Спросите у бабушки Сидзуки - Ситири Накаяма

– Ха-ха-ха! – невольно расхохотался Саэгуса. – Не говори ерунды! В той машине была не механическая коробка.

– Что?! – Кацураги в замешательстве уставился на собеседника. – Это правда?

– Ага. Все автомобили Honda CR-V, выпущенные в том году, имеют автоматическую коробку передач. Наверное, компания сделала так, чтобы отличаться от своего конкурента Toyota Harrier. Я тщательно изучил этот вопрос, прежде чем дать показания…

Ликующее до этого лицо тут же застыло.

Кацураги с извиняющимся видом засмеялся.

– Вот это я облажался…

– Это не совсем то, что я планировал.

– Эта фраза вообще ничего не доказывает.

– У меня нет цели собрать доказательства и допросить вас. Если я сделаю это, то только в том случае, если отыщутся такие улики, на которые вам нечего будет возразить!

– Что тебе от меня все-таки нужно?

– Я просто хочу, чтобы вы сказали правду.

– Даже если я что-то знаю, почему я должен рассказывать тебе то, что скрывал целых шесть лет? Тебе не кажется, что в таких случаях человек не просто так о чем-то молчит?

– В таком случае, если с вами поговорит кто-то другой… Если это будет Коэндзи Мадока-сан, что вы скажете?

– Что ты несешь?

– В один прекрасный день ее родителей убили, и, более того, преступник не понес никакого наказания. Вы понимаете чувства школьницы, попавшей в такую ситуацию?

Кацураги еще много чего мог сказать от лица Мадоки, но сдержался. В этой ситуации нельзя было давить на Саэгусу. Самостоятельно нельзя было давить.

Саэгуса некоторое время смотрел на Кацураги, а после со стуком положил купюру в тысячу йен на стол и, ничего не говоря, встал со своего места.

– Подождите, пожалуйста! – попытался остановить его Кацураги.

Однако Саэгуса даже не оглянулся.

Глядя на смятое изображение Ногути Хидэё[76], Кацураги от досады кусал локти: «Снова провал! Почему со мной все время это происходит?»

Кацураги и подумать не мог, что этот Саэгуса – такой плохой человек. Ставить ловушки или угрожать, как это делают такие люди, Кацураги бы никогда не смог. Именно поэтому он так отчаянно его умолял. В сообразительности Кацураги не уступал другим. И он надеялся, что если соединить чувства и слова, то это поможет заставить Саэгусу заговорить.

«Какой же ход сделать следующим?» – начал было размышлять Кацураги, но в этот момент зазвонил его мобильный телефон.

Звонок был от главного следователя Такарабэ Кадзуто.

– Нам тут подкинули очень странное дело.

Такарабэ говорил вполне обычным тоном, но в глазах его витал некий трагизм.

– Думаю, ты уже слышал, что прошлой ночью в номере отеля был убит президент Парагунии, который приехал с визитом в Японию. И эта трагедия произошла прямо на глазах у троих профессиональных солдат. С момента убийства прошло уже двенадцать часов, но нет ни малейших зацепок для поимки преступника.

– Раз это произошло в квартале Утисайвай, значит, дело передали участку Мару-но-ути?

– Похоже, пока это дело передают то одним, то другим, да и следствие идет не совсем благополучно. Я хоть и говорю об этом красивыми словами, на самом деле там все очень нервно и запутанно.

Такарабэ рассказал подробности дела – об убийстве в запертой комнате у всех на глазах. Более того, у всех причастных есть алиби.

– Сразу после происшествия отель закрыли и никуда не выпускали ни гостей, ни сотрудников. Проверили абсолютно всех, но ничего подозрительного не обнаружили. Кроме того, служба безопасности прошерстила все районы, но среди проживающих во всем столичном регионе активистов и граждан Парагунии никто особо не выделялся.

– То есть вы думаете, что это политическое убийство?

– Да. Еще со времен Древнего Рима диктаторы и заказные убийства всегда идут в комплекте. Да и у самого господина Родригеса была не самая хорошая репутация. Можно еще рассмотреть очевидную линию с тем, что убил его кто-то из наследников, но практически нет информации о том, сколько у президента детей и кто их матери, поэтому пока сложно с чего-то начать. Со стороны Парагунии тоже уже вовсю работает служба безопасности.

Пока он говорил, морщины между бровями ни на секунду не исчезали с лица Такарабэ, но о причинах этого легко можно догадаться. Пока неизвестен способ убийства, определить подозреваемых невозможно. Однако это дело об убийстве главы другого государства. Если во время расследования не произвести впечатление, что они, следователи, стараются изо всех сил, то для зарубежной общественности японская полиция будет выглядеть в не очень хорошем свете.

– И еще дело в том, что в этой ситуации руководитель отдела безопасности Кугимия совершенно растерялся и выбрал тебя.

Кацураги невольно вздохнул.

– Честно говоря, мне сложно понять, почему он выбрал именно меня.

– Скорее не тебя, а ту девушку-детектива… Она же хороша в таких делах?

Кацураги не помнил, чтобы предавал эту информацию широкой огласке. И эти мысли, по всей видимости, легко считывались по его лицу. Такарабэ снова к нему обратился:

– Я прекрасно понимаю, что для всемирно известного токийского управления возлагать надежды на гражданское лицо, да еще и на молодую девушку – крайне позорно. Однако, понимаешь, сейчас не время говорить о стыде. Сейчас не только стоит на кону престиж столичного управления и всей Японии. В худшем случае эта беспрецедентная ситуация может привести к международному конфликту. Если вдруг следствие затянется или приговор будет неверным, это не закончится просто увольнением кого-то из начальства.

«Это не просто уговоры, это угроза», – подумал Кацураги и почувствовал, как на него навалилась тяжесть.

* * *

– После сообщения о таинственном убийстве президента Родригеса многие граждане Парагунии выражают скорбь в связи со случившимся. Напротив официальной резиденции правителя, где приспущены государственные флаги, можно увидеть и молодых и пожилых людей, которые горько плачут, преклонив колени.

Подтверждая слова корреспондента, на экране крупным планом показывали людей, стоящих на коленях на каменном тротуаре. Рыдая, они смотрели в небо. Только вот незадача – ни на одном из этих лиц не было видно слез.

– Однако, по данным некоторых источников, такое поведение граждан обусловлено нынешней ситуацией в Парагунии, которая все еще находится под властью военного режима. Возможно, жители даже втайне рады концу диктатуры Родригеса, продолжающейся со времен революции. А в горных деревнях в отдалении от столицы устраиваются гуляния, подобные фестивалю.

– Эх, – грустно вздохнула Сидзука, внимательно глядя на экран.

– Что случилось, бабушка? Неужели ты была поклонницей этого президента?

В ответ на подтрунивания Мадоки Сидзука пару секунд посмотрела на нее, а потом перевела взгляд обратно на экран.

– Я просто представила, какая судьба ожидает эту