Грязный город - Хэйли Скривенор

поступила в полицейскую академию, потому что хотела быть нужной, хотела изменить мир к лучшему. Потом, на службе, она столкнулась с реалиями своей работы: очень немногие из тех, с кем она взаимодействовала, считали полицейских хорошими ребятами. Ее отец всегда во главу угла ставил безопасность женщин и детей. Правда, сам он не очень старался помочь дочери или жене. Возможно, Саре требовалось найти оправдание своим несовершенствам. На службе в полиции эти недостатки стали ее сильной стороной. Она ощутила, как в ней крепнет знакомое чувство, за годы работы в полиции возникавшее бессчетное количество раз: будто она на грани того, чтобы сорвать аплодисменты на вечеринке за свой коронный номер. Нужно было обязательно установить связь между тем, чему она только что стала свидетелем, и исчезновением Эстер Бьянки. Сара знала: если сумеет все это облечь в некую схему в своем блокноте, то непременно найдет зацепку, которая приведет к разгадке.

– Притормозите, пожалуйста, – вдруг попросил Нед слабым голосом.

– Вам плохо? – Сара искоса посмотрела на него, прижимаясь к обочине.

Нед открыл дверцу машины, и его стошнило на землю. Опорожнив желудок, он отер рукой рот и захлопнул дверцу.

– Теперь лучше?

– Да. Такое бывает, когда я теряю кровь. Это у нас семейное.

– Как рука? – спросила Сара.

– Терпимо, – крякнул Нед. Он кивком показал на дорогу, предлагая ехать дальше.

Сара похлопала себя по карману, в котором лежал блокнот, и ей стало немного спокойнее. Она была уверена, что Смити уже передал по рации Маку, чтобы тот искал Роланда Матерса. Клинт Кеннард по крайней мере следующие два дня проведет за решеткой. Сара дала газу и снова помчалась по дороге, думая о том, какие следующие шаги необходимо предпринять.

Льюис

3 декабря 2001 года, понедельник

Это Дик Саммерс увидел, как Льюис Кеннард с матерью и братом заходили в полицейский участок, а потом в пабе сообщил об этом отцу Льюиса.

После того как отец положил конец их визиту в полицию, они все вчетвером отправились домой на маминой машине.

– Хорошо еще, что Дик меня подвез, а то бы вы все еще там торчали, – сказал отец.

Даже он понимал, что не следует садиться пьяным за руль, если едешь в полицейский участок.

Льюис не задумался о том, почему отец приехал за ними. Тот всегда оказывался там, где он меньше всего желал его видеть.

Саймон хныкал из-за того, что его не посадили вперед. Пока мама рулила по сухому полю за полицейским участком, отец молчал и лишь театрально качал головой, глядя, как она ведет машину. От него несло алкоголем.

Отец заерзал в кресле, словно не мог больше и секунды сдерживать эмоций.

– Не семья, а черт знает что! – зло выпалил он.

Саймон снова бессмысленно рассмеялся. Мама Льюиса ничего не сказала. Они выехали на центральную улицу.

– Останови у супермаркета, – велел отец, когда они подъезжали к длинной веренице деревьев, разделявших дорогу на две части. – Мне нужно покалякать с его владельцем. – Голос у него был более пьяный, чем в полицейском участке.

В понедельник после полудня улица была пустынна, но мама излишне поспешно въехала в расположенное под углом парковочное место у обочины. Ей пришлось резко затормозить. Льюис и не глядя мог сказать, что она припарковала автомобиль не в границах белой разметки. Отец вышел на дорогу и с лязгом захлопнул дверцу. Автомобиль стоял на самом солнцепеке.

– Ждите здесь, – бросил он, глянув сначала на жену, затем на Льюиса. – Мы еще об этом поговорим, будьте уверены.

Льюис недоумевал. Какие могут быть дела у отца в магазине в это время дня? Покупки всегда делала мама.

Когда отец дошел до входа, мама опустила стекло на окне, с тоской глядя на тенистый пятачок буквально через пять-шесть парковочных мест от них, и затем смежила веки. Льюис ненавидел ее в этот момент: за то, что молчала; за то, что не дала задний ход и не уехала с ними от отца; за то, что даже не переставила машину в тень. Он обливался потом. Тишину в салоне нарушало лишь дыхание мамы. Черт, это был единственный звук не только в машине, а во всем проклятом городе. Льюис представил, что ждет их дома. Возможно, отец пожелает продлить пытку. Заставит их ходить вокруг него на цыпочках, пока не сорвется из-за какой-нибудь мелочи. Нет. Отец в бешенстве. Набросится на них, едва они переступят порог дома. Его захлестнула волна презрения, отвращения и страха. Льюис затруднялся определить, как долго они уже сидят в машине. Своих часов он не имел. А часы на приборной доске давно сломались.

Он опустил стекло на окне и высунул голову из машины. Ветра не было, ни малейшего дуновения, ничего, что развеяло бы жару. Воздух был неподвижным. Как мама допускает, чтобы Саймон парился в автомобиле?

– Мам, можно я постою там в тенечке?

Она не ответила.

– Пожалуйста. Я сразу прибегу, как только увижу папу.

«Хуже уже не будет», – подумал Льюис.

– Он скоро выйдет. – Голос у мамы был твердый, решительный. Голос женщины, которая никогда не позволит, чтобы мужчина поднял на нее руку.

– Жарко, – промычал Саймон.

– Да, жарко, Саймон! – отозвалась мама, оборачиваясь к старшему сыну. Она всегда ужасно радовалась, когда Саймон что-нибудь говорил.

И вдруг Льюис увидел Кэмпбелла Резерфорда. Тот шел по той стороне улицы, где стоял супермаркет. Все существо Льюиса словно пронзил электрический разряд. Отец все еще находился в магазине, но ему было все равно. Он с самой субботы пытался поговорить с Кэмпбеллом. Льюис распахнул дверцу машины. Мама, сидя за рулем, повернулась. Глянула в окно, проверяя, не идет ли отец, нет ли рядом прохожих. Они всегда боялись, что кто-то их увидит.

– Льюис, – строго окликнула его мама.

Он захлопнул за собой дверцу и шагнул от машины. Ветерок охладил пот на его верхней губе.

– Льюис, – повторила мама чуть громче.

Он сделал еще один шаг.

– Вернись.

Что-то в ее голосе напомнило ему персонажей мультфильмов, которые показывали по утрам: техасского бандита Йоземита Сэма и поросенка Порки[25] – те даже не подозревали, до чего они нелепы. У него вызывали неприятие румянец на ее щеках, мягкий голос, английский акцент. Все в ней было ему ненавистно.

Льюис подбежал к Кэмпбеллу. На улице больше никого не было. Кэмпбелл смотрел себе под ноги, кивая коротко стриженой головой в такт шагам.

– Кэмпбелл! – крикнул Льюис.

Тот поднял голову. Заметив Льюиса, огляделся. Он все еще был в школьной форме.

– Мне нужно с тобой поговорить, – выпалил Льюис, подбегая к нему.

– О чем? – Кэмпбелл