Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

– Все верно. Деньги, которые должны были лежать на счете Сесила Синклера, каким-то образом пропали.

На этот раз Уилсон не сводил с меня глаз, и ему пришлось сглотнуть, прежде чем продолжить.

– Не думаю… Хочу сказать… Ну да. Я заметил.

– Не сомневаюсь. Такой способный молодой человек, как ты, обязательно бы заметил ошибку. Но заметил не ты один. Ты знал, что Сесил сам обратился к твоему начальнику по поводу этих денег?

– Понятия не имел. – Карл ответил сразу же, причин медлить не было. Уилсон, может, и нервничал, но при упоминании любого правонарушения, судя по всему, сразу стремился сказать правду. – Когда я заметил, что от инвестиций мистера Синклера на его счет не поступали ни проценты, ни дивиденды в течение последнего месяца, я напрямую обратился к мистеру Бэйнсу, который сказал, что разберется с этой проблемой. – Произнося последнее предложение, он смотрел на Беллу. Видимо, Карл хотел, чтобы она знала, что все, что он делал, было в соответствии с его должностной инструкцией, вплоть до запятой.

– И ты никогда не видел Сесила лично до того, как приехал сюда вчера вечером, верно?

В его движения снова вернулась дерганость, и язык будто начал заплетаться.

– Н-не совсем так. – Несколько мгновений мы напряженно ждали продолжения, и я уже задумался, так ли он невиновен, как кажется. – Я смотрел в кинотеатрах каждый фильм с ним. – Да этот человек даже более скрупулезный, чем я ожидал.

– Очень хорошо, Уилсон. Я ценю твою откровенность. У меня остался последний вопрос. Кроме Гилберта и Беллы, был ли ты знаком с кем-то еще из гостей до вчерашнего вечера?

– Ни с кем, сэр. – Казалось неправильным, когда тебя называют сэром за пределами классной комнаты или дорогого магазина, но не было времени жаловаться на такое, и Карл продолжил: – Я бы вообще не приехал сюда, если бы меня не пригласил мистер Бэйнс.

У меня сложилось другое впечатление, когда мы говорили об этом с Гилбертом, и я призадумался, почему тот скользкий угорь стал бы лгать. По-прежнему ничто не указывало на то, что убийцей мог быть милый, но скучный Карл Уилсон. Что гораздо интереснее, однако теперь у меня был еще повод нагрубить ужасному парню Беллы.

Глава 25

– Мариус, что это было? – спросила Белла, когда мы оставили бедного разнервничавшегося Уилсона в библиотеке. – Гилберт же объяснил, что проблема со счетом Сесила была просто случайной ошибкой. Он не сделал ничего предосудительного, как тебе прекрасно известно.

Бегая от двери к двери в поисках банкира Бэйнса, я ответил как мог:

– Знаю, он тебе так и сказал, но я также знаю, что незаконный вывод средств из компании был бы преступлением и в лучшем случае стоил бы Гилберту карьеры, а в худшем привел бы к тюремному заключению. Можешь ли ты положа руку на сердце сказать, что у него не было причин убивать Сесила?

Угольно-черные волосы Беллы взметнулись, когда она покачала головой:

– Суть не в этом. Конечно, у Гилберта была причина убить Сесила, но уверена, что ты мог бы приписать мотив и мне, если бы хорошенько постарался.

– Ты убила его, чтобы защитить своего проворовавшегося жениха?

– Хм… проще, чем я думала. – Она, судя по всему, даже удивилась. – Но что бы ты ни думал о Гилберте, я знаю, что он не крал деньги, так же как знаю, что он бы не стал убивать другого человека. Ты все неправильно понял.

– Хорошо.

Ни в одной из парадных комнат Гилберта не было, хотя во время поисков я наткнулся на прекрасный бальный зал, которого раньше не видел. Дом действительно был очень большим.

– Прошу прощения? – переспросила моя спутница, когда я вынырнул обратно в длинный неосвещенный коридор, где, казалось, я и так проводил половину своего времени.

– Я сказал «хорошо». Я не хочу, чтобы Гилберт оказался виноват, если это разобьет тебе сердце. – По крайней мере, это была наполовину правда. – Но нам все равно придется поговорить с ним. Если только я смогу его найти.

– Так ты ищешь Гилберта? – с ноткой удивления спросила Белла, и это застало меня врасплох.

Я остановился у двери в столовую.

– Конечно.

– Почему же ты сразу не сказал? Он в своей комнате. Всегда встает поздно после вечеринок. Когда дело касается сна, он как трехмесячный ребенок. Если ложится спать после полуночи, то потом почти весь следующий день для него потерян.

– А как ты думала: что я делал в коридоре, если не искал Гилберта?

Белла сложила руки на груди, и золотое платье, которое было на ней с прошлой ночи, снова поблескивало на свету.

– Я думала, ты сошел с ума. Хотя, если говорить совсем откровенно, я пришла к такому выводу, когда нашла тебя лежащим на тротуаре посреди Блумсбери.

– Так вот почему ты пригласила меня сюда, да? – Почему так много наших разговоров заканчивается спорами?

Она подошла ближе, как будто готовилась к бою.

– Именно поэтому. – Глаза Беллы горели, и я со странным волнением вспомнил, какой страстной она могла быть. – Хотя вообще-то я соврала.

– Прошу прощения?

Она не собиралась деликатничать со мной:

– Ты слышал. Я солгала. Твой издатель – друг моего дяди. Бертранд Прайс-Льюис беспокоился о тебе, поэтому позвонил моему дяде Бэзилу. А Бэзил позвонил мне и попросил проверить, не сошел ли ты с ума. И когда я нашла тебя на тротуаре, то подумала, что пара дней вдали от города пойдут тебе на пользу.

Я повернулся посмотреть на солнечный свет, льющийся из холла. Какое искушение выбежать наружу, надеясь, что моя машина сможет довезти меня обратно в Лондон. За ту сумму, что я за нее заплатил, я рассчитывал, что она доберется хотя бы до Ла-Манша, не говоря уже о полуметре тающего снега.

– Прости, Мариус. Я не хотела…

Но расстроила меня не она. Берти действовал за моей спиной. Он был одним из немногих, кому я рассказал о своих отношениях с Беллой, но единственное, что его заботило, – это деньги, которые он получит от моей следующей книги.

Я наконец смог сформулировать свой вопрос:

– Что тебе сказал мой издатель?

Белла шумно выдохнула и сочувственно посмотрела на меня. Это было гораздо хуже, чем гнев.

– Я знаю только, что у тебя были проблемы с новым романом, и все. Он решил, что друг поможет тебе почувствовать себя лучше. Я знаю, что вы встречались в канун Рождества, и мы договорились, что я случайно столкнусь с тобой после этого. Это я придумала. Не знала, согласишься ли