Кокон - Валерия Минц

мне не составило бы труда попасть в жизненно важные органы. Но я ненавижу отнимать чужие жизни без надобности… — он слегка подался вперед, вглядываясь в лицо Джастина. — И, мне кажется, ты тоже.

Парень замер, услышав эти слова. Быть может, он испытал облегчение, что его напарник в порядке, или же слова Джеймса на него так подействовали… Он с силой сцепил пальцы в замок и стиснул челюсти, будто сдерживая рвущиеся наружу слова.

— Я же помню, как ты говорил о Челси, Джастин, —вкрадчиво продолжил Сэвидж, поняв, куда надо давить. — Ты сожалел о том, чем она стала из-за этой дряни. Разве ты хочешь, чтобы еще одна жизнь оборвалась, так и не получив шанса все исправить?

— Это был ее выбор, — огрызнулся Скотт. Его ногти впивались в кожу, оставляя глубокие красные борозды.

— А если я тебе скажу, что она была беременна… — протянул Джеймс, внимательно наблюдая за парнем. — Ты бы так же сказал?

Он замер, глаза его превратились в два белых пятна на таком же белом лице.

— Вы… Это ложь, да? — его голос дрожал. — Этого не может быть.

— Тебе показать заключение судмедэкспертов?

Он вздрогнул, глаза его повлажнели. Джастин быстро спрятал лицо в ладонях, чтобы смахнуть слезы. Джеймс же старался равнодушно смотреть, хотя он прекрасно понимал, что мог испытывать парень в этот момент. Горечь, гнев… Наверняка это был его ребенок.

— Ты винишь себя, Джастин. Я же вижу… — тихо произнес детектив. — Помоги нам, и больше этой дряни на улицах не будет.

— Не эта, так будет другая! Еще похуже… — он поднял влажные глаза на полицейского, не скрывая боли и злости. — Так происходит раз за разом. Вы накрываете одних, а на их место приходят другие. Это как бороться с… с этим… ну, у которой головы отрастали.

— С гидрой? — подсказал Джеймс, и Джастин закивал.

— Вы никогда не понимаете, что проблема не в самой наркоте, а в тех, кто ее принимает… И так будет, пока от этого чертова города не останется ничего.

Джеймс замолчал, обдумывая его слова. Как бы грубо они ни звучали, это была правда. Эйберсвуд был красивой картинкой в обрамлении горных видов и нетронутых лесов, за которой гонялись приезжие, но скрывал за ней множество проблем, начиная безработицей и заканчивая сильным расслоением среди горожан. Одни жили в достатке, другие едва сводили концы с концами... Многолетний упадок разрушал не только жизни и судьбы, но и порождал новое, озлобленное поколение, не видящее впереди ничего, кроме безысходности. Словно это был пустой прогнивший кокон.

И вот перед ним сидел еще один покалеченный человек, желающий лучшей жизни, но не видящий другого пути достигнуть своей мечты, кроме как переступить через свою человечность и сострадание.

— Эйберсвуд — город… непростой, — согласился Джеймс и тяжело вздохнул. — Он напоминает черную дыру. Засасывает тебя и не отпускает, лишая надежды на будущее. Я всю жизнь жил идеей о том, что я лучше коллег, лучше других, всегда старался быть… ну, знаешь, правильным, порядочным… Я всегда хотел помогать людям сделать их жизнь лучше. Тебе кажется, что в этой борьбе нет смысла, ведь в ней невозможно победить… Но смысл в самой борьбе, Джастин.

Он поднял глаза на детектива, пытаясь осознать сказанное. В глубине зрачков мелькнуло сомнение и робкая надежда.

— Вы правда думаете, что, накрыв сеть, это что-то изменит? — недоверчиво поинтересовался парень, но в голосе его больше не было резкой ожесточенности.

Джеймс хотел было ответить ему с категоричной уверенностью, но за последние месяцы его убежденность уже не раз подвергалась сомнениям… А потому он решил ответить честно.

— Не знаю. Но я хочу верить, что жизнь людей станет от этого лучше. По крайней мере у них будет шанс… какого не было у Челси, — Джеймс видел, как содрогнулся Скотт от упоминания девушки, и знал, что попал в цель. Он оперся о стол и пододвинулся ближе. — Послушай, я все понимаю. Ты не плохой человек, и порой трудности заставляют нас совершать ужасные поступки. Но если ты действительно был неравнодушен к Челси и всем тем, кто уже безвозвратно пострадал… помоги нам. Скажи все, что знаешь, чтобы таких, как они, было меньше.

Повисло долгое молчание, нарушаемое лишь тиканьем часов и периодически нервно подергивающимся Джастином, внутри которого шла непримиримая борьба. Джеймс не давил. Он мог бы позвать Рэндалла, который раскусил бы парня грубой силой, как грецкий орех, но тогда от него ничего бы не осталось. Сэвидж сделал ставку и теперь мучительно следил за тем, сыграет она или нет.

— Ладно… — тихо произнес Джастин в конце концов. Он поднял голову, на лице читалось отчаяние. — Хорошо, я скажу все вам. Но это не ради закона, ничего такого. Я все еще рассчитываю на условия, которые мне предложил тот федерал. Это… это ради Челси.

Джеймс понимающе кивнул. Как только он услышал ответ Скотта, заметно расслабился, по телу будто растеклось тепло.

— Хорошо, парень, — начал детектив. — Для начала… что это за вещество? Как оно действует и для чего его ввозили.

— Ну… как я понял, фиброксанол — это какой-то новый экспериментальный препарат в Канаде. Его используют в операциях, вроде как, для наркоза и остановки кровотечения. Но у него много побочек, которые мы… — он запнулся, но взял себя в руки, — используем.

Джеймс внимательно слушал.

— Как организовывались поставки? Я так понимаю, для того, чтобы беспроблемно ввезти фиброксанол в страну, вам потребовалась бы помощь со стороны… хм… человека из сферы здравоохранения.

— Ну, у вас же наверняка есть на руках накладные, — Джастин нехотя вздохнул. — Ну, в общем, да… Наши ребята выступали как посредники, заказ был от человека из больницы Норсвуд. Они выписывали некоторое количество препарата, ну а нам доставались «излишки», которые списывают со складов.

— Списывают? — уточнил Джеймс.

— Да, — Джастин кивнул, его тон стал чуть теплее. — Иногда в больницах так делают. Списывают то, что якобы испорчено или осталось невостребованным. Или что пострадало при транспортировке.

— Но чтобы это работало, нужен кто-то, кто понимает, как вести такие дела — уточнил Джеймс. — То есть врач.

— Хороший врач, — добавил Джастин. — Такой, который знает, что делать, чтобы никто не заметил. Этот человек не просто поставляет препарат. Он знает, как его смешивать, чтобы