Лес нас найдет - Мэтью Лайонс

ударила лезвием по камням, вырвался сноп искр. От подножия ближайшего дерева взметнулось голубое пламя и начало быстро распространяться, быстрее, чем ожидала Хлоя, поскольку «Эверклир» наконец-то сработал. В считаные секунды огонь охватил белесые деревья. Голубое пламя превратилось в оранжевое, языки его, сопровождаемые черным дымом, жадно перескакивали с ветки на ветку, лесной пожар все быстрее разгорался.

Голову Хлои расколол безумный, отчаянный вой, он будто распиливал ее мозг пополам. Она истошно закричала и согнулась в три погибели, тря глаза онемевшими пальцами; ее костыль упал. Вой был ужасающим, и когда он наконец стих, тишина показалась ей оглушительной. Но, едва она перевела дыхание, вой пронзил ее снова, и на этот раз он был еще громче, еще злее, а ее руки обдал такой ужасный жар, что она подумала, горят не только деревья, но и она сама.

Опустив взгляд, Хлоя увидела, что черный топор пульсирует в такт сердцебиению огня, по топорищу и лезвию расползались трещины, и из них исходило какое-то мерзкое красное свечение. Это что же, темная магия леса обратилась против него самого? Она могла бы посмеяться над этим, но смеяться в эти минуты ей хотелось меньше всего.

Затем топор разлетелся вдребезги, взорвавшись осколками, похожими на шрапнель; эти осколки впились в ее лицо, шею, руки и грудь. Хлоя покачнулась, тщась избежать того, что уже произошло, и чувствуя новую боль. Она падала, падала, падала, пока ее спина не ударилась о землю.

* * *

Паркеру не понадобилось много времени, чтобы понять: он здесь не один. Нет, он не слышал ни шагов, ни тяжелого дыхания – просто через каждые несколько секунд ему казалось, будто чьи-то холодные и острые, как у древней рептилии, когти щиплют его потную спину между лопатками.

На минуту остановившись, он всмотрелся в заросли. Пока он шел, не глядя по сторонам, его обступила темнота. Она была почти полной, как будто ночь навсегда поселилась в этом лесу, вцепилась в него мертвой хваткой, пряталась под кронами и колючими кустами, между белесыми стволами и змеилась в складках узловатых корней. Паркер подумал было, не стоит ли ему позвать то, что движется за ним по пятам, но он знал: невидимая покуда сущность не сможет ему ответить – или не захочет! Во всяком случае, не так, как смог бы ответить человек. Теперь уже нет.

Вскинув набитый рюкзак повыше, Паркер снова пустился в путь по тропе, прислушиваясь к топоту своих ботинок по земле, к хрипам в своих легких и биению пульса в висках. Чем дальше он шел, тем гуще становился лес. Он видел фотографии деревьев, стоящих вот так, стеной, на уроке землеведения. Миссис Сандовал объяснила, что, когда деревья начинают теснить друг друга, это верный признак того, что скоро разразится лесной пожар. Природа захочет очистить землю и дать место новой жизни. Пожары – это хорошо, сказала она. Пожары – это воплощение перемен. Ничто в этом мире не может выйти из огня в целости и сохранности.

При этой мысли Паркер улыбнулся. Теперь уже скоро.

* * *

Какая-то часть Хлои знала, что у нее идет кровь, что от взрыва, разнесшего топор, на грязной коже ее лица образовались десятки новых ранок, как будто в нее выстрелили из дробовика или же взорвали рядом с ней самодельную бомбу. Но теперь это было неважно. Пронзительный вой внутри ее головы обрел телесную форму, превратившись в острозубое черное щупальце, которое обвилось вокруг ее мозга и сверлило его, словно палец, пытающийся провертеть дырку в сыром бифштексе.

– Нет, нет, нет, – скулила Хлоя, лежа на земле, стискивая голову обеими руками и стараясь сжаться в маленький-маленький комок. – Уйди, пожалуйста, перестань, уйди, отпусти меня…

Щупальце вгрызлось еще глубже, выкапывая воспоминания, о которых она забыла, как ей казалось: вот ее седьмой день рождения – в тот день ее отец напился допьяна; вот ее первый поцелуй – она поцеловалась со Стэйси Кейлом на вечеринке с ночевкой в восьмом классе, сделав это на спор; вот плюшевый мишка из ее детства – потрепанный желтый Винни Пух, сидящий на подоконнике ее спальни в солнечных лучах.

Хлоя поняла, что происходит. Ее изучают, препарируют, копаются в ее мозгах. Этот лес и таящаяся под ним сущность – они были неразделимы – уже натешились вволю. И теперь собирались забрать ее, как сделали это с остальными. Мэри Кейн, дядя Дэйв, Нэйт, Джош, Ники, Адам – они все умерли и оказались в зияющей пасти Пайн-Бэрренс в качестве жертв, возложенных на темный алтарь. Или еще хуже – в качестве еды.

Но Хлоя не планировала присоединиться к ним.

Собрав все свои силы, она мысленно оттолкнула черное щупальце и почувствовала, что оно отступило – правда, совсем немного, всего чуть-чуть, но, возможно, этого будет достаточно.

Заставив себя открыть глаза, она увидела, что огонь распространяется слишком быстро. Пламя, треща, бежало по земле, где она разлила алкоголь. С белесых деревьев-стражей оно уже перепрыгнуло на обычные дубы и сосны и покатилось всепожирающей волной. Казалось, огню хотелось нанести как можно больший урон. Сухой беспощадный жар обдавал лицо Хлои, мешал ей дышать. Но она видела, что это только начало, скоро для леса Пайн-Бэрренс все станет еще хуже.

Пожираемый пламенем лес кричал внутри ее головы. Но затем крики опять стихли. Сущность заглотила наживку – теперь у нее имелись заботы посерьезнее, чем израненная окровавленная девушка. Огонь распространялся, и, если его не остановить, он пожрет все. Хлоя могла представить, что случится – выгорит вся южная половина Нью-Джерси, останутся одни головешки. Она запустила процесс, который не способна контролировать, и ей остается только одно – позволить огню сделать свое дело до конца.

Густой клубящийся дым раздражал горло и легкие, вызывая внутри нестерпимое жжение. Она прижала руку к груди и надрывно закашлялась, тщетно пытаясь глотнуть чистого воздуха. Задыхаясь, на четвереньках подползла к реке и опустила руки в холодную воду. Здесь было глубоко, так глубоко, что она с трудом могла различить ил и камни на дне. Голова ужасно болела после попытки леса прогрызть ее, но сейчас острозубого щупальца в ее мозгах не было. Однако Хлоя знала, что в любую минуту все может вернуться. Когда сущность поймет, что ей не удастся погасить пожар, она, скорее всего, захочет закончить начатое. И, пока этого не произошло, лучше оказаться как можно дальше от этих мест.

Морщась от боли, пронизывающей все тело, Хлоя сделала несколько глубоких вдохов и нырнула в быстро несущуюся воду.

Пронзительный холод тут же потянул ее