Игра саламандры - Давиде Лонго

организованные, разве не так? – И перечисляет: – Правильное место, карты подземелья, маршрут побега, запасы еды, теплые спальные мешки, светильники, дрова для костра, штормовки, БАДы с витамином D из-за нехватки солнца, телефонные звонки, письма, гениальный заплыв под водой, чтобы забрать выкуп. Жаль только, что всегда оказывается и еще что-то такое, о чем не подумали.

– Типа?

– У одного заболевает живот, у другого возникает конъюнктивит, не хватает воды, мало настольных игр, чтобы не скучать, заканчиваются прокладки, разряжаются батареи, сломалась читалка и нужно купить новую. Удивительно, но то же самое происходит с пивом и сигаретами – их всегда мало, если целые дни проводишь в разговорах у костра.

– Представляю.

– Ты что, смеешься надо мной? Знаешь, очень даже нелегко раздобыть все это и доставить сюда, притом что полиция всегда у меня на хвосте. К счастью, Матильда и Франческо были вне подозрений и могли спокойно приходить на виллу.

– Это она сделала татуировки?

– Она круто рисует, да! – соглашается Серафин и показывает мизинец на левой руке, обмазанный вазелином и обернутый прозрачной пленкой. – Раньше мы, втроем, не могли, разумеется, сделать татуировки, так что Матильда наколола нам их в эти выходные. На самом деле логично будет, если теперь и мы… – Она подносит другую руку к мизинцу и имитирует удар топора и издавая при этом: «Жах!» – Но ребята считают, что это совсем необязательно. Знаешь, как говорится в таких случаях: «Мнение дорогого стоит!»

Оливо наблюдает, как Элена управляет веслом левой рукой. И она, и Федерико стараются делать это так, чтобы не нажимать на повязку. Мария приканчивает свой бутерброд, который держит осторожно, стараясь не испачкать бинт. Райан, похоже, дремлет, положив голову на миллион двести тысяч евро.

– А для них это было так уж обязательно? – спрашивает Оливо. – Я имею в виду мизинец.

– Не знаю, – пожимает плечами Серафин. Кажется, впервые на ее лице мелькает тень огорчения. – Они жили здесь, под землей, уже несколько недель, когда те придурки попытались надуть нас, прислав сумку с бумагой и устроив засаду. Ребята сказали, нужно заставить их заплатить – и быстро. Знаешь, у нас, саламандр, принято голосовать, и их было четверо против трех, так что решили отрубить, и все. Я была против, если тебе интересно, но должна признать: это сработало.

– Вот именно – еще как сработало, – произносит Райан. Он, очевидно, не спал.

Легкий отблеск света выхватывает из темноты мрачные камни подземного канала, построенного несколько веков назад.

– Гаси фонарь, – решительно приказывает Серафин.

Матильда выключает фонарь, и лодка, проскользнув в темноте еще метров двадцать, ударяется обо что-то и останавливается.

Оливо встает, чтобы посмотреть, что случилось. Канал в этом месте перекрыт решеткой, но никто в лодке не проявляет ни малейшего беспокойства, значит ничего непредвиденного.

Тут не спеша поднимается Райан и осторожно, чтобы ни на кого не наступить, пробирается к носу, достает из кармана ключ и несколько секунд возится со старым висячим замком, после чего толкает решетку. Она со скрежетом открывается, освобождая лодке проход.

Через минуту от туннеля остается одно воспоминание, потому что теперь их несет течение По.

Шесть утра, город, все еще виднеющийся позади, просыпается, и на дороги, бегущие вдоль реки, выходят первые машины и автобусы.

Отличное время для незаметного передвижения: достаточно света, чтобы все видеть, но мало, чтобы быть увиденными. Людей в окрестности не так уж много: ведь половина из них еще спит, а половина думает о делах насущных, которые надо успеть сделать за день. Никому, в общем-то, и в голову не приходит оглядываться по сторонам, любоваться рекой и спрашивать себя: а что это за лодка в такой ранний час с восемью ребятами на борту плывет сама по себе? Разве что какие-нибудь чокнутые занимаются греблей на рассвете, всегда же находятся люди, которым нравится усложнять жизнь, именно усложнять, ведь это так удобно – гребной тренажер дома. Занимайся в комнате, в тепле, пока смотришь телевизор, и, когда закончишь, два метра – и ты в душе, не знаю, понятно ли объясняю.

Беглецы в любом случае пригнулись и притихли. Хорошо, что полиция контролирует трассы, а не реку, но, как бы то ни было, лучше не привлекать внимания. Не дай бог какой-нибудь пенсионер, если ему по утрам не спится, надумает позвонить в управление полиции и нарвется на ревностного служителя закона, а тот и прислушается к заявителю.

В тишине, под шум легкого плеска волн, разрезаемых килем, Оливо ощущает сильное возбуждение, которое излучают семеро беглецов. Они словно космонавты в спусковом аппарате, готовом вот-вот коснуться земли после длительного полета.

Но все меняется, когда проплывают мимо электрической подстанции. Здесь город заканчивается. Отсюда река пойдет мимо ухоженных полей, мимо лесов и берегов, заброшенных и заросших крупными деревьями. Дальше будет мало домов – может, встретятся один-два рыбака. Практически никакой опасности быть замеченными и узнанными.

Вот почему многие ребята встают и радуются ветру и солнечному свету, который уже начинает отражаться в реке и менять ее цвет с темно-коричневого на зеленый.

– Собираетесь выйти в море? – спрашивает Оливо.

– На самом деле мы колеблемся между Кубой и Новой Гвинеей, – отвечает Серафин. – А ты что скажешь? Знаешь, сколько отсюда до моря?

– Пятьсот двадцать шесть километров примерно, нужно пересечь четыре региона.

– Всего-то! А я спрашиваю о другом: что нам делать? Ты, конечно же, знаешь. В любом случае – нет, мы не к морю. Мысль такая: проплыть еще километров пятьдесят, пока не доберемся до природного заповедника. Пришвартуемся там где-нибудь и сойдем на берег.

– А дальше?

Серафин неотрывно смотрит на него своими блестящими карими глазами:

– Пока не решили точно. Может быть, побудем немного вместе, а потом разойдемся. Ты уверен, что хочешь знать все в деталях?

Оливо задумывается.

– Нет, – отвечает. – Лучше не надо.

– Я тоже так считаю. Представь, тебя схватят и начнут пытать. Эта комиссарша, как ее зовут…

– Соня Спирлари.

– Ну! Мне кажется, она на все способна.

– А ей и не придется изощряться особо, – говорит Оливо. – Будет достаточно, если пригласит к себе на ужин.

– Смена! – громко командует Федерико.

Наступает ответственный момент в ходе навигации: в лодке разворачивается действие, требующее большой внимательности и осторожности, – Элена и Федерико передают весла Марии и Франческо. Ширина реки на этом участке – метров сто, их задача – держать лодку правее, чтобы в случае чего можно было прибиться к берегу. Силуэты ребят выделяются теперь уже четко, и если кто заметит беглецов в синих куртках, то наверняка примет их за группу рабочих, направляющихся на ремонт основания моста или дамбы. Оливо в хайкерах, рыбацкой куртке и натянутой на лоб шапочке вполне может