Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

– И несчастных случаев не было последние годы.

– Был. То-то и дело, что сказали – несчастный случай, но это все вранье. Она не здешняя – из Королева. Там, на базе, ФСБ сразу все подчистила. А вас, городских олухов, никто даже в известность не собирался ставить. Я сама об этом в администрации области узнала. Туда-то сведения доходят. ФСБ им не указ. А вы – мелкая полицейская шваль, с вами никто и считаться-то не намерен.

Ласкина откинулась на подушки. Она снова торжествовала.

– Не сиди с открытым ртом, – сказала она Мухиной. – Муха влетит… Ну что, мы договорились насчет видео? Я могу быть на этот счет спокойна?

Глава 35

Чертеж

– Я никогда не слышала ни о каком самоубийстве на базе. И о несчастном случае в последние годы тоже, – произнесла Алла Мухина тихо.

Они вышли из больничного корпуса, следовали по парку к стоянке машин. Катя разглядывала парковые аллеи как некий чертеж. Прямые линии, ровные ряды деревьев. Где-то там, в глубине парка, скрывалось строение, которое база использовала под карантинный бокс и морг. То строение, где двери напоминали двери банковских сейфов, где Катю не пустили в прозекторскую и не позволили ей увидеть, что представляла собой четвертая жертва, Наталья Демьянова, в своем истинном виде.

– Насчет «пристрелю» – это вы для красного словца? – сухо спросила она Мухину.

– Неудачная метафора.

– А Ласкиной она понравилась.

– Хотите сказать – мы с ней одного поля ягоды? – Мухина остановилась и взяла Катю за руку. – Ну, пожалуйста, простите меня.

– Конечно, конечно.

– Я знаю, что вы не станете вредить нашему делу. И насчет информации я спокойна на ваш счет. – Мухина смотрела на Катю. – Я все думаю: какова ваша роль во всей этой истории? Два года здесь все это тянется, мы копаемся в дерьме, как кроты. Но вот появились вы в нашем городе, и все моментально слетело с катушек. Столько событий и сразу! Вы катализатор? Какой-то реагент, которого до сих пор не хватало в этом дьявольском бульоне?

– Что вы намерены делать, Алла Викторовна?

– Попробую обратиться к руководству НИИ… базы… Хотя вряд ли… Не тот у меня уровень. И Роскосмос уж точно не ответит на мой запрос.

– Крапова подключите, министерство.

– Его тоже пошлют. Уже посылали.

– Может, Ласкина все лжет? Она все выдумала, нарочно, чтобы от себя подозрения отвести. Знает, что нам трудно проверить. И с Водопьяновым… Я не верю, что он и она…

– Снимки в ее телефоне видела? Она гордится новым молодым красивым любовником. У него может быть к ней и шкурный интерес – она же баба у власти, а у него здесь бизнес. Хотя дела базы администрации городской никак не касаются, но все же… Парень решил подстраховаться.

– И все же как нам теперь быть? – настойчиво спросила Катя. – Мы узнали нечто такое, чего даже и не предполагали. И если смотреть на все факты, что известны нам сейчас совокупно… И убийство директора музея Нины Кацо… и клей идентичный, и выводы наши… и кража из дома Чеглакова… Мы не можем просто проигнорировать информацию Ласкиной.

– Я попробую кое-кому позвонить, – сказала Мухина. – Кое с кем пообщаться неофициально. Не знаю, что из этого получится, но попытка – не пытка.

Они уже стояли у патрульной машины.

– Вы делайте, что считаете нужным, – сказала Катя. – А я… а мне надо собраться с мыслями.

– Значит, все же сильно обиделась на меня из-за моей идиотской фразы?

– Нет, Алла Викторовна. Мне и правда надо кое-что обдумать самой.

– Только к Водопьянову Ивану пока не лезь по поводу его отношений с Ласкиной, – предупредила Мухина. – Это сейчас не ко времени – такие разговоры.

Катя кивнула.

Когда патрульная машина скрылась из виду, Катя прошла по аллее больничного парка и села на скамейку.

Все кругом засыпали желтые опавшие листья. Стволы деревьев чернели на фоне заката. Парк был холоден и безлюден. Возле приемного покоя больницы стояла «Скорая».

Катя сидела на скамейке, нахохлившись. Спрятав руки глубоко в карманы тренча.

Она ощущала странную пустоту внутри. Она была не внутри шара, как в своих снах, она сама представляла собой некий шар – не заполненный ничем, кроме как…

Если всех подозревать, недолго и свихнуться…

Зачем директору музея и сестре второй жертвы лезть в чужой дом, совершать кражу?! Что она украла там, у него, помимо электронной рамки и кофеварки?

Кто ее прикончил, обшарив сумку? Что она носила с собой в этом старом кожаном мешке, не оставляя дома?

Что нужно Водопьянову от Ласкиной? Что их объединяет? И что ему надо от него… от космонавта?

Два подозреваемых – Андрей Ржевский и Ласкина – в больнице. Ржевский украл афишу Саломеи Шульц. Он нашел два трупа. Такого не бывает, но если все же это совпадение, то…

Два маньяка на один город?

Или в ЭРЕБе возможно все?

Здесь и мать, и дочь-чиновница – одержимые, бесноватые, как ведьмы.

Здесь почему-то не любят мух…

И женщин…

Обряжают их в пугающие костюмы насекомых и…

Что все это значит?

Зачем на телах мертвецов выжигают странные знаки?

И почему поджигают сено во рту охваченного пламенем страсти жеребца?

Катя поднялась со скамьи и медленно пошла по аллее куда глаза глядят. Она лукавила перед Мухиной – она сейчас была просто не в состоянии привести свои разрозненные мысли в порядок.

Она шла, как робот.

Аллея больничного парка плавно перетекла в аллею уличную. По обеим сторонам появились кирпичные коттеджи. Катя добрела до перекрестка и повернула – она даже не задумывалась куда.

Впереди маячило приземистое здание, показавшееся ей ужасно знакомым. Катя подошла ближе и поняла, что добрела до Музея науки и общества. Только шла она не по улице Роз, а от больницы, совсем другим путем.

Однако ноги сами привели ее туда, куда…

Уже смеркалось, когда Катя снова – вот уже в третий раз – перешагнула музейный порог.

До закрытия оставалось всего сорок минут. Кассирша – старуха-свидетель по делу об убийстве Нины Кацо, первой обнаружившая ее бездыханное тело, – как-то странно поглядела на Катю, когда та снова протянула ей деньги за билет.

– Вы опять к нам? – прошептала она. – Этот, с автобуса, шофер, которого поймали… Он ведь… я на этих автобусах по выходным езжу к сыну, к внукам в Дубну. Наверное, и в его автобусе ездила. И Нина Павловна тоже. Она на рынок в Дубну любила ездить по