Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16 - Рада Джонс

– Мы хотим, чтобы вы примкнули к нам, товарищ Вида. Мы создаем базу неподалеку, в горах. Вы же хорошо знаете эту местность?

– Да, – с улыбкой ответила Вида. – У родителей здесь был дом, или, – она бросила взгляд на обветренное лицо товарища Оты, – даже летний дворец. Мы проводили здесь каникулы, когда я была ребенком, сюда же я ненадолго вернулась после окончания колледжа. Я хорошо знаю эту местность, хотя не бывала здесь много лет.

– Прекрасно. Мы все слышали о ваших необыкновенных достижениях в Китае. Вы одна из немногих в наших рядах, кто не понаслышке знает, что такое жизнь на переднем крае революции, – и ваш опыт бесценен. Нам срочно нужен человек, который возглавит работу с крестьянками, их надо убедить, что революция – это освобождение не только от патриархата, но и от землевладельцев, и от капиталистического гнета.

Дэн и Ота пока хранили молчание, и Вида задумалась: что они здесь, собственно, делают? Ота держал в узловатых пальцах бутылку пива и время от времени, слушая, делал глоток.

– Товарищ Хасуда, – заговорила Вида, тут же обнаружив, что ее сердце забилось быстрее, – мне лестно слышать, что вы так во мне уверены, но, боюсь, вы ошибаетесь. Посмотрите на меня. Я ни дня не работала в поле. Верно, мне пришлось пережить лишения на Хайнане, но это не значит, что я способна понять жизнь крестьянок и говорить с ними на понятном им языке.

– Прошу вас, давайте обойдемся без этого. У нас просто нет времени на подобные сомнения и самокопание, – от волнения голос Хасуды зазвенел. – Сейчас кризис. Посмотрите, что происходит со страной. Половина военных преступников вышла из тюрем, через год они снова будут сидеть в правительстве. Вы этого хотите? Хотите, чтобы Японию втянули в следующую мировую войну на стороне американцев? Так и будет, если мы не дадим отпор. И вы нам нужны, товарищ Вида.

Вида на мгновение замешкалась, вздохнула.

– Товарищи, – обратилась она ко всем, – я хочу быть с вами. Очень хочу. И ваш гнев и пыл мне понятны. Я никогда не предам вашего доверия. Но примкнуть к вам я просто не могу – у меня нет нужных навыков. И самое главное, у меня нет веры. Больше нет. Я бы хотела верить, что японские крестьяне вот-вот восстанут, как их китайские братья и сестры, и сбросят империалистическое иго, но, как ни стараюсь, не могу заставить себя в это поверить. Я смотрю вокруг и вижу, как люди наживаются на Корейской войне, – таких доходов у них не было никогда, – как хорошо стали жить фермеры. Я не говорю, что их не угнетают и не эксплуатируют. Конечно, угнетают. Но не думаю, что они восстанут и присоединятся к революции. Пожалуйста, – подняла она руку, когда Хасуда хотел ее перебить, – прошу, выслушайте меня. Я не пытаюсь разубедить вас в том, что вы считаете правильным. Я лишь говорю: чтобы присоединиться к вам, у меня нет нужной убежденности. Если соглашусь, то просто вас подведу. Свои возможности я знаю. У меня есть задача, которую надо выполнить. Точнее, две. Небольшие задачи, вероятно, вы не одобрите ни одну из них, но для меня именно они – способ помочь общему делу. Я должна идти своим путем.

Разумеется, они пытались ее уговорить. На это ушел целый час. Хасуда говорил все более витиевато и многословно. В какой-то момент в разговор вступил товарищ Дэн и высказался насчет надвигавшегося краха капитализма. Наверное, недавно из университета, подумала Вида. Она все ждала, что Хасуда коснется ее отношений с Тедом Корнишем. Эти отношения она никак не скрывала и была уверена, что книготорговцу о них известно. Она ожидала тирады о том, как развращают близкие связи с империалистами, но ничего подобного не последовало, и она была благодарна Хасуде хотя бы за это. В конце концов встреча завершилась, как в «Полых людях» Т. С. Элиота, – не взрывом, а всхлипом. Товарищ Хасуда, смирившись, пожал плечами.

– Конечно, Вида, это ваш выбор. – Судя по всему, она перестала быть «товарищем». – Я никогда никого не принуждаю вступить в наши ряды и всегда буду уважать то, что вы сделали для общего дела. Надеюсь, о своем решении вы не пожалеете. Изменить его еще не поздно.

– Если я его изменю, вы узнаете об этом первым, товарищ Хасуда, – сказала она с улыбкой.

* * *

Когда Вида вышла из гостиницы, дул легкий ветерок. Было слышно, как в кронах деревьев шипит ветер. Ветви вдруг хрустнули, она испуганно обернулась – пятнистый олень! Перепрыгнув через тропинку, он скрылся в зарослях.

Интересно, зачем они вызвали ее сюда, в глубь леса, ведь с тем же успехом могли провести этот разговор за чашкой чая в задней комнате книжного магазина «Лотос»? Неужели дело в том, что товарищ Хасуда любит играть в шпионов? Или, согласись она присоединиться к ним, они тут же отвезли бы ее в близлежащие горы, откуда планировали начать свою революцию? Она внутренне посмеялась над тем, что никто из них даже не догадался о самой насущной задаче, мешавшей ей вступить в их партизанский отряд. Витают в облаках, подумала она. Так высоко – не видят, что творится у них под самым носом.

Так или иначе, она успеет на поезд до Токио в четыре пятнадцать, если вернется на станцию сейчас. Но она повернула в другую сторону, дальше в лес. Каменные ворота и кованые железные ограды обозначали въезды в большие частные поместья, почти не видные за деревьями. Этой дорогой раньше она никогда не ходила, но адрес знала наизусть. Дом, который она искала, не был окружен стенами или оградами, а имел относительно скромный, открытый вход, вопреки великолепию самого поместья. Подъездная дорога вела через лесной массив к лужайке и мощеному двору, а за ним – большой оштукатуренный дом с темными деревянными балками крест-накрест. В центре двора журчал фонтан, сбоку был припаркован дорогой автомобиль.

Когда Вида уехала в Китай, Фумико была маленькой, застенчивой и ласковой пятнадцатилетней девочкой. В первых письмах младшая сестра Виды рассказывала о том, как влюбилась в старшего брата одноклассницы, как переживала смерть любимого попугая Чико. Но со временем, особенно после брака с Кавано Акио, перспективным молодым управляющим в банке их отца, письма Фумико становились все более отстраненными и формальными. Последние из них – бесконечные комментарии о погоде, семейных сплетнях, званых обедах и игре в теннис с людьми, о которых Вида никогда не слышала. По крайней мере, Фумико продолжала писать. Находясь в Китае, брату Вида написала только