Пассажир без возврата - Алексей Небоходов

Она ещё раз взглянула на руины. Сквозь завалы ветер шевелил обгоревшие клочья ткани, возможно, куски чьей—то одежды. Чуть дальше, у выгоревшей стойки ресепшена, мерцал экран телефона, оставленного кем—то из следователей. В этом хаосе было слишком много пустот, слишком много вопросов.

Смолина подошла к ближайшей группе оперативников, ведущих осмотр места происшествия, и, остановившись рядом, спросила:

– Что с профессором Орловым, владельцем клиники?

Один из оперативников, молодой, но уже привыкший к подобным ситуациям мужчина, мельком глянул в блокнот, затем поднял взгляд:

– По имеющейся информации, во время трагедии он был у себя в кабинете. Но его тело не найдено.

Варвара сжала губы, переваривая услышанное. Исчезновение Орлова в таких обстоятельствах не сулило ничего хорошего.

– Значит, его могли вынести до того, как пожар уничтожил здание? – предположила она, осматривая разрушенный фасад.

Оперативник неопределенно качнул головой:

– Пока неясно. Либо он действительно был внутри и… сгорел дотла, либо исчез до момента взрыва. Но эксперты не нашли даже следов костных останков. Это странно.

– Странно – мягко сказано, – пробормотал Виталий, изучая проём в стене. – И что, никто не видел, выходил ли он?

– Официально – нет, – ответил оперативник, убирая блокнот в карман. – Но есть ещё один момент. За несколько минут до взрыва в здании оставался кто—то ещё. Один из сотрудников службы безопасности клиники, дежуривший в ту ночь, утверждает, что слышал шум и видел свет в окнах кабинета Орлова. Он хотел проверить, но как раз в этот момент произошло разрушение. Однако один из свидетелей утверждает, что видел человека в белом халате, покидающего здание за несколько минут до взрыва. Позже выяснилось, что это был сотрудник медперсонала, но остаётся вопрос: если Орлов действительно был внутри, почему никто не слышал его криков или попыток выбраться?

Они шагнули вглубь разрушенного здания, минуя груды обломков и осыпавшиеся перекрытия. Воздух был насыщен гарью, пеплом и чем—то горько—металлическим, словно запахом перегретого железа. В этом месте всё кричало о катастрофе – стены покрыты слоем копоти, местами обугленные до кирпичного основания, остатки мебели покорёжены огнём, а пол, некогда гладкий, теперь был испещрён трещинами и засыпан мелким пеплом. Свет фонарей, мерцая на завалах, создавал причудливые тени, будто в руинах прятались живые силуэты.

– Чувствуешь? – спросил Виталий, поводив фонарём по стенам.

– Чувствую, – отозвалась Варвара, вдыхая едкий воздух. – Здесь сгорело не только дерево и пластик. Что—то ещё, что оставило этот металлический привкус.

Шаги отдавались глухим эхом. Дальше по коридору открывалась полуразрушенная комната, в которой когда—то, судя по остаткам мебели, был кабинет или лаборатория. Варвара сделала шаг вперёд и остановилась, её внимание привлекли странные тёмные пятна на полу. В луче фонаря они отливали чем—то вязким, но при ближайшем рассмотрении оказались застывшими, словно смола или застывший воск.

Она опустилась на одно колено, осторожно провела пальцем по поверхности. Материал был твёрдым, почти стеклянным, и при малейшем нажатии начинал крошиться, рассыпаясь в мелкую пыль.

– Это не кровь, – пробормотала она. – И не масло.

– Тогда что? – Виталий присел рядом, пристально рассматривая находку.

– Что—то, чего не должно здесь быть, – ответила Варвара.

Она вынула из кармана перчатки, натянула их и попыталась соскрести немного вещества в пробирку, но оно оказалось слишком хрупким. Как только она приложила усилие, вещество рассыпалось, растворяясь в воздухе.

– Чёрт, – тихо выругалась она. – Оно нестабильное.

– Запомни место, – сказал Санин, вставая и оглядываясь. – Нужно будет проверить в лаборатории, что это такое.

Они двинулись дальше, проходя через узкий проём, который едва не обрушился. Здесь, похоже, был архив – обгорелые металлические каркасы шкафов, обрушенные полки, документы, превратившиеся в пепел. Почти всё уничтожено. Почти.

Виталий задел ногой упавший шкаф, и из—под него выскользнула папка. В отличие от остального хаоса, её страницы были лишь слегка обуглены по краям.

– Ну, привет, – хмыкнул он, поднимая находку.

Варвара быстро подступила к нему и схватила папку в руки.

– Это не случайность, – пробормотала она, чувствуя, как внутри всё сжимается.

Если кто—то хотел сжечь всё дотла, почему эта папка уцелела? Что в ней было такого, что даже огонь её не тронул?

Варвара осторожно развернула папку, провела ладонью по пожелтевшим от жара страницам. В самом верху первой страницы, чуть потемневшей по краям, чётко выделялось имя: "Елизавета Анатольевна Климова".

Она нахмурилась. Виталий, заглянувший через плечо, тихо присвистнул.

– Климова? Кто это? – пробормотал он.

– Не знаю, но явно не пациентка клиники, – ответила Варвара, пробегая глазами по первым строкам документа.

Внутри – стандартная анкета. Возраст: двадцать четыре года. Профессия: стюардесса. Отсутствие судимостей, хорошее состояние здоровья, отсутствие хронических заболеваний. Всё выглядело как обычное кадровое досье. Ничего, что могло бы объяснить её связь с этой клиникой.

– Что ей делать в архиве медицинского центра? – Виталий протянул руку, беря один из листов. – Это же не больница для лётных проверок.

Варвара не ответила, переворачивая следующую страницу. Её глаза сузились, когда перед ней всплыли странные медицинские отчёты.

Текст был напечатан ровными строчками, но местами шли пометки от руки. Некоторые слова подчёркнуты, будто кто—то акцентировал внимание на важных деталях.

«Объект №47».

«Повышенная сексуальная активность».

«Психологическая устойчивость выше нормы».

«Переведена на завершающий этап».

Последняя фраза была подчеркнута дважды.

Варвара медленно провела пальцем по строке.

– Объект номер сорок семь… – повторила она вслух. – Это не обычная пациентка. Они работали с ней как с экспериментальным образцом.

Виталий нахмурился, отложил лист, снова заглядывая в папку.

– Это же полный бред. Обычная девушка. Почему она здесь?

Смолина не ответила. Она перевернула ещё одну страницу. В папке был вложен плотный конверт, чуть пожелтевший по краям, но не повреждённый огнём. Она вытащила его, слегка встряхнула. Внутри что—то зашуршало.

– Фотографии, – догадалась она.

Пальцы быстро разорвали верхний край. Следователь вытащила несколько снимков, разложила их веером в руке.

На первых фотографиях изображена молодая женщина. Лиза Климова выглядела именно так, как можно было ожидать от стюардессы: ухоженная, с безупречным макияжем, её каштановые волосы аккуратно уложены в элегантную прическу. Чёткие скулы, миндалевидные серо—зелёные глаза, полные губы – сочетание, способное привлечь внимание. В одном кадре она улыбалась, держа в руках поднос с напитками на фоне салона самолёта, в другом позировала в форме авиакомпании на фоне взлётной полосы.

Но следующие фото заставили Варвару нахмуриться. На третьем снимке Лиза сидела за столом в каком—то тёмном помещении, освещённом лишь слабым жёлтым светом лампы. Она выглядела напряжённой, её губы были плотно сжаты, а в глазах читалось что—то похожее на беспокойство.

Четвёртый кадр сделали издалека, словно папарацци следил за ней. Лиза выходила из здания, похожего на