Пассажир без возврата - Алексей Небоходов

Комната наполнилась напряжённой тишиной.

Лена медленно моргнула. Катя выглядела так, будто Лиза только что рассказала, как приносит в жертву хомячков.

– В смысле? – переспросила Лена.

– Ну, просто… прикосновения. Мне это приятно, – пожала плечами Лиза.

– Боже, ты что, ненормальная? – Лена инстинктивно убрала руки с колен, словно Лиза могла накинуться на неё прямо сейчас.

Катя передёрнула плечами:

– Лизка, это… жутковато.

Лиза нахмурилась.

– Почему? Вы сами обнимаетесь, держитесь за руки…

– Да когда нам приятно, а не просто так! – возмутилась Лена.

– А мне просто так нравится.

– Ты больная!

В этот момент Лиза впервые поняла, что у неё будет сложная жизнь.

Когда ей исполнилось шестнадцать, она наконец решила, что пора заканчивать со всей этой философией.

Парень, с которым это случилось, был обычным – одноклассник, нормальный, без странностей, просто оказавшийся в нужное время в нужном месте. Всё произошло за гаражами, потому что куда ещё подросткам идти, если не в царство ржавых железяк и перегоревших ламп?

Это не было похоже на сцену из кино. Никто не зажигал свечи, не шептал на ухо трогательные слова. Всё вышло быстро, чуть неловко и совсем не волшебно.

Единственное, что действительно поразило Лизу, – это насколько банально оказался сам процесс.

– И это всё? – спросила она, поправляя юбку.

Парень посмотрел на неё в растерянности.

– Ну… да?

Лиза моргнула:

– Понятно.

Парень, кажется, немного обиделся:

– Ну, вообще—то, первый раз должен быть особенным…

Лиза с трудом удержалась от смеха.

– Друг, мы в грязном дворе между мусорными контейнерами. Что тут особенного?

Парень смутился, пробормотал что—то невнятное, а Лиза уже думала, как бы не наступить в лужу, выходя из—за гаражей.

Главное, что она поняла в тот день: ничего особенного в этом действительно нет. И тогда она решила, что прекращает делать из всего драму.

После первого опыта Лиза уже не видела смысла притворяться, что её волнуют возвышенные чувства.

Она не искала любви, потому что её волновало совсем другое. Все вокруг почему—то думали, что секс обязательно должен сопровождаться признаниями в вечной верности, разговорами о судьбе и переживаниями, но Лизе это было неинтересно.

Она просто наслаждалась процессом. Учителя вздыхали.

– Климова, – говорила классная руководительница, устало снимая очки. – Вы же девушка!

– О да, я заметила, – кивала Лиза.

– Ну так ведите себя соответствующе! Нам стало известно, что ученики обсуждают вас, а некоторые мальчики даже не могут сосредоточиться на уроках. Мы не можем допустить, чтобы поведение одной ученицы влияло на весь класс!

– А как, простите, ведёт себя девушка?

– Вы же должны быть скромнее!

– И в чём выражается скромность? – искренне интересовалась Лиза.

Классная руководительница молчала. Лиза не виновата, что её не интересовали школьные сопли. У неё были куда более интересные вещи в жизни.

И тут в её жизни появился первый взрослый мужчина. Он давно знал её родителей, видел её малышкой, но однажды увидел её как женщину.

И Лиза это почувствовала. Какой—то особой морали у неё на этот счёт не было. Он ей нравился, он был умным, ухоженным, харизматичным. И самое главное – он не был таким же, как мальчики-ровесники.

Он не нервничал, не вёл себя как идиот, не пытался оправдываться за свои желания.

И Лиза поняла, что это именно то, что ей нужно.

С ним она впервые почувствовала другой уровень. Это было не просто ради разрядки, это было… Как сказать… Ну, это было хорошо. Но не с точки зрения возвышенных чувств, а с точки зрения качества обслуживания.

– Ты знаешь, что тебе рано этим заниматься? – спросил он, глядя на неё сверху вниз.

– Думаешь, я недостаточно опытная? – Лиза подняла бровь.

Он посмотрел на неё задумчиво и усмехнулся:

– Ты опасная девочка, – пробормотал он, наливая себе виски.

Она пожала плечами:

– А ты – первый взрослый мужчина, который не несёт чушь про любовь.

Он рассмеялся. А потом они забыли про разговоры. Родители были в шоке, но пока не паниковали. Но мама начала что—то подозревать, когда Лиза стала слишком спокойной.

– Ты всегда такая счастливая, – сказала она однажды, глядя на дочь с лёгким подозрением.

– Ну да, жизнь ведь классная, – улыбнулась Лиза.

Мать задумалась:

– Лиза, ты ведёшь себя как—то странно в последнее время. У тебя точно всё в порядке?

Дочь сделала вид, что глубоко задумалась, словно всерьёз пытаясь вспомнить, когда последний раз сталкивалась с чем—то, что могло бы её беспокоить.

– Абсолютно, мам! Всё отлично, – ответила она с беззаботной улыбкой.

– Ты уверена? Никаких проблем, никаких тревог? – мать внимательно изучала её лицо, словно пыталась уловить малейшее сомнение.

– Никаких, мам. Я даже стала более организованной. Вот, например, теперь я всегда знаю, где нахожусь и зачем, – Лиза хитро прищурилась.

Мать ещё немного постояла, изучая лицо дочери, а потом пробормотала:

– Ну слава богу, хоть с тобой всё нормально, а то у Лены дочка беременная…

Лиза улыбнулась шире. Всё действительно было нормально. Просто подробностей об этом никто не знал.

Затем она поступила в институт, но сама эта идея её совершенно не вдохновляла. Учёба казалась чем—то необходимым, но бесполезным, как парадная упаковка от товара, который интересен только в содержимом. Она смотрела на однокурсников, нервничающих перед экзаменами, и недоумевала: неужели кому—то действительно интересно, что происходило в мировой экономике семнадцатого века или какие тенденции формировали литературный реализм?

Ей было гораздо занимательнее наблюдать, как на неё смотрят мужчины.

Лиза привыкла к этому с детства, но в институте это приобрело новый масштаб. Теперь вокруг не было школьных ограничений, и, что самое важное, никто не мог ей ничего запретить. Здесь не существовало классных руководителей, которые вызовут её на разговор, или родителей, которые попытаются её перевоспитать. Здесь были только возможности.

И Лиза ими пользовалась.

Однокурсники. Старшекурсники. Ассистенты преподавателей. Преподаватели. Случайные знакомства на вечеринках. Бармены, которые угощали её коктейлями, официанты, бросавшие взгляд через плечо, даже охранник в общежитии, который сначала сердито отчитывал её за поздние возвращения, а через месяц уже сам ждал её появления.

Каждый новый мужчина был не «новой любовью», не «поиском чего—то настоящего», а очередным интересным эпизодом.

В общежитии у неё был сосед, с которым они долгое время играли в странную игру – кто первым признается, что им давно хочется сделать вид, что их случайные пересечения в коридоре вовсе не случайны.

– Ты же понимаешь, что нам с тобой всё равно не избежать этого? – как—то раз сказал он, прислоняясь к косяку её комнаты.

– Конечно, понимаю, – улыбнулась Лиза, разворачивая шоколадку. – Просто жду, когда ты наконец возьмёшь на себя инициативу.

Через десять минут шоколадка лежала расплавленной на прикроватном столике,