Осень, кофе и улики - Юлия Владиславовна Евдокимова

Всю жизнь прожила Николетта в этих краях, но впервые увидела тогда токкату и впервые поняла, что мир вокруг сложнее, чем обычно представляется людям.

В соседнюю деревню автобус ходит не регулярно, пришлось садиться на «Веспу». Скутер – палочка выручалочка в таких случаях. Николетта застегнула шлем, проверила, плотно ли сидят очки, не задралась ли где юбка. А потом стартанула с горы, да так лихо, что Джузеппе из соседнего дома повертел пальцем у виска. Но она, разумеется, этого не заметила. Притормозила, лишь увидев маленькую хрупкую фигурку с палочкой, шустро двигающуюся по обочине.

– Buongiornо, синьора Джервази. Как вы себя чувствуете?

– Доброе утро, Николетта. Спасибо, я чувствую себя настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Вы же знаете, что мне сто четыре года?

– Конечно, синьора Джервази, ваш возраст славится по всей Лукании и вы дарите нам всем надежду на долгое будущее!

– Боюсь, моё будущее не будет таким уж долгим, – сказала древняя синьора без тени жалости к себе.

– Вы плохо себя чувствуете? Мне жаль это слышать. – Николетта приготовилась выслушать длинные жалобы.

– Чем меньше я думаю о своих проблемах, тем лучше. Это звучит немного угрюмо, потому что наступила осень, а я ее терпеть не могу. Напоминает об увядании. Я предпочитаю весну, когда земля просыпается и оживает.

– Но в этом году осень почти не чувствуется, правда? Воздух такой тёплый, словно на дворе май.

Они поболтали бы еще немного, но синьора Джервази заявила, что у нее много дел, а каждый норовит остановить и справиться о здоровье. Это приятно, но так до вечера никуда не доберешься. И резво поскакала по обочине.

У Николетты сжималось сердце, когда она замечала, какой маленькой и худенькой, почти бестелесной становится Пенелопа. Маэстра казалась вечной, но в такие минуты все внутри сжималось от страха. Что она будет делать без подруги, изменившей ее жизнь? Поэтому она всегда останавливалась поболтать с синьорой Джервази, как бы не спешила, долгожительница в здравом уме действительно давала ей надежду.

Она срезала путь до Бернальи по извилистым узким дорогам, петляющим среди полей и рощ, и вскоре оказалась на окраине маленького городка. Без труда нашла нужный дом и припарковала скутер на обочине дороги. Размяла руки, сколько не садилась она за руль скутера, так и не научилась расслабляться, вцеплялась в него до посинения пальцев.

Синьор Петтини, конечно, неприятный тип, но в деле была какая-то загадка, а это возбуждало любопытство. Вот только как они с Пенелопой поймают странного вора?

– Вы опоздали. Ну… хорошо, входите,– пробурчал хозяин раздраженно, словно не ему, а Николетте нужна была это встреча.

– Сначала я хотела бы…

– Поднимемся наверх, я покажу вам чулан, откуда украли колодки. Петтини начал подниматься по изящной деревянной лестнице, посередине которой тянулся узорчатый ковёр.

Николетта не двинулась с места. – Я хотела бы сначала осмотреть все входы в дом, включая подвальные двери и окна. Если позволите, – добавила она гораздо тише.

Петтини остановился и несколько мгновений они смотрели друг на друга. Хозяин первым не выдержал, покачав своей огромной головой.

– Как хотите, – хрипло сказал он. – Входную дверь вы только что видели.

– Как давно этот замок на двери? Вы пользуетесь внутренним засовом, когда находитесь дома? – Теперь она могла дать фору любому карабинеру, умела задавать правильные вопросы и идти в правильном направлении.

– Нет, не пользуюсь. Ну, иногда, если вдруг вспомню об этом по пути наверх. Вы же не намекаете, что кто-то заходит, пока я здесь? Иначе они бы не смогли залезть в шкаф в моей спальне!

– Я задаю обычные вопросы, синьор Петтини, успокойтесь. Смысл обычных вопросов – составить общую картину, я должна представлять общую картину безопасности в доме.

Петтини пожал плечами и отвел взгляд. – Замок стоит уже довольно давно. С ним никогда не было проблем, я его не менял.

– У кого ещё есть ключ?

– У моих детей, наверное, но, как я уже сказал, они в университете и не были дома уже полгода. Мы с ними не очень-то ладим. Не каждая семья, знаете ли, счастливая и жизнерадостная компания.

– А вы уверены, что они не возвращались, может быть, приезжали повидаться с друзьями, что-то в этом роде?

– Не могу сказать, что это категорически невозможно, – сказал Петтини, повышая голос. – Но мои дети не крали распорки! Это абсурд!

– Я не говорю, что они это сделали. Я просто пытаюсь понять, кто мог входить и выходить из дома в последние несколько месяцев, вот и всё. Если позволите, вы довольно… обеспокоены, синьор Петтини. Вас что-то беспокоит помимо краж?

– Вы училка, детектив или психиатр? Ограничьтесь тем, что я описал. Позвольте мне ещё раз описать ситуацию, если вы её пропустили: в течение нескольких месяцев кто-то входил в мой дом и воровал мои вещи. Слава богу, ничего особенно ценного. Я не нашёл разбитых окон или других следов взлома. Я уволил свою экономку и нанял новую. И всё же кражи продолжаются.

Николетте захотелось развернуться и уйти. Пять минут в обществе этого человека и ей уже хочется ударить его по голове чем-то тяжелым.

– Не могли бы вы перечислить украденное? – Она достала блокнот и ручку из сумочки.

– Хорошо, – синьор немного смягчился. – Обувные колодки, как я, кажется, уже упоминал. Наволочки, как минимум шесть или восемь. Все зонты из подставки для зонтов. Он задумчиво постучал пальцем размером с сосиску по подбородку.

– Всё это довольно утилитарные вещи.

– Что вы имеете в виду? Что они полезны? Ну, всё полезно так или иначе, иначе бы этого просто не существовало.

– Значит, три разных кражи трех разных предметов в три разных момента времени?

– Да. Мне кажется, я что-то забыл, но помню только это.

– Вы часто забываете?

– Чёрт возьми, дамочка! В последний раз говорю: вы не расследуете то, что у меня в голове! Колодки для обуви, пожалуйста!

Скрывая улыбку, Николетта поднялась наверх вслед за хозяином. Пенелопа сказала бы, что любое расследование, независимо от того, убийство это, кража или что-то иное, всегда направлено на то, что у людей в голове. Мотив! Вот что является обязательной составляющей любого обвинения. А это значит, причины, мысли и чувства.

Кто-то хотел помучить этого человека? Если да, то план, похоже, работал. Кто-то просто пытался украсть вещи, которые никто не хватался… нет, этого не может быть, любой заметит, когда наволочки исчезнут с подушек. Почему Петтини такой ворчливый и почему