Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

наконец получил шанс попросить любимую стать его женой, если ему повезет и он вернется с войны, проектор в голове замигал и остановился. Видите ли, это единственный момент в моей жизни, о котором я просто не могу заставить себя думать. Слишком мучительно, слишком болезненно вспоминать.

Когда война закончилась, я не вернулся домой, как собирался. Я оставался в армии так долго, как мог, потом жил в Париже и Берлине, чтобы отложить неминуемое. Я влюблялся в женщин, которые не были Беллой, в города, которые прежде и не мечтал посетить. Я окружал себя художниками и богемой в надежде, что их талант передастся и мне, но, когда я сел, собираясь написать что-то задорное и прекрасное, у меня вышел детектив.

Моему отцу они всегда нравились, так что все было логично.

В Великобританию я вернулся в двадцать пять лет, с неопубликованной рукописью и призраками прошлого, которых был намерен решительно игнорировать.

Как мы уже определили, собеседник из Перси был не очень, но лучше уж говорить с ним, чем предаваться несчастливым воспоминаниям о прошлом. Снег под колесами уже лежал плотным слоем, и мы с трудом пробирались через Гэмпшир по направлению к Читлерн-Хиллс, пока я не свернул при знаке поворота на Эверхэм.

Аллея становилась все у́же, но я успел проехать совсем немного и уперся во внушительные кованые ворота с изящным плетением и каменными фениксами на колоннах по обе стороны от них. Самого особняка было еще не видно, но вдоль подъездной дорожки стояло что-то вроде чаш с огнем, а все поместье окружала высокая стена. Я остановился, и страж у ворот в черной с золотом ливрее постучал в окно моей машины.

– Ваше имя, сэр? – спросил он таким тоном, который подразумевал, что, если мой ответ ему не понравится, у него есть полномочия избавиться от меня, как посчитает нужным.

Я чуть приоткрыл окно:

– Мариус Куин, меня пригласила…

– У вас есть с собой удостоверение личности? – ровным официальным тоном перебил меня он, и я не успел закончить.

Поискал под сиденьем свой бумажник. Пальцы онемели от холода, мне пришлось снять одну кожаную перчатку зубами, и только тогда я смог достать водительские права.

– Боюсь, пес свое удостоверение не взял. Но я могу поручиться за него.

Привратник не ответил. Он посмотрел на имя на карточке, затем в свой список, затем снова на меня, будто пытаясь понять, похож ли я на Мариуса. Наконец он вернул мои права через всю ту же щелочку в окне, но не сводил взгляда с бассет-хаунда.

– Он очень хорошо воспитан, – заверил я привратника. – Верно, Перси?

Перси ничего не сказал.

– Полагаю, я должен пропустить вас. – Страж счастливым явно не выглядел, но ворота все равно открыл и посторонился.

Ветви вязов, растущих вдоль подъездной дорожки, казались выкрашенными в белый чьей-то заботливой рукой. Они переплетались над нами, создавая туннель, сквозь который не пробиться было и свету. Проезжая мимо каждой чаши с огнем, мы въезжали в темноту, а затем снова из нее выныривали. Несмотря на аккуратно подстриженную живую изгородь, видневшуюся впереди, и ухоженную гравиевую дорожку под деревьями, на мгновение мне показалось, будто мы застрянем в этом кругу из огня и тьмы навсегда.

Наконец показался Эверхэм-холл, и мы вырвались из-под крон деревьев. Возможно, все дело в укрытых снегом садах, окружавших поместье, но мы будто попали в волшебную страну, а Эверхэм был ее замком. Я и раньше видел большие дома, еще роскошнее этого, но Эверхэм определенно стал самым странным из всех. Прежде всего он оказался несимметричным, с большущей башней с одной стороны и галерей пониже – с другой, которая при этом была истыкана высокими дымоходами.

По всему фасаду шли окна неправильной формы, а крыша мансарды виднелась за башней, точно часть парижского многоэтажного дома уронили где-то в английской глубинке. Объединяла это все лишь облицовка фасада – чередующиеся полосы камня и кирпича, и так как зимние цвета изменили все вокруг, сперва было сложно воспринимать здание как единое целое.

Я проехал по овальному внутреннему двору к парадному входу, над которым светил небольшой электрический фонарь – единственный признак жизни. Так что я уже сомневался, стоит ли выходить из машины – или лучше сдать назад и поехать обратно домой так быстро, как только смогу.

Когда на крыльцо выбежал лакей, чтобы сопроводить нас внутрь, я заглушил мотор. Холода лакей явно не боялся, хотя крупные хлопья снега выбелили его темную шевелюру, а вот про Перси такого сказать было нельзя.

– Мальчик, идем, – уговаривал я пса, пока слуга доставал мою сумку из багажного отсека. – Я уже чувствую, как у меня замерзают уши. Ты не мог бы поторопиться?

Перси на это предложение только повернул мордочку. В конце концов, когда я уже не мог больше ждать, я просто схватил его в охапку и поспешил внутрь. Даже во время этого короткого путешествия снег успел налипнуть на брюки и заморозить ноги, так что я с облегчением обнаружил прямо в холле ярко пылающий камин и приветствовавшего меня дворецкого. К чему я не был готов, так это к решительно современному интерьеру в таком старинном здании. Вместо деревянных панелей и запаха пчелиного воска, который я ожидал, все оказалось затянуто черными с золотом обоями, везде стояла жесткая угловатая мебель, а в стенах подобно шрапнели торчали странные металлические скульптуры.

– Мистер Куин, я полагаю? – поинтересовался дворецкий средних лет. Как и у всех дворецких, которых я встречал, у него был выпирающий живот и слегка высокомерное выражение лица. – Извольте следовать за мной, я покажу вам вашу комнату на эту ночь.

– Благодарю… – Я кашлянул, показывая, что хотел бы узнать его имя, но он, не обратив на это внимания, прошел к лестнице. Перси их никогда не любил, так что мне пришлось снова подхватить пса на руки, а лакей тем временем передал мой багаж коллеге в такой же ливрее, который последовал за нами на тактичном расстоянии.

Несмотря на все современные новшества в холле, некоторые традиционные особенности конструкции было невозможно скрыть. Перила большой спиральной лестницы были украшены богатой резьбой и старинными семейными гербами на каждом столбике, а обычную стойку перил заменяли высокие, изящные фигуры рыцарей и девушек. Над лестницей высилось круглое окно, которое выглядело так, будто его вырезали из ближайшей церкви и приклеили к зданию, открывая вид на тускло освещенные сады. Как и в случае с фасадом, внутри этого странного дома ничего похожего на единообразие тоже не было. Средневековье смешивалось с современностью, как викторианские картины, выставленные в рамах