Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса - Артур Конан Дойль

– Просто расскажите правду. Я запишу факты. Вы подпишетесь, а Ватсон будет свидетелем. Я обнародую это признание только в крайнем случае, если придется спасать молодого Маккарти. Обещаю, что не воспользуюсь им без особой необходимости.

– Мне-то все равно, я вряд ли доживу до суда, но хочется избавить Элис от этого потрясения. А теперь я открою вам всю истину. История долгая, но рассказ о ней не займет много времени.

Вы не были знакомы с покойником, с этим Маккарти. То был сам дьявол во плоти, заверяю вас. Не дай вам бог попасть в когти к такому негодяю. Я пробыл в его власти последние двадцать лет, и он отравил мне жизнь. Начну с того, как я попался ему.

Это случилось на приисках в начале шестидесятых. Я был молод, горяч, безрассуден и готов пуститься во все тяжкие. Связался с дурной компанией, начал пить; когда не посчастливилось с заявкой, подался в буш и стал, что называется, промышлять на большой дороге. Нас было шестеро, мы вели бесшабашную, разгульную жизнь, грабили то фермы овцеводов, то фургоны на дороге к прииску. Я звался тогда Черный Джек из Балларата, и нашу компанию до сих пор помнят в колонии как Балларатскую шайку.

Однажды из Балларата в Мельбурн отправился конвой с золотом, мы его подстерегли и напали из засады. Конных полицейских было шестеро, нас тоже, исход был неясен, но мы первым залпом уложили четверых. И все же, прежде чем мы добрались до добычи, они убили троих наших. Я приставил пистолет к виску кучера – а им был этот самый Маккарти. Вот бы пристрелить его тогда, но я над ним сжалился, хотя видел, как его мерзкие глазенки блуждают по моему лицу, словно запечатлевая каждую черту. Мы скрылись с золотом, сделались богачами и благополучно перебрались в Англию. Там я расстался с прежними товарищами, чтобы вести достойное, тихое существование. Случайно мне подвернулась эта усадьба, я ее купил и, дабы загладить прежние провинности, начал понемногу жертвовать на благие дела. Я женился, и хотя жена прожила недолго, она оставила мне мою дорогую малютку Элис. Еще в раннем детстве она своими крошечными ручками направляла меня на праведный путь. Словом, я открыл в своей жизни новую страницу и по мере сил старался искупить прошлое. Все шло хорошо, пока я не попался этому Маккарти.

Я приехал по делам в город и на Риджент-стрит встретил его, нищего и обтрепанного.

«Ага, Джек, – говорит он, хватая меня за рукав, – теперь мы будем тебе вместо родни. Нас двое, я и мой сын, и ты возьмешь нас на довольствие. Если нет… до чего же чудесная, законопослушная страна эта Англия, только крикни – и полицейский тут как тут».

Нечего было и думать от них отделаться – они отправились со мной на запад и бесплатно поселились на моих лучших землях. Я не знал ни покоя, ни отдыха; куда ни повернись, повсюду ухмылялась его хитрая физиономия. Когда Элис подросла, стало еще хуже. Скоро он догадался: больше, чем полиции, я боюсь, что о моем прошлом узнает дочь. Он требовал и требовал, и я безропотно дарил ему землю, деньги, дома, пока он не захотел того, что я отдать не мог. Он потребовал Элис.

Его сын вырос, выросла и моя дочь, и Маккарти, зная о моем слабом здоровье, расчислил, что это будет удачным ходом – через сына завладеть всей моей собственностью. Но тут я был непреклонен. Я не желал смешивать его поганую кровь со своей; против мальчишки я ничего не имел, но он отродье Маккарти, и этого было достаточно. Я не уступал. Маккарти начал мне угрожать, но я бросил ему вызов. Мы решили встретиться на полпути между нашими домами и окончательно все выяснить.

Придя туда, я обнаружил, что он спорит со своим сыном. Я закурил сигару и стал ждать за деревом, пока сын уйдет. Подслушанный разговор всколыхнул все, что и без того накипело у меня на душе. Маккарти принуждал сына жениться на моей дочери, словно ее мнение имело не больше цены, чем мнение какой-нибудь уличной девки. И такому человеку достанется все, что мне дорого? От этой мысли голова у меня пошла кругом. Возможно ли было себя сдержать? Я уже стоял на пороге смерти и ни на что не надеялся. Голова оставалась ясной, тело сильным, однако приговор мой был подписан. Но мое доброе имя и моя девочка? И то и другое будет спасено, если я заставлю этот гнусный язык замолчать. Я это сделал, мистер Холмс. И сделал бы снова. Мою совесть отягощали грехи, но я расплачивался за них нескончаемыми мучениями. Чего я не мог допустить – это чтобы моя девочка попала в ту же петлю. Удар я нанес не дрогнув, как если бы имел дело с ядовитой гадиной. На крик прибежал его сын, но я успел скрыться в лесу. Правда, мне пришлось вернуться, чтобы забрать оброненный плащ. Вот, джентльмены, вся правда о происшедшем.

– Что ж, я вам не судья, – сказал Холмс, когда старик подписал свидетельство. – Молю Бога, чтобы нам никогда не подвергнуться такому искушению.

– И я молю Бога. Но что вы собираетесь делать?

– Учитывая ваше здоровье – ничего. Вы и сами знаете, что вскоре будете отвечать за свое деяние перед судом высшим, нежели суд присяжных. Я сохраню ваше признание и, если дойдет до осуждения Маккарти, должен буду им воспользоваться. Если нет, ни один смертный эту бумагу не увидит. Живы вы будете или умрете, мы сохраним вашу тайну.

– Тогда прощайте! – торжественно заключил старик. – Когда придет и ваш черед, вам послужит утешением память о том, как вы облегчили мои последние минуты. – Неверной походкой, дрожа всем своим громадным телом, он медленно вышел за дверь.

– Господи, помилуй нас! – сказал Холмс после долгого молчания. – Какие мы жалкие черви и как жестоко нами играет судьба! Слыша о подобных случаях, я всякий раз вспоминаю слова Бакстера и говорю: «Кабы не милость Божья, шел бы так и Шерлок Холмс».

Джеймс Маккарти был оправдан судом присяжных благодаря доводам, которые Шерлок Холмс предоставил защите. Старик Тернер прожил после нашего разговора семь месяцев, ныне он покоится в могиле. Дети врагов, похоже, счастливо соединят свои судьбы в неведении о мрачной тени, которая тяготеет над их прошлым.

Приключение V

Пять зернышек апельсина