Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Мунджу на минутку зашаркал подошвами по асфальту. Это означало, что он переваривает последнюю информацию.

– Готовит, говоришь, мерзко, да? – спрашивает, чтобы уж окончательно удостовериться.

– Мерзопакостно.

– Тогда нет, – заключает он.

39

Калитка заперта на огромную цепь с висячим замком – это первый факт.

Второй – как следствие – через нее нужно перелезть.

Третий – Мунджу забирается на ограду, подтянувшись на своих крепких руках, а Оливо делает это благодаря своей худобе.

Четвертый – поскольку от перестановки слагаемых сумма не меняется – они одновременно касаются подошвами земли за оградой виллы.

Оказавшись в саду, Мунджу уже хочет включить фонарик, полученный от Сони, но Оливо жестом останавливает его. Не задавая лишних вопросов, Мунджу прячет фонарик и начинает пробираться сквозь заросли ежевики, в которых уже давным-давно утонула дорожка.

Спустя минуту они стоят на входной лестнице. Слабый свет, проникающий сквозь густую листву деревьев, позволяет рассмотреть богатый дом в два этажа, полностью увитый плющом. А вот и дверь. Когда-то она, должно быть, была белая, а сейчас окутана плесенью, поглотившей цвет.

Оливо толкает дверную створку, и она открывается без помех.

Парни входят в просторный холл. В прежние времена, по замыслу архитектора, он должен был вызывать восторг гостей. Из холла на второй этаж ведут две лестницы.

– Ты внизу, я наверху? – спрашивает Мунджу.

– Нет, идем со мной.

Они осторожно двигаются по коридору первого этажа, все дальше уходя вглубь виллы. Ни тот ни другой не зажигают фонарик, но много света и не нужно, чтобы понять, что тут все замерло еще пятьдесят лет назад, когда хозяин дома отправился в мир иной. С тех пор все так и осталось нетронутым, – к этому случаю, как ни к какому другому, особенно подходят слова «из земли вышли и в землю уйдем»[448] – он это более чем доказал, не знаю, понятно ли объясняю.

Мебель, книги, светильники, занавеси и ковры покрыты пылью, однако каждая вещь на своем месте. Словно время так и не смогло нарушить прежний жизненный распорядок, составлявший основу этого дома.

– А разве в комнатах искать не будем? – спрашивает Мунджу, удивляясь решительным шагам Оливо.

– Бесполезно, – отвечает Оливо, – они не здесь.

– Выходит, ты наврал комиссарше?

– Нет.

– Не понимаю.

Они добрались до задней половины дома, где расположен большой зал с окнами в сад. Несложно догадаться, что предназначен он был для устройства балов и приемов. На мраморном полу под слоем пыли по-прежнему видна черно-белая шахматная доска.

Остановившись у одной из трех стеклянных дверей, выходящих в сад, Оливо оборачивается к Мунджу и достает из кармана датчик.

– Сейчас выключу, – говорит он.

– Выключишь?

– Да, выключу. Это значит, что, как только сигнал пропадет, полиция ворвется в дом.

– Знаю, что ворвется, – я ведь тоже там был и слышал, что она сказала! – с недовольством произносит Мунджу. – Чего не понимаю, так это почему хочешь выключить.

– Не хочу, чтобы они видели, куда мы идем.

– А куда мы идем?

– Вниз.

– В подвал?

– Нет. Придется действовать быстро, в темноте и, возможно, даже намокнуть. Готов?

– Как намокнуть? Ты не говорил, что… – Его слова прервал щелчок датчика, который Оливо только что выключил.

– Погнали! – бросает он, открывая дверь.

Бегут по саду, что за домом, путаясь в плющах и продираясь сквозь ранящую до крови ежевику, когда слышат другой щелчок, обозначающий начало полицейского штурма.

– Но куда, на хрен, бежим?! – орет Мунджу, не беспокоясь о безопасности, раз уж такое началось.

– К пруду, – отвечает Оливо.

– К какому пруду?

– К пруду саламандр.

Поверх каменной садовой ограды маячат первые фонарные лучи – спецназ начинает вторжение в сад, – в это же время, можно не сомневаться, Соня и остальные вскрывают калитку и уже скоро ломанутся в дом.

Хорошо, что бурно разросшиеся растения тормозят не только их, но и полицейских. Сад огромный. И в отличие от полиции парни знают, куда идти.

Когда земля под ногами начинает потихоньку проминаться, потом чуть утопает и наконец они уже хлюпают по воде, Оливо понимает: добрались до нужного места. Он останавливается и прислушивается. Когда дыхание выравнивается, улавливает негромкий шум водопада.

– Что это? – спрашивает Мунджу.

– Небольшой водопад.

– Не думал, что придется купаться.

– Наверное… Но в любом случае пройдем под ним.

– Под ним? Ладно, делай, что считаешь нужным, только побыстрей, потому что те уже близко…

Вытянув вперед руки, Оливо продвигается по воде – она ему уже по щиколотку – туда, откуда доносится звук. Еще несколько метров – и он чувствует наконец, что ноги мокрые.

– Получилось! – говорит он.

Осматривает водяной каскад слева и справа, снизу и сверху. Поток воды шириной примерно шестьдесят или семьдесят сантиметров стекает с высоты около полутора метров – практически размером с небольшую дверь.

Оливо просовывает руки сквозь водную панель и находит там то, что искал, – безводную полость, нишу.

– Ты уверен в том, что делаешь? – Мунджу кладет руку ему на плечо.

Оливо задумывается, – спешим, согласен, но времени совсем нет.

– К черту! – отвечает.

– О’кей, – говорит Мунджу, проталкивая его через водяную преграду. – Хотел только удостовериться.

40

Знаешь, когда находишься в каком-то темном месте и тебе удается найти выход, то, как только выбираешься оттуда, размышляешь: «Я думал, что нахожусь в темном месте, но таким оно кажется только новичкам в сравнении с тем, где я, черт подери, сейчас нахожусь, не знаю, понятно ли объясняю?»

– Где мы? – спрашивает Мунджу. После холодного душа, который только что пришлось принять, голос его звучит надтреснуто.

– Понятия не имею, – отвечает Оливо, пытаясь хоть как-то вытереть лицо. – Думаю.

– Выходит, полезли под ледяной водопад, чтобы подумать?

Оливо собирается ответить, но сдерживается. За пеленой воды, отделяющей их от сада, где они были еще несколько секунд назад, мелькают фонарики полицейских, направляющихся к вилле. Кто-то из них наверняка обследует комнаты, другие – подвалы, третьи – старые конюшни. Им потребуется не много времени, чтобы понять: в доме нет ни Оливо, ни Мунджу, ни саламандр.

– Надо идти, – шепчет Оливо, когда снаружи не стало фонариков.

– Куда идти? Я ни черта не вижу!

Оливо включает фонарик и, прикрывая его рукой, направляет вниз. Ниша, где они стоят, не больше салона малолитражки, каменные стены покрыты густым мхом, и по нему сочится вода. Водопад, сквозь который они только что прошли, шумит совсем рядом – в нескольких сантиметрах.

Узкий лучик света выхватывает что-то желтое и блестящее. Оливо наклоняется – это саламандра, готовая шагнуть на первую ступеньку каменной лестницы.

– В Румынии их называют саламандрами, – говорит Мунджу. – Моя бабушка верила, что