Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

– Что вы делали у дома Дмитрия Ларионова в половине одиннадцатого? Зачем вы так спешно уехали из больницы?

– Я… ладно, всю правду вам… Я не только из-за матери. Я из-за него тоже.

– Из-за кого?

– Я люблю его, – сказала Ласкина. – Ваня – это все, что у меня есть на сегодняшний момент. Он такой красивый. Такой молодой. Он не похож ни на одного из моих бывших. Вонючие волосатые обезьяны… мужики… гадины развратные. Ах, я могла бы вам порассказать. Может, вы мне и простили бы тот эпизод в конюшне, если бы я вам о своей жизни, девочки мои, порассказала. Чего я навидалась от мужиков. А Ваня не такой. И я его не намерена уступать. Никому. Я в больнице места себе не находила. Он мне даже не позвонил! Весь город в курсе, что меня мать, как курицу, ошпарила. Нянечки в кулак прыскают за моей спиной. Со мной такая беда, а он мне даже не позвонил! И на мои звонки не отвечал.

– Вы что, хотите сказать, что сбежали из больницы к своему ветреному любовнику? – с насмешкой спросила Мухина.

– Я вам правду говорю. Я поехала на такси домой. Переоделась, забрала деньги, кредитку. Мать заперла. Я хотела переночевать у Ивана дома. Сколько же может он от меня закрывать свой дом? Я хотела на следующий день договориться с домом престарелых и отправить мать туда, платить. И… я поехала к дому Ивана. А его там не было. Тогда я обогнула улицу с другой стороны.

– Улицу Роз?

– Да, Парковую нашу. Их улицу… Но и дом его соседа был заперт. Никого нет дома.

– Вы искали Водопьянова у Чеглакова?

– Он часто к нему заглядывает.

– И что было дальше?

– Я сидела за рулем. Снова начала ему звонить на мобильный. В доступе, но на мои звонки не отвечает. Тогда я вспомнила об этом его приятеле.

– О Дмитрии?

– Ну да. Они и втроем гулянки устраивают, выпивают. Я подумала – может, Иван вместе с ними у него дома? И поехала в поселок академиков.

– Вы знаете, где живет Дмитрий Ларионов?

– Все знают в городе, где жила его мать. Какие они с мужем хоромы себе там отгрохали. Они ж миллионеры были. Она от науки, а он бизнесом ворочал.

– Что было дальше?

– Я приехала. Гляжу – впереди забор высокий. На первом этаже вроде свет горит, верх темный… Я подумала: ну вот я здесь и что скажу им, если они там все трое своей компанией? Ученая элита… А я простая баба, ревнивая баба с ошпаренными ногами. Начнут подкалывать меня. Этот… Чеглаков космонавт… ненавижу его… такой сноб… настроит Ваню против меня – мол, гляди, какая дура набитая за тобой всюду бегает хвостом… И Ване стыдно за меня станет. Бросит меня, как и…

– Ваш бывший? Ученый из Дубны?

– Сучий хвост. Он бизнес через меня в нашем городе хотел пробить для своих однокурсников и с этого бабло поиметь! Это я лишь потом поняла!

– И что случилось дальше?

– Я подумала, подумала. Так и не решилась права качать в чужом доме. Свернула на другую улицу, выбралась на шоссе и поехала в Дубну. Решила все же Ваньке-черту дозвониться по мобильному. Достоинство свое женское не терять у них на глазах.

– Ворота дома Ларионова были открыты? – спросила Катя.

Она помнила, что на пленке камеры этого не видно.

– Нет, закрыты.

– А машину вы не видели?

– Какую еще машину? – Ласкина обернулась к ней. – Нет. Я уехала оттуда. А что там случилось? Как его убили? За что?

– Это мы у вас хотели спросить, – сказала Мухина. – Мы вас про убийство, а вы нам сказочку про любовь и ревность.

– Я правду сказала! Вы что? Зачем мне убивать этого парня! Я же говорю – он женат! Я на его счет никогда ничего… Он же не Чеглаков!

– А что вы насчет Чеглакова? – спросила Мухина.

Ласкина молчала.

– Не слышу ответа.

– Да пошла ты…

Ласкина снова вернулась к прежней своей, злой, дерзкой манере.

– Любовнику-то дозвонились в конце концов? – не отступала Мухина.

– Пошла ты!

Мухина покивала – да, да, уже, уже… Она тоже словно что-то просчитывала и примеряла в уме.

– Крайне неубедительно, – сказала она наконец. – Я вам не верю. Я задерживаю вас по подозрению в убийстве Дмитрия Ларионова.

– Что?!

– Кстати, вы ведь и с Ниной Кацо накануне ее убийства имели контакты.

– Что вы хотите на меня повесить?!

– Мы выявили связь между вами и всеми четырьмя жертвами серии убийств, – сообщила ей Мухина. – Думаю, наши материалы убедят следователя, что ваше задержание необходимо.

В кабинет вошли оперативники.

– Ты мне за это заплатишь! – заявила Ласкина. – Не быть тебе долго начальницей полиции в моем городе.

– Это мой город, – отрезала Мухина.

Когда ее увели, Катя лишь сказала:

– Ничего непонятно с ней.

– Она была на месте убийства почти в то же самое время. И она нам врет.

– А если эта чушь – правда? И все это просто цепь совпадений?

– Мне будет спокойнее, если она посидит под замком.

– Вам придется объясняться с главой города. А может, и с администрацией губернатора. У нее есть связи – в этом она не лжет. И она пустит их в ход.

– А я покажу нашему главе пленочку из конюшни. – Мухина оскалилась. Она явно сводила с кем-то давние невидимые счеты. – Ай-ай, какой пассаж… Порой так приятно ткнуть их мордами в их же собственные экскременты. А если из администрации губернатора бочку покатят, мы выложим пленочку из конюшни в интернет.

– Вы же ей обещали.

– А я в некоторых случаях не держу обещаний, – отрезала Мухина. – Солнце мое, неужели вам не ясно? После всего, что я о ней знаю, я просто не позволю ей и дальше рулить нашим городом. Быть во власти. Распоряжаться нами, мной, как они там все привыкли. Пусть хоть за издевательства над лошадью поплатится. Защитники животных, когда это увидят, сожрут ее с потрохами.

Катя молчала. Она тоже не особо верила Ласкиной. И одновременно боялась: а что, если все, что она сказала, – чистая правда?

Глава 41

Последний штрих

Пока все равно ничего не складывалось.

Алла Мухина билась в пароксизме отчаянных попыток куда-то пристроить сумасшедшую старуху – мать Ласкиной, пока ее дочь находится под следствием. Это были поистине титанические и бесплодные усилия, в которых драма происходящего тесно переплеталась с комедией и абсурдом. Мухина вместе с оперативниками и представителем прокуратуры отправилась вскрывать запертую дверь квартиры – надо было проводить