Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

— Все это прискорбно, — совсем загрустил полковник Гущин. — А у нас на руках два изрубленных изувеченных трупа. Двойное убийство — это не шутки! И в связи с этим я намерен кардинально изменить на какое-то время всю систему разыскных мероприятий по этому делу. И я официально предлагаю тебе, Катя, поучаствовать в этой новой парадигме.

— В чем, Федор Матвеевич? — наивно спросила Катя, кося глазом на Клавдия Мамонтова.

Костюм ему шел. Неновый, поношенный, явно наследство со времен телохранительства при богатом боссе. Пиджак был чуть великоват — очевидный признак того, что его обладатель и под пиджаком привык носить бронежилет. Клавдий был гладко выбрит, лицо — ну совершенно непроницаемое. Катя гадала: зачем Гущин вызвал его из богом забытых Бронниц? Но в глубине души была рада видеть симпатичного бывшего «личника», у которого служба в ГИБДД как-то не заладилась. А кто в этом сомневался?

— Поучаствовать в негласных мероприятиях по этому делу, — сказал полковник Гущин.

— Следить, что ли, за кем-то?! — ужаснулась Катя. — Нееет, это ни за что, у вас полный розыск обормотов и…

— Покупать сведения о семье Кутайсовых и событиях, предшествовавших аварии, за деньги, — сказал Гущин.

— Покупать у кого? — изумилась Катя. — Как это?

— А так, как действуете вы, журналисты: покупать информацию, платить за нее осведомителям.

— Я полицейский журналист, Федор Матвеевич.

— Один черт, — хмыкнул Гущин. — Тебя надо все время вот так держать, — он сжал кулак. — С твоей репортерской инициативой. А здесь — полный карт-бланш. Средства на это я выбью в финчасти.

— У кого покупать будем? — спросила Катя деловито. Азарт репортера проснулся — а что, где наша не пропадала? Пора вспомнить навыки профессии, беспощадно задавленные полицейским бюрократизмом и ведомственной осторожностью.

— А вот это Клавдий нам подскажет, — Гущин кивнул в сторону Мамонтова. — У обслуги семейства, у помощниц по хозяйству и других, всех баб-сплетниц, которых удастся найти. Если ограничиться с ними лишь официальными допросами, они ничего нам не скажут. Может, не пошлют далеко, опасаясь, но правды не скажут. А зачем? Кто за язык тянет? Полиции сейчас вообще не доверяют, чураются как чумы. А вот за деньги… если предложить, не скупясь, скажут. За деньги сейчас удавится народ. Так что наша задача лишь в том, чтобы отсеять ложь и выдумки от происходившего там, в доме Кутайсовых и вокруг него, от истинных событий. Сам я лично и никто из сотрудников розыска в таком платном авантюризме принять участие не может. Эти люди — осведомители — не наши официальные платные агенты, они не подписывали никаких бумаг о сотрудничестве. Поэтому мои руки здесь связаны. А твои, Катя, как репортера, свободны. Ты будешь платить деньги и записывать показания на диктофон. Клавдий любезно согласился нам помочь. Он пока отстранен от несения службы в автоинспекции, так что поработает на уголовный розыск в частном порядке. Это зачтется, — он снова повернулся всем массивным корпусом к Мамонтову. — Это поинтереснее, чем за разными кретинами пьяными гоняться на дороге, ища на свою голову проблем. И потом, это поможет разобраться — нам и вам тоже, Клавдий, — в деле, которое вас когда-то глубоко потрясло.

— Меня не дело потрясло, а полицейский кретинизм, — возразил Клавдий. — Когда никто там, в Бронницах, палец о палец не желал ударить, чтобы…

— Чтобы задержать маньяка Кравцова, — подхватила Катя. — Клавдий, я вас очень прошу. Вы, пока мы вместе будем работать, слегка выйдите за рамки этой своей навязчивой идеи, хорошо? Зацикленность на чем-то одном может повредить делу.

Клавдий посмотрел на нее.

— Тихо, тихо, ссориться раньше времени не стоит, — сразу помирил их Гущин. — Клавдий плотно интересовался этой семьей и ее окружением еще тогда, три года назад. И это весьма поможет нам сразу продвинуться в поиске нужных лиц для сбора информации. Так с кем вы тогда еще планировали беседовать?

— В доме Кутайсовых на Новой Риге, как я узнал, в то время работали две домработницы, посменно. Еще там была парикмахерша-маникюрша, она приезжала в их дом почти каждую неделю — делала маникюр матери Регине Кутайсовой, а когда Пелопея жила с ними — ей тоже и младшей, Грете. И стригла их всех на дому — и отца тоже, и брата. И еще я хотел встретиться с консьержкой дома на Патриарших, где у Кутайсовых квартира, — Клавдий Мамонтов говорил медленно, нехотя, как школьник повторяет давно выученную таблицу умножения.

— Но ни с кем из них вы так и не беседовали? — уточнила Катя.

— Я дал их координаты следователю, а он сказал, чтобы я не смел вмешиваться в это дело о ДТП. Что не только сам Кравцов подаст на нас иск в суд, но и семья потерпевшей девушки — за сбор сведений, что это, мол, подпадает под нарушение закона о неприкосновенности частной жизни. Он мне пригрозил, что, если я буду соваться, он напишет рапорт начальнику УВД. Никакую их частную жизнь я нарушать не собирался. Просто хотел выяснить через обслугу обстоятельства и события, предшествовавшие преступлению. Я хотел понять, где Кравцов мог пересечься с Пелопеей, где он мог ее видеть, откуда мог похитить.

— Значит, кто был в вашем списке, Клавдий? — спросил Гущин, надевая очки и подвигая к себе листочек блокнота. — Две сменные домработницы — Надежда Ежова и Мария Колбасова. Парикмахерша Ираида Гарпунова. И консьержка дома на Патриарших Светлана Лихотина. И вы сказали, что домработниц в то время Кутайсовы приглашали через агентство «Элит сервис»?

— Агентство это Новую Ригу обслуживает и центральный округ в основном, — ответил Клавдий Мамонтов. — Многие клиенты имеют особняки на Новорижском и квартиры в центре Москвы, как Кутайсовы. Но это было три года назад. Как сейчас — не знаю. Может, и агентство екнулось.

— Проверим. Я сейчас же всю эту информацию отдам в работу, — сказал Гущин. — К завтрашнему утру постараемся определиться, кто из них где сейчас — все там же или нет. Завтра, как только будет первый результат, вы созвонитесь и постараетесь договориться с кем-то из них о покупке сведений.

Катя разглядывала Мамонтова. Напарник на следующие несколько дней. Она испытывала двоякое чувство: с одной стороны, ее терзало любопытство и хотелось узнать новую информацию по так заинтересовавшему ее делу. С другой стороны… Как оно все там получится с этими фигурантами? И с Клавдием? Что он за человек?

Гущин оставил их в кабинете, а сам отправился раздавать ЦУ оперативникам. Катя поняла: делает он это намеренно, давая им с Клавдием Мамонтовым возможность как-то наладить контакт, необходимый для работы.

Ну что ж… контакты — дело полезное.

Катя подвинула с угла