телефонных мошенников.

– А как же более молодые? – спросила Наяна. – Мне говорили, они тоже попадались на мошеннические уловки.

– И молодые попадались, само собой. Да все попадались, если уж на то пошло. Я имею в виду все возрастные группы. Это, между прочим, крайне любопытный социально-психологический феномен – доверие голосу из трубки. В тридцатые годы, насколько мне известно, по этому вопросу велись научные исследования и писались диссертации, но в десятые-двадцатые годы всем было плевать. А суммарный ущерб от такого мошенничества исчислялся десятками миллиардов рублей в год. Где-то примерно в середине двадцатых государство спохватилось, что такие огромные суммы уходят за пределы страны, но реальные результаты принятых мер стали сказываться еще очень не скоро. И винить тут, по большому счету, некого. Никто не предполагал, что развитие цифровых технологий наберет такую огромную скорость, поэтому государственная машина просто не успевала за всеми новшествами. Разве кто-нибудь мог заранее спрогнозировать изобретение дипфейков? Государственная машина – штука крайне неповоротливая, это надо понимать. Даже если бы кто-то поставил перед правительством вопрос о том, что, может быть, скоро появятся дипфейки и нужно заранее подготовить пакет мер по противодействию, обеспечить информирование всего населения поголовно и так далее, эти фейки все равно появились бы раньше, чем предложенные меры прошли хотя бы первое обсуждение. Технологии захвата потока тоже заранее не предвидели. А уж когда повсеместно начали использовать искусственный интеллект, бессильными оказались все страны мира. Какой вывод можно сделать из вышесказанного?

Наяна снова почувствовала себя глупой ученицей на лекции профессора. Она поняла все, что он рассказал, но вывод сделать не смогла.

– Что борьба с мошенниками никогда не закончится, потому что технологии всегда будут быстрее государственной реакции? – неуверенно проговорила она.

– Это да, тут вы правы. Но сделайте еще один шаг вперед, придите к еще одному выводу. Это же так просто, Наяна!

Она задумалась, но ничего другого в голову не приходило.

– Не знаю, Александр Олегович, – призналась она. – Не могу сообразить.

– Установка «обмани лоха» победила, как ни горько это признавать, – негромко констатировал историк. – В двадцатые годы, на пике развития телефонного мошенничества, государство призвало население к нулевому уровню доверия и тем самым признало собственное бессилие. Мол, мы ничего не можем сделать, единственный способ не оказаться обманутым – никому не верить. Меры противодействия плелись у мошенников в хвосте, в то время как тот самый нулевой уровень доверия постепенно охватывал все население. Не сразу, конечно, на это потребовались десятилетия. Вы не задумывались, почему сегодня мошенничество сошло практически на нет? Так, единичные случаи, о которых даже говорить смешно. Именно потому, что теперь никто никому не верит. Да, мошенников как криминальное явление мы победили, с этим никто и не спорит. Но взамен получили тотальную недоверчивость как социальное явление. Люди перестали доверять не только малознакомым или вовсе незнакомым людям, они перестали доверять даже средствам массовой информации. До населения невозможно достучаться, потому что на любую новость, исходящую от органов власти, они реагируют неверием в ее правдивость. Для государственного управления это рано или поздно закончится катастрофой. Не завтра, конечно, – улыбнулся Александр Олегович, – и даже не послезавтра, но лет через пятьдесят эта катастрофа грянет, могу вам гарантировать. Вот именно поэтому я и сказал, что мошенники в итоге победили. Они самим фактом своего существования добились того, что государство стало утрачивать способность воздействовать на людей при помощи убеждения. Остались только два инструмента: деньги и насилие. Пока что благодаря Бояршинову и его гениальному изобретению в бюджете более чем достаточно средств, чтобы управлять населением при помощи денег. Но принуждение и насилие уже топчутся за дверью и ждут своей очереди. И вот тогда нам всем мало не покажется.

Эта лекция была, конечно, совсем не тем, на что рассчитывала Наяна, но ей было интересно, и в целом она сочла, что время потрачено не впустую.

– Вы, наверное, много преподавали? – спросила она. – Вы так понятно объясняете и все время спрашиваете, дошло до меня или нет.

– Преподавал и до сих пор это делаю. Говорят, я был неплохим лектором. Ну что, я удовлетворил ваше научное любопытство?

– Нет, – честно ответила Наяна. – Я ждала другого, но спасибо, теперь мне есть о чем подумать. А можно еще вопрос?

– Задавайте, – великодушно разрешил историк. – Опять про мошенников?

– Про двуликого Януса. Я не хотела подслушивать, но вы с вашим гостем так громко разговаривали… Мне показалось, даже ссорились.

– Это не ссора, а научная дискуссия, – рассмеялся Александр Олегович. – Мой коллега пишет труд, в котором называет Тоннель Двуликим Янусом, потому что Тоннель берет информацию из прошлого и использует для будущего страны, для ее блага. Но в словах «Двуликий Янус» заключен еще один смысл: сторож, не пускающий незваных гостей. Коллега этот момент упускает, а я настаивал на том, что его непременно нужно развить, потому что функция сторожа крайне важна для понимания роли Тоннеля.