Похищенная девушка - Джозефина Тэй

дверью, было три пустые сумки для путешествий – два чемодана и дорожный сундук с плоской крышкой. Был еще стул, но она его унесла после того, как я пыталась разбить окно. – Девочка говорила о Марион с таким равнодушием, словно той здесь не было. – Вот где я пыталась разбить это стекло.

Роберту показалось, будто трещина на стекле появилась не несколько недель назад, а гораздо раньше, но отрицать, что она там есть, было невозможно.

Грант прошел в дальний угол и наклонился, чтобы осмотреть голый пол, хотя рассматривать его вблизи было не обязательно. Даже от двери, где стоял Роберт, видны были следы, оставленные колесиками на ножках кровати.

– Кровать была, – сказала Марион. – Как раз от нее, среди прочего, мы избавились.

– Что вы с ней сделали?

– Дайте подумать. Ох, мы отдали ее жене рабочего на молочной ферме «Стейплз». Старший мальчик вырос, чтобы делить комнату с остальными детьми, и мать разместила его в мезонине. Мы у них покупаем молочные продукты. Отсюда «Стейплз» не видно, но он находится всего через четыре поля от нас, за холмом.

– Где вы держите пустые чемоданы, мисс Шарп? У вас есть еще чулан?

Марион впервые замялась.

– У нас есть большой квадратный сундук с плоской крышкой, но мама хранит в нем свои вещи. Когда мы унаследовали «Франчайз», в спальне, которую заняла мама, стоял очень ценный старинный комод. Мы его продали и вместо него стали пользоваться сундуком. Мама покрывает его ситцевой накидкой. Свои чемоданы я храню в шкафу на площадке второго этажа.

– Мисс Кейн, вы помните, как выглядели чемоданы?

– О да. Один был из коричневой кожи с такими, знаете, медными штучками на углах, а второй – матерчатый в полоску, как у американцев.

Что ж, весьма детальное описание.

Грант еще некоторое время внимательно осматривал комнатку, изучил вид из окна, затем повернулся к двери.

– Можно увидеть чемоданы в шкафу? – спросил он Марион.

– Конечно, – ответила она с несчастным видом.

На первом пролете она открыла дверцу шкафа и отошла, чтобы дать инспектору взглянуть. Также посторонившись, Роберт заметил на лице девочки выражение триумфа. Его поразило, как сильно это выражение изменило ее спокойное, почти детское лицо. В нем было нечто дикое, примитивное и жестокое, совершенно не уместное на лице скромной школьницы, бывшей отрадой своих опекунов и наставников.

В шкафу хранились стопки постельного белья, а на полу стояли четыре чемодана. Два раскладных – фибровый и из сыромятной кожи; а два других – из коричневой кожи, с металлическими углами, и квадратная матерчатая шляпная коробка с узором из широких разноцветных полос.

– Это те чемоданы? – спросил Грант.

– Да, – ответила девочка. – Вон те два.

– Сегодня я больше не стану беспокоить мать, – сказала Марион с внезапным раздражением. – Готова признать, что сундук в ее комнате большой и с плоской крышкой. Он стоит там уже три года, и за это время его никуда не выносили.

– Очень хорошо, мисс Шарп. А теперь, пожалуйста, покажите гараж.

Позади дома, в бывшей конюшне, давным-давно переоборудованной в гараж, маленькая группа принялась рассматривать старый, видавший виды серый автомобиль. Грант зачитал описание, данное девочкой во время допроса. Оно было весьма точным; впрочем, подумал Блэр, оно вполне подошло бы тысячам других автомобилей, встречающихся на британских дорогах. Не очень-то веская улика.

– «Одно колесо не такого оттенка, как остальные, будто бы оно от другой машины. Это другое колесо было спереди и обращено ко мне, когда машина остановилась», – закончил Грант.

В наступившем молчании все четверо посмотрели на переднее колесо, отличавшееся от других более темным оттенком. Казалось, сказать больше нечего.

– Благодарю вас, мисс Шарп, – произнес наконец Грант, закрыв и убрав блокнот. – Вы были очень любезны, и я весьма признателен вам за помощь. Я ведь смогу связаться с вами по телефону в ближайшие дни, если мне снова понадобится с вами побеседовать?

– Да, инспектор. Мы не собираемся никуда уезжать.

Если Грант и заметил, как быстро она все поняла, то виду не подал.

Он поручил девочку служащей полиции, и они быстро ушли. Затем откланялись и Грант с Хэлламом. Последний по-прежнему выглядел так, словно ему стыдно за вторжение.

Марион проводила их до передней, оставив Блэра в гостиной. Вернулась она с подносом, на котором стояла бутылка хереса и стаканы.

– На ужин не приглашаю, – сказала она, опуская поднос и разливая вино, – отчасти потому, что «ужин» у нас – это всякая мелочь, мало похожая на то, к чему вы привыкли. (Вы знали, что обеды и ужины вашей тетушки славятся по всему Милфорду? Даже я о них слышала.) Ну, а отчасти потому, что… как сказала мама, Бродмур не по вашей части.

– Кстати об этом, – сказал Роберт. – Вы осознаете, что у девочки перед вами огромное преимущество? Я имею в виду ее показания. Она может описать практически любой предмет в вашем доме, и, если он обнаруживается там, где она сказала, это свидетельствует в ее пользу. Если же нет, то вам это не поможет; это лишь означает, что вы, вероятно, избавились от данного предмета. Допустим, если бы в шкафу не нашлось чемоданов, она могла бы сказать, что вы их выбросили, поскольку они стояли на чердаке и она могла их описать.

– Но она действительно описала их, хотя никогда не видела.

– Она описала два чемодана, не так ли? Будь у вас четыре одинаковых чемодана, у нее был бы один шанс из пяти угадать правильно. Но поскольку у вас чемоданы разные и все самые обыкновенные, шансы у нее были почти равные.

Он взял стакан хереса, который она поставила перед ним, отхлебнул и с изумлением обнаружил, что вино просто великолепно. Марион слегка улыбнулась:

– Мы экономим, но не на вине.

Роберт едва заметно покраснел. Неужели его удивление было так заметно?

– Но как насчет колеса? Откуда она о нем знала? Да и вообще все это невероятно. Откуда она знала мою мать, меня, даже то, как выглядит наш дом? Ворота у нас всегда закрыты. Даже если бы она их открыла – хотя не могу себе представить, как бы она вдруг очутилась на нашей пустынной дороге, – но если б она их все-таки открыла, она бы ничего не узнала о нас с матерью.

– А не могла она подружиться с вашей горничной или садовником?

– У нас никогда не было садовника, на участке ничего не растет, кроме травы. А горничную мы уже год не держим. Только вот раз в неделю приходит девушка с фермы и помогает убирать дом.

Роберт с сочувствием заметил, что в доме