Видеть — значит верить - Джон Диксон Карр

По некой причине эта фраза произвела среди собравшихся небольшой фурор.

Вики, сидевшая неподалеку от камина, в изящном кресле, с совершенно прямой спиной и сложенными на коленях руками, изумленно повернула голову:

– Я? Но почему? В смысле, почему я?

– В первую очередь потому, миссис Фейн, что вы подходите для гипноза лучше остальных. А во-вторых… что ж, о второй причине вы узнаете, когда мы закончим.

– Но я считала…

Вики не договорила. Однако по направлению ее взгляда было ясно, что она считала наилучшей кандидатурой для гипноза мисс Энн Браунинг.

Та, охваченная искренним и глубоким интересом, сидела в тени, в одном из мягких белых кресел, и зачарованно следила за происходящим. Ровесница Вики, Энн не обладала такой же яркой внешностью. Она была пониже ростом и не такая фигуристая. Ее волосы, уложенные «корзинкой», золотились там, где на них падал свет, а кожа на фоне белого платья казалась бледной по сравнению с легким загаром Вики.

Проницательные глазки доктора перехватили взгляд хозяйки дома, расшифровали его, и Рич ответил:

– Вы ошиблись, миссис Фейн.

– Ошиблась?

– Как вижу, вам свойственно распространенное заблуждение: дескать, проще всего загипнотизировать человека впечатлительного или находящегося в состоянии нервного напряжения. Но любой врач подтвердит, что это мнение в корне ошибочно.

– Хотите сказать, что я впечатлителен? – с недоверием спросил Артур Фейн, расправляя плечи. – Или напряжен?

– Нет, мистер Фейн. Вы всего лишь упрямы, а потому склонны сопротивляться влиянию извне. Вряд ли существует специалист, способный вас загипнотизировать.

– Ей-богу, в этом вы правы, – негромко вымолвил Артур. Он был польщен – и, как всегда в подобных случаях, его смуглое лицо озарила приятная улыбка. Оставив попытки раскурить потухшую сигару, он продолжил: – Но почему в эксперименте должен участвовать кто-то из нас? Разве нельзя загипнотизировать кого-то из прислуги?

– Артур, они могут выболтать что-нибудь лишнее! – предупредила Вики.

Понимая, что она права, Артур умолк, но довольным уже не выглядел. Вики прекрасно видела, как он то и дело бросает жадные взгляды на Энн Браунинг.

– Что скажете, миссис Фейн? – напомнил Рич, и Вики усмехнулась:

– Вообще-то, я не против сыграть роль жертвы. Но, как и Артур, не желаю выставлять себя на посмешище. Насколько мне известно, под гипнозом высвобождается подсознательная сторона человеческой натуры. Это так?

– Лишь отчасти. Вы окажетесь под моим контролем и будете вынуждены повиноваться приказам.

– Да, именно это я и имела в виду, – второпях ответила Вики. – В том смысле, что не заставляйте меня крякать по-утиному, целовать кого-то из присутствующих или вытворять что-то в подобном роде.

До сего момента дядя Хьюберт Фейн, с наслаждением куривший одну из лучших Артуровых сигар, время от времени делал чрезвычайно задумчивое лицо. Внимательный зритель сказал бы, что этого человека изводит тревожное предчувствие. При упоминании подсознательной стороны дядя Хьюберт покашлял, будто намереваясь вмешаться в разговор.

Но доктор Рич опередил его.

– Миссис Фейн, – рассудительно начал он, – прошу не забывать, что это не интермедия и не салонный фокус, а полноценный научный эксперимент. Я даже не уверен, что сумею провести его. Даю слово, что вам не придется совершать нелепых или предосудительных поступков.

– Ну же, Вики, сделай нам одолжение! – добавила негромким и приятным голосом Энн Браунинг.

– Обещаете? – спросила Вики.

– Обещаю, – ответил Рич.

– Ну хорошо, – не без лукавства улыбнулась Вики и повела плечами. – Да начнется грязная работа. Что я должна сделать?

По гостиной пронесся вздох облегчения.

Рич повернулся к каминной полке, где находилась картонная коробка из-под обуви, которую доктор поставил рядом с часами в самом начале вечера.

– Итак, миссис Фейн, во-первых, я должен сказать остальным то, чего вам не следует слышать. Вы не могли бы ненадолго выйти в коридор и подождать, пока я вас не позову?

– Это еще что за шарады? – осведомился после паузы Шарплесс.

– Капитан Шарплесс, – повернулся к нему Рич, – если соблаговолите помолчать и удовольствуетесь созерцанием эксперимента, на проведении которого настояли, то через несколько минут сами все поймете.

– Прошу прощения, не хотел вас обидеть, но…

– Вы не против, миссис Фейн?

– Нет, вовсе не против.

Рич уже снял крышку с картонной коробки, и Вики, проходя мимо, не удержалась от беглого взгляда на ее содержимое. С очевидной поспешностью доктор вновь закрыл коробку, сунул ее под мышку и отправился открыть для Вики дверь, что находилась в той же длинной стене, у которой стоял камин.

Пропуская Вики, Рич посторонился, после чего притворил массивную дверь, но сделал это весьма небрежно, и замок не защелкнулся. Когда доктор вновь повернулся к остальным, дверь со скрипом приоткрылась на дюйм-другой.

Шарплесс хотел было указать на эту оплошность, но Рич твердо посмотрел ему в глаза и пробасил:

– В этой коробке два предмета. Предмет номер один: резиновый кинжал.

– Эй, погодите… – начал было Артур Фейн, но его перебила Энн Браунинг:

– Так-так?

Рич показал всем игрушечный кинжал с черной рукояткой и клинком, неаккуратно и неубедительно окрашенным в серебристо-серый цвет, после чего самым серьезным манером продемонстрировал, что резина сгибается во всех направлениях, и объяснил:

– Сегодня утром я купил его в магазине «Вулворт» за шесть пенсов. Вряд ли эту вещицу можно назвать опасной. Это предмет номер один. Но предмет номер два – совершенно другое дело.

Кинжал отправился в коробку, и в руке у доктора появился следующий экспонат, при виде которого публика оцепенела от страха и по гостиной пронесся испуганный вздох.

– Это настоящий револьвер, – объявил Рич, – заряженный настоящими патронами.

Ответом ему была тишина.

Казалось, «уэбли» под патрон 38-го калибра, блестящий и черный, за исключением рукоятки из слоновой кости, наложил на присутствующих злые чары. Рич открыл барабан, вынул патрон и подбросил его на ладони.

– Определенно не игрушка, – заметил он, вернул патрон на место и защелкнул раму. – Оружие не менее опасное, чем любой смертоносный предмет. А посему… Да? Что такое? – И он умолк, хмуро глядя на Шарплесса, с невероятно сосредоточенным видом исполнявшего некую пантомиму. Сперва капитан скривил лицо и произвел несколько жестов, привлекая внимание Рича, а затем принялся тыкать пальцем в сторону приоткрытой двери.

Доктора осенило. С неразборчивым восклицанием он подбежал к двери и защелкнул замок.

– Она вас услышала! – просипел Шарплесс. – Не могла не услышать!

– Искренне надеюсь, что это так, – хладнокровно улыбнулся Рич, – а если нет, наш эксперимент будет лишен всякого смысла.

– Чего-чего?!

Рич бросил револьвер Шарплессу, и тот машинально поймал его.

– Осмотрите оружие, – велел доктор. – Вернее сказать, осмотрите патроны.

Пули оказались ненастоящими.

В медных гильзах находились скругленные цилиндры из дерева, окрашенные в серый цвет. Шарплесс изучил все шесть патронов, по очереди извлекая их из барабана и аккуратно возвращая на место.

– Похоже, я начинаю понимать, – пробормотал он, – что у вас на уме. Этот револьвер не представляет никакой опасности. Но…

– Вот именно, – подтвердил Рич. – Он не опаснее резинового кинжала. Но миссис Фейн уверена в обратном!

Хьюберт Фейн, чья тревога, вызванная видом револьвера, сменилась теперь облегчением, затягивался сигарой столь часто и энергично, что его голову окутали клубы густого дыма.

– Понимаете, о чем я? – уточнил Рич. – Перед нами два предмета. Миссис Фейн подсознательно знает, что кинжал безвреден, но револьвер представляет угрозу для окружающих. Итак, я загипнотизирую миссис Фейн, а затем прикажу ей…

– Кого-то убить! – ахнула Энн Браунинг.

– Вот именно, – подтвердил Рич.

Стало совсем темно, если не считать белого света, чьим источником служил стоявший у дивана торшер под бумажным абажуром. Шторы шевелил прохладный ветерок.

– Обратите внимание, – добавил Рич, энергично потирая лысину, – я не утверждаю, что все получится. Возможно, я не сумею оказать должного влияния на миссис Фейн, но в обратном случае…

– В обратном случае?.. – подсказала Энн.

– В обратном случае, – улыбнулся Рич, – могу в точности сказать, что произойдет в этой комнате. Как известно, под гипнозом субъект лишен разума и воли. Это механизм. Зомби. Ходячий труп, которым управляю я, и только я. Но…

– Но?..

– Получив приказ взять револьвер и застрелить человека, которого любит, миссис Фейн непременно заартачится. Она не сможет сделать этого, даже испытывая острый дискомфорт. Независимо от силы моего влияния она не сумеет преодолеть подсознательный барьер. Но когда я велю