Врата тайны - Ахмет Умит

Меня сложно было назвать грустным человеком, скорее всего, я выглядела так из-за того, что почти не спала всю ночь. Но тему разговора надо было как-то поддерживать:

– Мне всегда говорили, что я больше похожа на маму…

– Сьюзан-ханым была так же красива, как ты, – вежливо перебил он меня, – светлые рыжеватые волосы, глаза цвета зеленого моря, широкий независимый лоб, губы, никогда не боящиеся сказать, о чем думает их хозяйка…

Удивительно! До чего же хорошо он помнил мою мать! Мне начинал нравиться этот старик.

Тем временем он продолжал:

– Но я говорю не о внешней красоте, а о невидимом духе. Его можно уловить только сердцем… – тут его речь прервалась. На лице, неподвластном старению, появилось странное выражение: – Возможно, ты думаешь, что я несу глупости, но поверь, в тебе есть особый дух, доставшийся в наследство от Пойраза…

Он протянул мне руку:

– Добро пожаловать.

Я удивилась и растерялась: мне надо поцеловать ее или можно просто пожать? Мне не хотелось прикасаться к его руке губами, и я просто коротко и по-дружески пожала его ладонь. Он не обиделся.

– Прошу, дочка, садись сюда, напротив меня. Пусть тебе на лицо струится свет, я хочу хотя бы немного удовлетворить терзающую меня тоску по Пойразу.

Иззет-эфенди говорил, словно поэт, рассыпался в похвалах своему старому другу… который бросил маму и меня почти двадцать лет назад. И я совершенно не была уверена в том, что он заслуживал похвалы. Но разве я могла сказать этому старику, восторженно разбиравшему в моих чертах лица черты отца: «Простите, но ваш друг, которого вы возносите до небес, не смог даже выполнить своего отцовского долга по отношению к маленькому ребенку»? Я молча заняла указанное место.

Старик повернулся к Меннану, уже усевшемуся без приглашения слева от меня:

– Я хотел вас чем-то угостить, вот только повар еще не пришел. Но, если хотите, могу сделать кофе…

Мой коллега заволновался:

– Нет, это я, если вы хотите, сделаю вам кофе. А вы как, мисс Карен?

– Спасибо, мне не надо.

– Мне тоже не надо. От кофе у меня подскакивает давление, – произнес Иззет-эфенди, – к тому же хорошая беседа всегда слаще даже самого лучшего кофе. – Он перевел на меня полный тоски взгляд: – Твой отец был таким же. Мало ел, мало пил, мало говорил, все больше слушал, читал и размышлял в одиночестве. Он больше заботился о душе, а не о теле. Поскольку тело стареет, а душа только растет.

Усталые глаза Меннана снова оживились, он с заботой спросил:

– Зия-бей сказал, что вы приболели. Я надеюсь, ничего страшного?

По лицу Иззет-эфенди пробежала легкая тень, но он спокойно ответил:

– Не верь всему, что говорят, мой мальчик. Смотри не на слова, а на того, кто их говорит.

Вот это интересно! Похоже, у старика не лучшие отношения с сыном.

– Зия-бей не слишком на вас похож, – сказала я, стараясь понять, что же между ними происходит. – По складу характера, я имею в виду.

Он тяжело вздохнул:

– Ты даришь ребенку жизнь, но не можешь сам вложить в него сердце и душу. У каждого своя жизнь, каждый создает себя сам. Но тот мост, что ведет человека к самому себе, очень тонок и узок. По нему можно пройти только в одиночку. Узы родства не помогают в этом путешествии. Напротив, бóльшую часть пути они только мешают, обращаются в толстую цепь, которую невозможно разорвать. Она так связывает человеку руки, что он лишается возможности спасения.

– Это мне напомнило историю про дервиша у Каабы, – влез в разговор Меннан, – помнишь, дядюшка Иззет, ты ее рассказывал? История про человека, который желал смерти собственному сыну.

Старик прищурился и с легким укором сказал:

– Ты все не совсем правильно помнишь, дорогой мой. История не про это.

Вместо разочарования на лице Меннана возникло выражение глубокого интереса.

– Я, наверное, просто позабыл, – в его словах была истинная жажда знания, – вы можете рассказать еще раз? Уверен, мисс Карен она тоже понравится.

Мне больше хотелось поговорить о собственном отце, но мой коллега говорил так воодушевленно, что пришлось его поддержать:

– Да, конечно, мне тоже интересно.

– Раз уж вы так хотите, то я расскажу, – ответил Иззет-эфенди и начал рассказ: – Давным-давно в городе Багдаде жил да был один мужчина. Был он богат и здоров, имел прекрасную жену. Вот только ребенка ему Аллах не послал. Он приводил к жене лучших лекарей, магов, знахарей, приносил жертвы, но ничто не могло помочь женщине забеременеть. Так длилось до тех пор, пока наш герой не встретил на одном из рынков бродячего дервиша.

Услышав слова «бродячий дервиш», я не сдержалась и перебила рассказчика:

– Такого как Шамс Тебризи?

Казалось, его совсем не возмутило мое бесцеремонное вторжение, напротив, он даже улыбнулся:

– Значит, тебе знаком Шамс. Да, наш дервиш был из той же породы, что и Шамс Тебризи. Но давайте вернемся к истории… Бедно одетый дервиш подошел к нашему герою и спросил его: «Эй, человек, прикоснувшийся к щедрости Аллаха, не накормишь ли ты бедняка?» Наш герой был добросердечным человеком и, ни минуты не раздумывая, согласился исполнить его просьбу: «Конечно, только скажи, какой обед тебе желанен?» Дервиш с любовью поглядел на мужчину и сказал: «Пресный суп из бараньих голеней да пара сухих ломтей хлеба станут для меня настоящим пиром». Они вместе пошли в харчевню. Дервиш укусил сухую горбушку, съел пару ложек супа, после чего отодвинул тарелку в сторону и уставился на угощавшего его мужчину. На лице нашего героя залегли морщины грусти, в глазах читалась тоска. Дервиш заметил это и спросил: «Неужели ты настолько хочешь этого ребенка?» Мужчина очень удивился, что дервишу известна его беда. Он открыто и честно сказал: «Слава Аллаху, у меня есть и дом, и деньги, я здоров, при мне любимая жена, но все же я несчастен. Моя жизнь пуста, как беззвездное небо, суха, как оставшийся по весне без солнца сад. Мне кажется, что причина в том, что я лишен детей. У меня ведь есть все, кроме собственного ребенка». Бродячий дервиш внимательно посмотрел в лицо человеку и разъяснил: «Ты ищешь не ребенка, а смысла. Уверен ли ты в том, что, если Аллах дарует тебе ребенка, ты станешь счастлив?» Откуда же нашему герою было тогда понять слова дервиша? «Да, я уверен, что ребенок принесет мне счастье», – ответил он. «Пусть будет так, – прошептал дервиш, – я расскажу тебе, как справиться с твоей бедой». Глаза мужчины загорелись, он стал внимательно слушать, что скажет