Обмен - Джон Гришэм

– И куда ты подался?

Митч улыбнулся и встал.

– А это, мой друг, длинная история. Могу я угостить тебя ленчем?

– Нет, но столик давай поищем.

* * *

В первом кафе на площади было «слишком много адвокатов», по выражению Ламара. Они прогулялись квартал и нашли столик в закусочной в подвальчике старого магазина хозтоваров. Сели в углу, подальше от толпы, каждый заплатил за свой ленч.

– Как поживает Кей? – спросил Митч, предположив, что они все еще женаты. Беглый поиск в интернете не выявил никаких упоминаний о разводе за последние десять лет. Время от времени Митч вспоминал имя или лицо из прошлого и тратил несколько минут на копание в чужом белье онлайн. Впрочем, через пятнадцать лет его любопытство угасло. Записей он не делал, досье не вел.

– Все у нее прекрасно, торгует медицинскими товарами в хорошей компании. А как Эбби?

– Тоже прекрасно. Она редактор в местном издательстве.

Ламар откусил кусочек сэндвича с индейкой и кивнул. Издательство «Эпикуреец», старший редактор, увлекается итальянской кухней и винами. Он нашел несколько ее книг в магазине в Нэшвиле и полистал. В отличие от Митча, он вел досье. Партнер в «Скалли». Специалист по международному праву. Досье велось исключительно из любопытства и другой ценности не имело.

– Дети?

– Мальчики-близнецы восьми лет, Картер и Кларк. А у тебя?

– Уилсон учится на первом курсе в Университете Севани, Сьюзен – в старших классах. Недурно ты устроился, Митч! Партнер в крупной фирме, офисы по всему миру, командировки. Живешь полной жизнью в большом городе. Остальные наши попали в тюрьму, тебе же удалось отвертеться.

– Тюрьмы я не заслужил, Ламар, и мне повезло, что я выжил. Вспомни тех, кому это не удалось, включая твоих друзей… Насколько мне помнится, подозрительных смертей за десять лет было штук пять?

Ламар кивнул, жуя. Он проглотил еду и запил через соломинку чаем со льдом.

– Ты буквально испарился. Как тебе удалось?

– Интересно?

– Еще бы! Мы долго не знали, что и думать.

– Ладно, слушай. У меня есть брат по имени Рэй, который сидел в тюрьме. Я убедил федералов выпустить его в обмен на сотрудничество. Он отправился на Большой Кайман, встретился там с другом и договорился насчет яхты. Тридцатифутовое судно, очень красивое. Впрочем, в яхтах я разбираюсь слабо. Мы с Эбби выскользнули из Мемфиса в чем были и рванули во Флориду, недалеко от Дестина. В назначенном месте сели на яхту и уплыли в ночь. Провели месяц на Большом Каймане, потом подались на другой остров.

– И у вас была куча денег?

– Ну да. Я компенсировал себе моральный урон за счет грязных денег фирмы, и федералы закрыли на это глаза. Через несколько месяцев острова нам надоели, и мы начали путешествовать, постоянно оглядываясь. Жизнь в бегах – штука рискованная.

– Но ведь ФБР вам помогало?

– Конечно. Я передал им необходимые документы, однако давать показания в суде отказался. Возвращаться в Мемфис я не хотел. Как ты знаешь, судов не было.

– Да уж. Мы посыпались, словно костяшки домино. За сотрудничество со следствием мне предложили три года либо суд и по меньшей мере лет двадцать. Все наши прогнулись. Ключевой фигурой был Оливер Ламберт. На него давили до последнего, едва не придушили. Когда он сдался, с нами легко расправились.

– И он умер в тюрьме.

– Пусть покоится с миром, ублюдок. Ройс Макнайт покончил с собой после того, как вышел. Эйвери, как ты знаешь, убила мафия. Финальная глава нашей фирмы довольно неприглядна. В Мемфис никто не вернулся. Впрочем, никто из нас и не был оттуда родом. Из заключения мы вышли преступниками, лишенными лицензий, поэтому все поскорее разбежались и решили друг друга забыть. «Бендини» – не самая популярная тема для обсуждения.

Митч наколол вилкой оливку со дна салата и отправил в рот.

– Ни с кем не поддерживаешь связь?

– Куда там! Это был настоящий кошмар. Вот ты опытный адвокат с внушительным послужным списком и кучей денег – и вдруг в твой офис врываются агенты ФБР, размахивают значками, угрожают, хватают компьютеры, запирают двери. Мы были в полном шоке, бросились искать хороших адвокатов по уголовным делам. В Мемфисе их практически не нашлось. Долгие месяцы мы ждали, когда опустится молоток, и с его ударом наш мир рухнул. Первая ночь в тюрьме выдалась ужасной. Думал, на меня сразу накинутся. Пришлось провести там три ночи, пока меня не выпустили на поруки под залог имущества. С каждым днем новости становились все хуже – то один сдастся и пойдет на сделку со следствием, то другой. Я признал свою вину в федеральном суде в центре Мемфиса, зал заседаний тебе знаком, и на первом ряду сидела Кей с моими родителями, все в слезах. Каждый день я подумывал о самоубийстве. Потом меня отправили к месту отбывания наказания. Первая остановка была в Ливенворте, штат Канзас… Адвокат в тюрьме – легкая мишень для издевательств охранников и других заключенных. К счастью, дальше слов дело не пошло.

Он откусил еще. Похоже, разговор его утомил.

Митч сказал:

– Прости, Ламар, я не собирался говорить с тобой о тюрьме.

– Ничего. Я выжил и стал сильнее. Мне повезло, что Кей осталась со мной, хотя ей пришлось нелегко. Мы потеряли дом и имущество, но это ерунда. Мы поняли, что для нас важно. Она с детьми держалась стойко, родители помогали. Увы, многие из наших развелись, их жизнь полетела под откос. Я дошел до ручки через год и решил, что не дам тюрьме меня сокрушить. Устроился работать в юридическую библиотеку, помог многим ребятам. Начал готовиться к повторной сдаче экзамена на адвоката. Я планировал вернуться.

– И сколько из наших бывших друзей сейчас практикуют?

Ламар усмехнулся и фыркнул.

– Ни об одном не слышал. С судимостью это практически нереально. В тюрьме я вел себя безупречно, выждал время, сдал экзамен на адвоката, предоставил массу рекомендаций и так далее. Меня дважды заворачивали, зато на третий раз сработало. И теперь я жалкий провинциальный адвокатишка, едва наскребающий шестьдесят штук баксов в год. Благо, Кей зарабатывает побольше меня и на обучение детей хватает. – Он быстро откусил сэндвич и заявил: – Устал я говорить. Как тебе удалось подняться от пляжного бездельника до партнера в «Скалли»?

Митч улыбнулся и отпил чая.

– Пляжный период длился не очень долго. Бездельничать мне быстро наскучило. Первый месяц еще ничего, потом хочется