Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

Я услышал достаточно и двинулся прочь. Сложно было привыкнуть к мысли, что два человека, которые должны были быть моими друзьями, сговорились против меня. Даже если они пытались мне помочь, их нечестного способа это не отменяло. Для них я был просто дурачком, слабоумным, с которым надо обращаться с осторожностью.

Я побрел вверх по лестнице, а Белла с опустошенным видом так же медленно шла следом.

– Были и другие причины, – продолжила она, но я не стал оборачиваться. – Я хотела, чтобы ты приехал сюда для моральной поддержки, потому что знала, что Сесил снова начал пить. – Пока ей не удавалось меня задобрить. – И я хотела снова увидеть тебя, Мариус. Правда хотела. Ты был моим лучшим другом многие годы. Я никогда не встречала кого-то, кто мог бы заменить тебя, и сомневаюсь, что когда-либо найду.

Я должен был простить ее и рассказать, что сам чувствовал, снова встретившись с ней. Но вместо этого я пошел по коридору и постучал в дверь Гилберта, пока Белла не успела меня догнать.

– Я сплю. Уходите, – пробормотал вздорный парень, так что я не стал церемониться и зашел внутрь.

В комнате было темно и душно. Казалось, каждая молекула кислорода прошла через легкие Гилберта, пропитанные красным вином и виски.

– Ничего, что я тут сплю? – напыщенно начал он.

А я, конечно, ответил:

– Вовсе нет. – Я удобно устроился в кресле в стиле рококо, которое стояло в полуметре от его кровати. – Я хотел бы задать тебе несколько вопросов.

Гилберт прислонился к спинке кровати и потянулся за парой очков в роговой оправе, которых я на нем раньше не видел.

– Пожалуйста, не стесняйтесь, пишите моей секретарше в банк в Сити. Она ответит на любые запросы в течение недели.

– Если говорить откровенно, старичок, сомневаюсь, что ты бы хотел, чтобы невинная юная Дороти в твоем офисе услышала что-либо из моих слов.

– Как ты узнал, что мою секретаршу зовут Дороти?

Мне просто повезло, но, так как это прервало бы атаку, на вопрос я отвечать не стал и продолжил.

– Дело в том, – сказал я уверенно, учитывая, что лишь наполовину представлял, в чем же в итоге «дело», – что мы говорили с твоим коллегой Уилсоном.

– И? – Редко мне доводилось встретить человека, который бы вложил столько презрения в одно слово.

– И я хотел бы знать, зачем ты пригласил его на праздник к Сесилу Синклеру.

Гилберт втянул голову так, что лицо практически прижалось к плечам.

– Я его не приглашал. Он почти умолял меня об этом.

Белла обессиленно стояла у двери. Было заметно, что она с радостью бы ответила на любой вопрос за него, но, должно быть, все же понимала, что Гилберт сам должен выбраться из ямы, в которой оказался.

– Не говори ерунды. Ты не тот человек, которого можно убедить что-то сделать против твоей воли, – продолжил я, даже несмотря на то, что Гилберт открыл рот для возражений. – Так скажи мне правду. Ты пригласил его сюда, чтобы он взял на себя вину за то, что случилось с Сесилом?

– Да как ты смеешь, Куин?! – Его ярость пылала как костер. Он уже не мог лежать в кровати, чтобы его еще там оскорбляли, поэтому вскочил на ноги.

– Какая милая пижамка. – Никогда не устану подкалывать Гилберта Бэйнса. – Я и не знал, что ты покупаешь одежду всю в британских флагах.

– Чтоб ты знал, моя мать вышила их для меня вручную! – Он раскалился еще больше, превратившись из свечи в лампочку в тысячу ватт. – А теперь слушай, ты, выскочка. Твои мелочные придирки меня не запугают. Если у тебя есть ко мне вопросы, отлично, но Белле этого слушать не нужно.

Мне в моем старинном кресле было вполне комфортно. Гилберт мог изводить себя сколько душе угодно. И так как я ничего не сказал, Белла вмешалась тихим голосом:

– Тебе стоит ответить на вопросы, Гилберт. Так будет лучше для всех.

Посмотрев на нее пару мгновений, он разразился очередным потоком недовольства в мой адрес:

– Меня не интересует, какие ложные обвинения ты хочешь…

– А инспектора из Скотленд-Ярда интересуют. – Я, наверное, упоминал, что при наилучшем стечении обстоятельств люблю считать свою речь блестящей. Что ж, это предложение поблескивало как шелк.

– Скотленд-Ярда?

Я наслаждался его реакцией, потому что я очень жестокий человек.

– Именно так. Инспектор где-то здесь на отдыхе. И уже может быть в доме.

Гилберт перестал мерить шагами комнату и повернулся к своей возлюбленной за помощью. Белла была умна – не говоря уже о том, что еще и до боли прекрасна, а еще она была забавной, безрассудно смелой, заботливой… Лучше остановиться на этом, а то я могу продолжать список долго. Но ее ум всегда был главным качеством, и она знала, что не надо показывать пути отхода, пока Гилберт не объяснится.

– Просто расскажи нам все как было, целиком. Если ты не сделал ничего плохого, у тебя не будет проблем.

Когда он так ничего и не сказал, я повторил самую интересную новость от Уилсона:

– Уверен, инспектору будет любопытно узнать о том, как ты делился информацией о финансовых сделках своего влиятельного клиента с подчиненным в банке. Тот же подчиненный впоследствии и обнаружил доказательства твоих преступлений. И его же ты решил пригласить на частный праздник в загородный дом того самого клиента, где тот самый клиент, – понятия не имею, почему я продолжал повторять «тот самый», – был убит. Ты показывал Уилсону сделки Сесила и решил привезти его сюда как козла отпущения?

На меня Гилберт смотреть не желал и не сводил глаз с Беллы.

– Дорогая, это все ложь. Ты же видишь, он искажает то, что произошло! Я бы не убил человека из-за простого недопонимания. Не знаю, как у этого парня работают мозги, но, боюсь, он не в себе.

Белла перевела взгляд со своего жениха на меня и обратно. Было ясно, что она не знает, что и думать, а я не хотел давить на нее, так что дал Гилберту шанс.

– Она не может помочь тебе, старина. Но если ты невиновен, просто объясни, что произошло на самом деле, и все будет отлично. Начни с Уилсона. Зачем ты его пригласил?

Гилберт надул щеки, глаза его нервно бегали.

– Я же говорил, он хотел приехать. Не понимаю, почему меня критикуют за доброе дело. Родители бедного мальчика умерли, семьи в Лондоне у него нет. И так как он не поехал на Рождество домой, я решил, что