Дорога к Тайнику. Часть 2 - Мария Владимировна Карташева

— Не могу не согласиться, — тихо проговорил Егор.

— Прибереги свою язвительность, а то расплескаешь весь пыл, хотя по идее тебе нужно гореть на работе, а ты тут на мне упражняешься, — почти прошипел Касаткин. — Что дальше собираетесь делать?

— Не знаю, — выдохнул Малинин и, с трудом встав со стула, подошёл к окну.

На улице блаженствовал ветер, он прыгал с ветки на ветку, трепал зелёную листву, чертил асфальт дорожной пылью, дёргал молодых девушек за юбки и веселился, поднимая края одежды вверх.

— Егор, это не ответ! Либо ты пишешь рапорт, и я передаю дело кому-нибудь другому, либо ты мне докладываешь план расследования, — жёстко сказал Касаткин.

— Ну я правда не знаю, что делать. Мы почти год искали Сапонина, а он вдруг выполз из-под земли. У нас нет даже приличных зацепок, только догадки. Ну нашли мы тогда цепочку по продаже органов… Отлично, спасибо Малинину и его команде, передали более высоким структурам, они до сих пор проводят громкие аресты и задержания. Сейчас порадовали товарищей из наркоотдела, эти тоже радостно пляшут и вереницами в сизо таскают участников. Ребятки с Лубянки, тоже благодарны за подгон сенатора с наличкой. Только нам от этого ни жарко, ни холодно. Мне, как всегда, повезло. И я теперь должен докопаться до самой сути и выманить из крысиной норы, какого-то прямо доктора Зло! — внутренне закипая, проговорил Малинин.

— Егор, — примирительно сказал Касаткин, — никто не умоляет твоих достоинств. Все видят, сколько вы уже раскопали в этом Богом забытом месте, а вчерашние события вообще несколько переворачивают мир с ног на голову, — Касаткин помолчал. — Но я должен знать, что ты в деле, — генерал помолчал. — И если раньше я видел, что ты горишь, то сейчас, извини, у тебя отсутствующий взгляд.

— Товарищ генерал-майор, — тихо сказал Малинин, — меня вчера посреди ночи подняли с больничной койки после ранения, я спешно поехал на место происшествия. И что же я там увидел? Ах да, очередь из каталок, на которых лежали тела. Причём некоторые мёртвые, а некоторые ещё даже шевелились. И очередь эта была к огромной печи, где вся эта биомасса сжигалась! — срывая голос на последнем слове, орал Малинин. — Почему биомасса? Потому что я не понимаю, что я вчера увидел! Я даже не совсем уверен, что сжигал это всё человек, он больше похож на какого-то сказочного тролля. А чтобы его усмирить, понадобилось человек десять, в конце концов, пришлось стрелять на поражение, чтобы люди выжили. И мы его не убили, а так, оглушили слегка.

Малинин осёкся, перестал метаться по кабинету и с размаху сел на стул.

— Проорался? — спокойно спросил Касаткин.

— Не знаю, — угрюмо сказал Малинин.

— Егор, я всё понимаю. Но кто если не ты? Если ты сейчас сойдёшь с дистанции, то все жертвы будут напрасными. Ты же это понимаешь?

— Вы же знаете, я никогда не боялся трудностей, но то, что происходит сейчас, уже за гранью моей реальности, — устало вздохнул Егор.

— Не только твоей. Но ты же знаешь, что мы порой видим такое, о чём просвещённая общественность даже не догадывается. И найти этих ям и вытащить на свет всё, что они творят, необходимо. А если мы сейчас начнём искать следователя, кто возьмётся за это дело, который ещё будет неторопливо принимать дела и знакомиться с командой, то драгоценное время будет упущено.

— Да что вы меня уговариваете-то? — неожиданно вспылил Малинин. — Я что сказал, что умываю руки? Нет, но также у меня нет плана следствия, потому что я всё время спотыкаюсь, куда бы я ни шёл.

— Я уверен, что ты вывернешь на прямую дорогу без этих вот капканов. Тебе просто нужно попробовать отпустить ситуацию и рассмотреть её со стороны, а не находиться в ней.

— Спасибо, мне казалось кабинет психолога находится немного дальше, — буркнул Егор.

— Не хами. Давай наведём конкретику, и ты мне скажешь, какая от меня нужна посильная помощь, — Касаткин глянул на часы.

— Во-первых, Унге нужно допустить до почившего депутата и его жены. У неё там матёрый адвокат, защитил их семью всевозможными юридическими заклинаниями, нам теперь к ним не пробиться.

— Хорошо, даже спрашивать не буду зачем, — Касаткин сделал пометку в блокноте.

— Нужно выяснить, кто пригнал в Карельск мою жену. Точнее, кто надоумил дежурного из районного РУВД позвонить ей и эмоционально наговорить какую-то ересь. Причём отдел полиции где-то в Сертолово. Каким боком оттуда узнали о моём ранении — непонятно. У меня людей и так не хватает, так что если можете кого-то подключить на такие внешние поиски, то это будет очень хорошо.

— Какие ещё пожелания?

— Машину времени, чтобы я вернулся в юность и не шёл работать в следствие, — вздохнул Малинин, — а то моя вера в человечество бьётся в предсмертных конвульсиях.

— Понял, — Касаткин покачал головой. — Егор, а Денис, кроме того, что вас всех материт, что-нибудь дельное говорит?

Дверь в кабинет распахнулась, на пороге показался бледный от бессонных ночей и нескольких литров кофе с энергетиком Медикамент. Пройдя и сев на стул, он обвёл безумными глазами пространство, потёр руками почерневшие веки и проговорил:

— Можно?

— Входи, — разрешил Касаткин.

— А, ну я в смысле… — активно жестикулируя руками, проговорил судмедэксперт. — Мне сказали, что Малинин здесь.

— Что у тебя? — спросил Егор.

— Хрень какая-то. Мне нужно разрешение, чтобы привлечь к работе узких специалистов. Например, генетика, хорошего эндокринолога и репродуктолога.

— Зачем? — нахмурился Малинин.

— Потому что те живые организмы, которых мы с вами увидели, это, безусловно, люди. Но вот врождённые ли у них тяжёлые пороки развития или, так сказать, специально доработанные, это большой знак вопроса, — Медикамент нервно оглянулся на кофеварку. — Можно мне кофе?

— Нет, у тебя скоро мозг вскипит, — буркнул Касаткин. — Пей воду и объясни по-человечески, что ты имеешь в виду.

— Я имею в виду, что при любой беременности есть риск неправильного развития плода, но в большинстве случаев, эти патологии можно заметить на ранних сроках, какие-то на поздних. Есть и такие из-за которых беременность прерывают по медицинским показаниям. Но то, что я увидел сейчас, не попадает ни в один медицинский справочник и я хочу, чтобы моё мнение было подтверждено заключениями других специалистов.

— А у тебя-то какое мнение? — тяжело вздохнул Касаткин.

— Что кто-то решил поиграть с набором хромосом и генетическим кодом.

— Насколько я понимаю, там были почти взрослые, — Касаткин помолчал, подбирая слова, — люди.

— Самому старшему лет двенадцать от силы, — уронил Медикамент. — Дайте кофе, иначе я перейду к запрещённым веществам. На трезвяк выносить всё это нереально.

Касаткин встал со своего кресла, нажал