Три цвета надежды - Юлия Олеговна Чеснокова

— Я хочу побыть одна! — Не слушая её, Дракон вышел в коридор и подозвал к себе двух людей, ожидавших неподалеку. Быстро посмотрев на смуглого брюнета с каменным лицом, он перевел взгляд на второго. Устало цокнув языком, он покачал головой, размышляя о чем-то своём.

— В общем, так, — начал он, и сразу же сделал паузу. Затем решил: — Я позволяю тебе находиться рядом с ней только потому, что ты способен отдать за неё свою жизнь, а ей нужен надежный телохранитель в Цинхае, — Джиён кивнул смуглому. — Ты. Если он не будет справляться со своей миссией или заметишь что-нибудь неладное — пристрелишь его на месте. Ясно? — тот утвердительно вильнул головой. Дракон сделал шаг дальше, но остановился, ещё раз обратившись к тому, с кем заговорил первым: — Джин, только учти, пожалуйста, что в брачную ночь она должна быть девственницей для этого влиятельного и щепетильного дяди. Не попорть мой товар, будь так добр. За это я тебя тоже пристрелю.

— Я выполню все условия, Джиён, — заверил стоматолог. Слишком больших усилий ему стоило добиться того, чтобы занять это место. В результате, благодаря какому-то чуду (вряд ли содействию Дэсона), Дракон согласился приставить к сестре золотого. Общие домыслы Хоупа, Шуги и Ёнгука с Ёндже сошлись на том, что Джиёну просто не захотелось разбрасываться своими людьми, и он нашел наилучшим, наиудачнейшим прикрепить к Дами чужака. В чем тут был подвох — не было ясно. Доверял ли он так золотым, полагаясь на «дружбу» с Ёнгуком? Не исключено было, что он загонит Джина в ловушку, чтобы избавиться хоть от кого-то из сеульской банды. Но даже под угрозой смертельной опасности, Джин согласился взять на себя эту миссию, вернее напросился на неё, чтобы найти Дами и оказаться с ней рядом.

Дракон растаял за поворотом. Не оттягивая больше ключевого момента, Джин не стал топтаться у двери и толкнул её, тотчас увидев Дами там, где её и оставил брат. На полу, с опущенной головой, беззвучно давящая плач, она переминала складки белоснежных тканей, что образовывали её юбку.

— Дами… — едва хватило у него сил произнести её имя. Она моментально подняла на него глаза. Они расширились, обсохнув от слез.

— Джин? — Шокированная, девушка смотрела, как он приближается к ней, и только когда мужчина подошел, протянула к нему снизу вверх руки. — Джин! — Он подался навстречу, чтобы приподнять её и, прижимая к себе, поставил на ноги. Новый поток влаги стал набегать на её глаза. — Как? Как ты… Джиён убьёт тебя!

— Я здесь с его позволения, успокойся, — улыбаясь, принялся целовать он её скулы, щеки, губы. — Я буду с тобой, охранять тебя.

— Так… ты и есть один из тех, кто будет моим телохранителем? — догадалась она. Джин кивнул. — Я не верю… нет, Джиён не мог так поступить… он же… он не умеет делать ничего хорошего… ему никогда не пришло бы это в голову! Он хочет убить тебя, Джин, наверняка хочет, иначе это не объяснить…

— Неважно, что он хочет, — остановил её подозрения мужчина. — Главное, что мы сейчас вместе. И будем вместе и дальше. Если ты не против.

— Я? — вспомнив всё то, о чем думала, горюя над своей судьбой, она крепко обхватила Джина и стиснула его в своих руках. — Прости меня, я не должна была себя так вести… Джиён прав — я последняя дура. Мы могли быть вместе, у нас было столько времени… а теперь… — она посмотрела в лицо возлюбленному. — Я выхожу замуж, ты знаешь?

— Знаю, — Джин заправил волосы ей за ухо, не прекращая улыбаться. — Но это не отменит того, что ты моя жена.

— У меня будет два мужа?!

— Хоть десять, Дами, — засмеялся тихо стоматолог. — Только любить ты будешь одного, договорились?

— Я не знаю, как с любовью, — поверх красноты от рыданий, она покрылась румянцем. — Но с желанием у меня всё нормально только по отношению к одному супругу, — сжав его ладони в своих, она поднесла их к своему лицу и уткнулась в них. — Что я говорю, боже… Джин, нам нельзя быть вместе, понимаешь?

— До твоей первой брачной ночи, — спрогнозировал он, не собираясь сдаваться и идти на поводу у судьбы. Или правдивее сказать Джиёна. — А потом мы будем вместе столько, сколько захотим.

— Если этот жуткий человек узнает… он убьёт нас обоих.

— Значит, он не должен узнать, — Джин обнял её, высвободив руки. — Но мне, если честно, после такого было бы не жалко и умереть. Я люблю тебя, Дами, по-настоящему люблю. И как только станет возможным, заберу тебя оттуда.

— Нет, я должна выполнить одно дело… мне нельзя бежать оттуда.

— Какое дело? — нахмурился Джин. Дами поджала губы. Она не могла сказать, какие указания ей дал брат. Видимо, ей по-прежнему придётся вести двойную игру. Разве этот человек, как бы она ни любила его, не воспользуется любыми сведениями о Джиёне, чтобы погубить того? А ведь это её брат, которому она обязана всем. Она не может встать по другую сторону от него, предать его. Они Квон, одна семья. Джин прочел это в темноте её очей, что она снова не будет искренна с ним до конца. Он снова не сможет доверять ей полностью. Они всегда будут встречаться на границе между добром и злом, пытаясь как-то соединиться и соединить свои авантюры так, чтобы не затронуть другого.

— Я люблю тебя, Сокджин, — вместо ожидаемого ответа сказала она. Джин укоряющее покачал головой.

— Все твои признания всегда обман и имеют какой-то умысел.

— Как и твои действия.

— Ты предлагаешь мне бездействовать?

— А ты мне молчать?

— Именно так нам и нужно будет себя вести в Цинхае. Скрывать взгляды, сдерживать язык, не сметь предпринимать попыток встреч, пока они не будут наверняка обезопасены…

— Джин, помнишь, я сказала, что разочаровалась в вас — в золотых? — он утвердительно кивнул. — Джиён всегда говорил мне, что золото и деньги дороже людей, потому что более постоянны. Так вот, я поняла, что вы те люди, которые дороже золота. Потому что более постоянные как раз вы. И когда мне наденут на палец кольцо, я посчитаю это подтверждением нашего с тобой брака, потому что кольцо — золотое. Как и ты.

Примечания

1

Гандизм — философия Махатмы Ганди, призывавшего бездействовать и не противопоставлять насилию насилие. Лучшим способом добиться своего он считал прекращение сопротивления и спокойное