Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Дважды мою руки ее роскошным мылом, потом сажусь на край ванны и читаю «Дейли пост» в телефоне.

НАЙДЕННЫЕ В ЗАПОВЕДНИКЕ САПОГИ ПРИНАДЛЕЖАЛИ ПРОПАВШЕМУ МАЛЬЧИКУ

ПРОШЛО 25 ЧАСОВ! – напоминает мигающий красный индикатор внизу страницы. Опять сосет под ложечкой.

Когда возвращаюсь в гостиную, Дженни нетерпеливо притопывает ногой. Рядом с ней два темноволосых мальчика в одинаковых темно-синих пуховиках.

– Макс, Чарли, что надо сказать? – напоминает Дженни.

– Приятно познакомиться, – нараспев повторяют мальчики.

Не стану врать, не особенно люблю двойняшек, а уж близнецов подавно. Жуткие они.

– Привет, ребята, – мямлю я. – Готовы к бдению?

«Готовы к бдению?» Как можно такое ляпнуть?

Дженни хмурится и надевает на плечо сумку.

– Идем?

* * *

Мы подъезжаем к школьным воротам, как раз когда зимнее солнце клонится к горизонту. Обиженные близнецы плетутся за нами – Дженни не разрешила им взять айпады («Нет, нельзя играть в «Майнкрафт» во время бдения! У вас одноклассник пропал!»).

Странно, конечно, идти без Дилана. А вдруг другим это покажется подозрительным? Будто мы что-то скрываем. Впрочем, это к лучшему. В конце концов, у меня с собой пакет с рюкзаком Алфи. Не самый удачный расклад. И потом, вдруг Хоуп принялась бы расспрашивать Дилана у всех на глазах? Вдруг он неудачно пошутил бы и другие матери на него набросились бы? Нет, с Уиллом ему безопаснее. С глаз долой, из чужих мыслей вон.

Перед школьными воротами толпятся десятки людей, в руках у них самодельные плакаты с изображением Алфи. Мисс Доббинс сидит на складном стуле, закутанная в пальто для беременных размером со спальный мешок.

– Народу немало, – присвистывает Дженни.

Близнецы тем временем разыгрались: хлопают друг друга по спине со всей дури и радостно хохочут.

– Мальчики! – прикрикивает Дженни.

Репортеров оттеснили подальше, за тонкое металлическое заграждение, которое они вот-вот снесут. Операторы выжидают, направив камеры на деревянную кафедру; по обе стороны от нее большие плакаты с последней школьной фотографией Алфи.

Оглядываю толпу. Почти стемнело, заметно холодает. Надо было одеться потеплее.

Дженни толкает меня локтем и показывает на ворота.

– Смотри.

За воротами стоят, у велопарковки, две женщины, занятые, судя по всему, напряженным разговором. Одна, несомненно, мисс Шульц, – всюду узнаю эти практичные коричневые туфли. Другая же стоит к нам спиной и запальчиво размахивает руками.

– Давай поближе подойдем! – предлагаю я.

– Мальчики! – Дженни жестом зовет их за собой.

Мы вчетвером проталкиваемся сквозь толпу и выходим к стене школы, где начинаются железные ворота.

Вторая женщина полуоборачивается. Это Никола Айви. Она яростно тычет в лицо мисс Шульц длинным пальцем в кожаной перчатке.

– Ничего не слышу, – жалуюсь я, не в силах разобрать хоть что-то из разговора. Не успеваем мы подойти ближе, как меня кто-то задевает за плечо. Оборачиваюсь и вижу Хоуп Грубер с ухмылкой на лице.

– Вот ты где! – восклицает она, словно до того мы с ней в прятки играли. – Где же Дилан? – изображает она тревогу.

– С отцом. В Хартфордшире, – с напускным спокойствием отвечаю я.

– Что ж, в таком случае… Я не стану тревожить многодетную маму, как я сама, у тебя и так много забот, – обращается она к Дженни. – Я надеялась, Флоренс нам поможет со свечами. Ты не против?

– Так спроси у нее сама, – недоумевает Дженни.

Хоуп будто не слышит.

– Видишь ли, нам не хватает пары рук. Фарзану, или, скорее, доктора Кхан, вызвали на работу. Неотложная помощь дерматолога – надо же, и такое случается! – скрестив руки на груди, Хоуп наконец обращается ко мне: – Другие мамы хотят побыть с детьми, понимаешь?

Не успеваю ответить, как она уже подталкивает меня к деревянному столу наманикюренными пальчиками; зеленый пакет бьет меня по ногам. Аллегра Армстронг-Джонсон расставляет светодиодные свечи ровными рядами. Ее каштановые волосы собраны в пучок на затылке; она сосредоточенно хмурится, пересчитывая про себя свечи.

– А, привет, Флоренс, – удивленно здоровается она. – Кажется, все батарейки вставила, – она откидывается на спинку стула. – Сегодня без Дилана?

– Он с отцом.

Прячу пакет под стол и опускаюсь на складной стул рядом с Аллегрой. Проклятая Хоуп. Вечно все портит.

– А тебе разве не надо в конюшню?

– Конюшню? – Аллегра хмурится. – А, ты про конную ферму в Норфолке. Нет, как я могу? Ведь Клео… Знаешь, мы с ней дружим с одиннадцати лет. Кто бы мог подумать… – Она умолкает; ее глаза полны слез. – Какой ужас!

Мычу в знак согласия, а сама высматриваю Айви или Дженни с близнецами, но люди сливаются в единую массу: все в теплых пальто, шапках и шарфах.

Кашлянув, Аллегра продолжает:

– Я как раз говорила мисс Айви: может, кто-нибудь из мальчиков захочет в Норфолк, пройти курс иппотерапии? Несколько часов с лошадью творят чудеса! Как насчет Дилана?

Наверняка это ловушка.

– Ну-у…

Не успеваю придумать оправдание, как возвращается Хоуп.

– Пора! Свечи готовы? – торопит она. – Скоро начнем.

К столу выстраивается очередь из родителей, и Аллегра раздает необходимое. Я откидываюсь на спинку стула и то включаю, то выключаю свечу, пока не садится батарейка.

Минует целая вечность, и наконец начинается бдение. Хоуп подходит к микрофону; толпа выжидающе умолкает.

– Добрый вечер, – чуть дрожащим голосом приветствует Хоуп. – Я здесь не только как глава родительского комитета, но и как близкий друг Клео Рисби.

– Мечтай, – бормочу я и замечаю уголком глаза, как Аллегра проглатывает усмешку. Хм. Возможно, я ошибалась и у нее все же есть чувство юмора.

– Весь Сент-Анджелес ценит Алфи Рисби. Каждый вам скажет: он мальчик особенный, – она делает паузу, ожидая аплодисментов за свою мудрость. – Любимый цвет у Алфи синий. Пожалуйста, присоединяйтесь к сообществу Сент-Анджелеса и одевайтесь в синее, пока Алфи не вернется домой.

Солнце полностью скрылось за горизонтом. Сижу в темноте и думаю о Дилане. Чем они с Уиллом и Роуз заняты? Скучает ли он по мне? Не страшно ли ему?

Хоуп, наконец, заканчивает. К трибуне выходит хор школы Леди Маргарет и начинает петь «О, благодать» а капелла. Детское сопрано звенит в холодном ночном воздухе.

– Блуждал, но вновь вернусь домой…

Признаюсь, текст воспринимается иначе, когда потерялся ребенок. Жутковато и по-своему трогательно. Закусываю губу, не то прилюдно расплачусь.

Второй куплет прерывается визгом шин. По дороге с ревом проносится роскошный седан с тонированными стеклами, грубо нарушая запрет школы на проезд личного транспорта. Дверца распахивается, а толпа расступается, точно Красное море. Из машины выходят четверо: сперва охранник, потом мужчина средних лет (вроде бы юрист) и наконец родители Алфи.

Когда Ролло с Клео поднимаются на трибуну, толпа начинает хлопать. Сначала тихо, а затем все громче, и