Тонкий лед - Пейдж Шелтон

Я не намерена сдаваться. Полиция тоже, но я все проверну намного раньше, можешь мне поверить.

Люблю тебя даже больше соуса на моих тако. Скоро напишу.

Я.

– Ох, мама, – произнесла я со вздохом.

Она будет гоняться за ним, как за моим отцом. И, скорее всего, ни одного из них не поймает. По крайней мере, я очень на это рассчитывала. Брукса найдет полиция. Рано или поздно. Надеюсь.

Утром я послала сообщения агенту и редактору. У меня были планы вернуться к работе. Уверена, они были рады услышать, что я готова снова попробовать писать. Я также планировала позвонить доктору Дженеро и договориться о какой-нибудь терапии, возможно, виртуально. Если только это не будет как в «Интернет-терапии», сериале, который я смотрела.

Детектив Мэйджорс действительно написала мне про одеяло и ДНК, и, хотя тон ее письма был ободряющим, было видно, что она чувствует себя так же, как моя мать: раздосадованной и расстроенной.

Все постояльцы «Бенедикт-хауса» уехали. Этим утром остались только мы с Виолой. Она заказала мне завтрак в кафе, и я съела лучшие блинчики в своей жизни. Уже предвкушаю, как буду есть их завтра.

Лоретта и Тринити вернулись в Анкоридж. Я не знала, что с ними будет дальше, и оставаться на связи мы не планировали. Идея о том, что родной город Тринити, Вашингтон, имеет какое-то отношение ко мне, казалась мне маловероятной. Но на всякий случай сведения об этом я занесла в свою внутреннюю картотеку.

Джорджа и Уиллу отправили в Джуно, а потом собирались переправить в Детройт. Уилла в конце концов рассказала правду. Она действительно приехала в Бенедикт, чтобы заявить Линде и Джорджу, что ей по-прежнему нужны их деньги. Линда в ответ сказала, что устала жить фальшивой жизнью – именно это и было в том письме, за чтением которого я застала Уиллу.

Пришло время признаться во всем. И жить честно. Ты тоже должна жить честно, Уилла. Только так и можно жить.

Именно с Уиллой Линда тогда спорила недалеко от отеля, но спорили они не потому, что Уилла хотела еще денег. А потому, что, по мнению Уиллы, Линда не должна была говорить Джорджу о своих планах рассказать правду и вернуться в Детройт. Уилла полагала, что Линда теперь в опасности и что Джордж будет сопротивляться. Но все оказалось гораздо хуже.

Грил ездил в Джуно, чтобы допросить Джорджа вместе с местной полицией. Тот быстро раскололся и признался, что убил Линду и замаскировал все под самоубийство. По словам Грила, судмедэксперт, я и все, черт возьми, остальные ошиблись с расчетами. И если бы вместо сантиметров изначально использовали дюймы, то полиция бы даже мысли не допустила, что Линда себя застрелила. Мой дедушка явно был бы восхищен проявленным Грилом упорством. Но вот на меня, проглядевшую такую очевидную деталь, был бы очень зол. Дед не любил, когда упускают то, что лежит на поверхности.

Я с грустью улыбнулась своим мыслям.

Чего я совершенно не предвидела, так это того, что произошедшее – в Миссури и на Аляске – заставит меня так тосковать по деду. Ну или тосковать еще больше, чем раньше.

Джорджу теперь светило обвинение в убийствах, совершенных в двух штатах: Аляске и Мичигане. Так что его предполагаемые три срока обернутся четырьмя, и убийство жены будет козырем обвинения. Чтобы удовлетворить всеобщее любопытство, Грил нашел того самого ребенка из Детройта. Как оказалось, он должен был родиться у племянницы Линды. Та несколько лет не слышала ничего о тетке и была очень рада узнать, что новость о ее беременности оказалась для Линды счастливой. Конечно, дальнейшее развитие событий ее несказанно расстроило.

У Уиллы тоже было все непросто, но насколько непросто, я не знала. Меня по-прежнему восхищало то, как она умудрилась спрятаться, оставаясь у всех на виду. Я сейчас занималась тем же, но, надеюсь, мои намерения все же более безобидны.

Настал новый день, и я очень хотела начать новую жизнь. Мне не угрожал мой похититель. Я была далеко. Более того, мне удалось от него сбежать. Мне по-прежнему не удавалось вспомнить, как именно я выбралась тогда из фургона. Но я надеялась, что это было великолепно. Что этим побегом я смогла уязвить этого монстра даже больше, чем отказом. Может, когда-нибудь я вспомню.

И все же какая-то мысль в голове упорно пыталась пробиться на поверхность.

Что это? Обстоятельства моего побега?

Мне нужно закрыть глаза и как следует сосредоточиться. Я не особо хотела так делать, но выхода не было.

Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и мысленно перенеслась в те воспоминания, которые всплыли вчера во время кошмара у дома Рафферти. Сейчас мне казалось, что я смогу их просто пролистать, не погружаясь. Я не ощущала их так же остро, как тогда. Но видения проносились очень быстро. Я явно упускала что-то важное.

Нет, подсознание так не работает. Если оно хочет, чтобы человек что-то вспомнил, оно не будет нестись по верхам. Оно остановится ровно там, где надо, и покажет именно то, что нужно. И в этот раз все сработало. Я увидела.

Я вновь была в фургоне и смотрела на розовое одеяло и конверт. Эти вещи помогли мне отвлечься от мыслей о Бруксе. Это был именно тот конверт, который он достал из чужого почтового ящика, когда искал в почте деньги или предоплаченные кредитки.

Этот конверт был адресован Леви Бруксу.

Я распахнула глаза, возвращаясь в настоящее.

О нет, моего похитителя звали вовсе не Леви Брукс! Имя было единственной четкой деталью, которая засела в памяти, и я была в нем абсолютно уверена. Но Леви Брукс меня не похищал. Наоборот, он меня в каком-то смысле спас.

О нет. О нет, провались все к черту, как сказала бы Мил.

Я снова схватилась за телефон и дрожащими руками попыталась найти номер детектива Мэйджорс, но аппарат завибрировал у меня в руках еще до того, как я успела нажать на вызов. Я узнала номер Грила.

– Грил? – ответила я.

– Бет, мне нужна ваша помощь. У нас тут… не буду ходить вокруг да около, скажу прямо: к берегу прибило тело. Мне нужно, чтобы вы приехали как можно скорее и помогли мне… кое с чем. Простите. Доннер уже едет за вами.

Я кивнула, но ничего не сказала и повесила трубку.

Детективу Мэйджорс придется позвонить попозже.

Благодарности

Мы с