Искатель, 1998 №11–12 - Василий Головачёв

подчиняющимися только ему, среди которых была и дружина навьих воинов, уже умерших однажды и потому не боящихся смерти. Если бы не гипертрофированное самомнение сотника, амбиции и мечты захватить власть, его можно было бы терпеть и выводить на новый уровень — черного мага, но с течением времени верховная жрица все больше убеждалась, что ее надежды напрасны, Потап Лиховский не желал подчиняться и продолжал плодить ошибки, чреватые полной демаскировкой храма. Пора была нейтрализовать деятельность вольнолюбца, для чего Пелагея и попросила у эмиссара Морока в Москве дать ей в услужение агента по особым поручениям. То, что агент этот тоже проштрафился перед своим господином, она узнала по своим каналам.

Безымень появился в храме в тот же день, когда на острове Бойцы, всего в четырех километрах от храма, высадилась экспедиция Пашина. Сотник не смог воспрепятствовать высадке, у экспедиции обнаружилась магическая защита, что послужило дополнительным фактором раздражения Пелагеи. Ее не успокоило даже сообщение жрицы Феофании об уничтожении отряда чекистов, прибывших на остров под видом рыбаков, а также успешная операция по дезориентации Пашина, клюнувшего на приманку — камень с заморочивающей сознание руной — обессиливающим заклятием.

Перед тем, как вызвать сотника, Пелагея самолично полистала досье на него, хранимое в магическом «сейфе» — специальной нише в стене кельи, вспомнила законы службы хха и прикинула линию поведения с главным хранителем храма. Ошибаться ей было нельзя, силы таяли с каждым днем, а келья «Ю» — комната подзарядки черной энергией практически погасла, оставшиеся крохи энергии Пелагея держала на крайний случай в специальном сосуде, на черный день.

Служба хха имела пять отделов: собственно охраны, разведки и контрразведки, карательный, обеспечения и спецназначения. Основным считался отдел охраны, подчиненный непосредственно верховной жрице, на самом деле в последнее время главным стал отдел спецназначения, которым командовал сотник, Это была ударная сила хха, набранная сотником из молодых и тренированных бойцов спецподраздалений «Альфа» и «Вымпел», дважды претерпевших «реорганизацию», то есть почти полное уничтожение, а также уволенных по причине сокращения штатов работников антитеррористических подразделений ФСБ, Министерства внутренних дел и Минобороны. В свое время с формированием отдела сотнику очень помог эмиссар Клементьев, и тогда Пелагея не придала этому факту особого значения, теперь же приходилось пожинать плоды своей невнимательности. Лиховский считал, что заручился прямой поддержкой эмиссара и может проводить собственную политику.

Проведя предобеденную молитву вместе со жрицами храма, Пелагея вызвала сотника в келью «го-стхи», приказав зажечь свечи с благовониями на специальных подставках в форме фаллоса. Благовония эти приводили людей в эйфорическое состояние и служили одним из инструментов подавления воли.

Сотник вопреки правилам храма явился не один, с ним были двое бородачей-колдунов невысокого уровня, демонстративно поддерживающих своего хозяина. Пелагея нахмурилась.

— Я приглашала тебя одного, хранитель. Или ты забыл закон?

— Не забыл, — усмехнулся Лиховский, делая бодающее движение головой, что должно было означать поклон. — Но времена нынче скверные, тяжелые, того и гляди объявятся непрошенные гости, и мне необходимо иметь при себе фельдъегерей и адьютантов.

Верховная жрица уперлась тяжелым взглядом в колдунов, которых когда-то сама обучала колдовскому ремеслу.

— Выйдите!

Те переглянулись, низко поклонились, но не тронулись с места.

— Они слушаются только меня, — самодовольно ухмыльнулся Лиховский.

— Выйдите! — прошипела старуха, грозно сверкнув глазами. — В пыль сотру! Ну?!

— Не пугай, хозяйка… — начал сотник и умолк.

Пелагея выпростала из-под скуфьи руку, раскрыла ладонь, где крутился и стрелял искорками дымный шарик, и вдруг метнула этот шарик в бородачей. Один из них увернулся, второй попытался отбить его рукой, и в то же мгновение полумрак кельи разорвала сине-зеленая вспышка света. На месте мужика образовался дымный смерч, во все стороны полетели лоскутья, обрывки одежды, а сам он исчез. Порывы ветра погасил свечи, которые тут же зажглись снова сами собой. Побледневшие сотник и его «адьютант» смотрели на то место, где только что стоял их спутник, перевели взгляды на верховную жрицу. Потом бородач-колдун упал на колени, стукнулся лбом об пол и опрометью выскочил из кельи.

— Прости, хозяйка! — Сотник смиренно поклонился. Лицо его заблестело от пота. Он был потрясен, не предполагая наличия такой мощи у древней старухи, она же с горечью подумала, что энергии у нее осталось всего на пару-тройку таких демонстраций.

— Назови хотя бы одну причину, — с холодной яростью проговорила она, — по которой я не должна тебя убивать!

Сотник быстро поднял голову, снова опустил, встал на колено.

— Прости, хозяйка! Я глуп и слаб, но исправлюсь. Сделаю все, что прикажешь.

— Ты не смог справиться даже с бабой Марьей и упустил девчонку! Как я могу на тебя рассчитывать?!

— Я возьму команду и отберу ее…

— Молчи! Ты не смог остановить экспедицию Пашина на озере, ты не воспрепятствовал их высадке, ты пропустил Пашина в деревню и не задержал его с девкой! Все твои ловушки не сработали! Если бы не мой агент в экспедиции, Пашин нашел бы подземный ход! Где Волхварь, за которым я посылала тебя к Евстигнею? Где мой змиев амулет-перстень?!

Сотник склонил голову еще ниже.

— В доме волхва была засада…

— Лжешь! Евстигней живет один, если бы он позвал на помощь Витязя, ты бы живым оттуда не ушел. Что за игры ты устраиваешь со своими слугами из отдела спецназначения? Какие задания ты им даешь?

— Это обычные тренировки…

— Зачем ты ведешь с жрицами пустопорожние разговоры? Что ты им внушаешь? Зачем запечатал свою келью заклятием «двойного замка»? Что ты там прячешь?!

— Ничего, хозяйка, только старинные манускрипты.

— Ступай и подумай, что ты будешь делать дальше. Или ты прекратишь самовольство и станешь слушаться. Или…

— Я понял, хозяйка. Приказывай.

— В группе Пашина есть человек, Антон Громов. Вымани его в лес, делай, что хочешь, но доставь его мне. Живого! Понял?

— Сделаю, хозяйка.

— Попробуй завалить подземный ход со стороны старого кладбища, желательно вместе с друзьями Пашина. Мой агент тебе поможет.

— Постараюсь.

— Ступай. Да придет Тот, чье имя будет произнесено!

Сотник пробормотал ритуальную фразу и бесшумно исчез за порогом. Пелагея некоторое время смотрела на кучу лохмотьев — все, что осталось от человека, чье имя она уже позабыла, и велела послушнице убрать все следы ниргуны[24]. После этого она вызвала Безыменя.

Агент Клементьева, бывший резидент Морока, проживший на свете три сотни с лишним лет, убитый во времена октябрьской революции в Архангельске своими же друзьями-чекистами, но оживленный Мороком, превратившийся по сути в хлопотуна[25] из русских легенд, появился в келье тихо и незаметно, как бесплотный призрак. Он действительно мог становиться невидимым, менять облик, превращаться в любого зверя, мог проникать