Клан - Кармен Мола

судье материалы, касавшиеся операции, в ходе которой была инсценирована смерть Гальвеса, а сам он получил фальшивые документы, чтобы скрыться от закона. Операция предусматривала убийство пятерых человек, и Мириам подтвердила этот факт документально. Теперь оставалось выяснить, принял ли судья дело к производству и выдал ли ордер на арест. При положительном ответе она намеревалась передать Гальвеса португальской полиции, о чем уже предварительно договорилась, поскольку ОКА не имел права действовать на территории другой страны. Соответствующие договоры Испании с Португалией гарантировали незамедлительную экстрадицию преступников по запросу другой стороны. Мириам хотела дождаться завершения небыстрых бюрократических процедур, тем более что все сотрудники ОКА были отстранены от работы. Она твердо решила, что не позволит Гальвесу уйти от расплаты.

– Мы уже передаем его португальцам? – занервничал Сарате. – Ведь он же еще ни хрена не рассказал!

– Передаем при первой же возможности, – отрезала Мириам. – Процесс подготовки документов уже запущен. Где вы его держите?

Взгляд, которым обменялись Сарате и Элена, ее обеспокоил. Она поднялась на второй этаж и зашла в спальню. Гальвес лежал, съежившись, на кровати, и Мириам с трудом узнала его изуродованное побоями лицо. Его словно покрывала маска из запекшейся крови. Мириам вернулась в гостиную и с порога указала пальцем на Сарате.

– Я запрещаю вам к нему приближаться, не смейте входить в его комнату ни под каким предлогом.

– А чего ты ждала? Что мы угостим его карамельками? – огрызнулся Сарате.

Мириам предпочла не поддаваться на провокацию. Она повернулась к Элене.

– Он рассказал что-нибудь об Адольфо?

– Он назвал его номером три в Клане. Себя он считает номером два.

– А кто же, по его словам, у них главный?

– Аркади Ортис, хотя сейчас он пользуется другим именем, которого мы не знаем.

– Это значит, что им может оказаться любой человек. Даже какой-нибудь приятель моего мужа, который приходил к нам домой. Этот выродок мог играть с моими детьми на ковре… Даже подумать об этом тошно.

– Мы его поймаем, Мириам. Не сомневайся, – сказал Сарате.

– Боже мой, у меня больше нет сил! – простонала она. – Мне нужно выпить.

Налив себе рюмку, Мириам вышла в сад. Дав ей несколько минут на то, чтобы прийти в себя, Элена тоже налила рюмку и тоже направилась в сад. Они стояли молча, наслаждаясь сумерками и монотонным рокотом реки.

– Не знаю, смогу ли я все это выдержать, – сказала наконец Мириам.

Она не смотрела на Элену, но грустно стало и ей.

– Вы с мужем хорошо ладили?

– Прекрасно. – Лицо Мириам приняло меланхоличное выражение. – Мне будет физически его не хватать.

Элена покосилась на нее с легкой улыбкой. От Мириам она таких признаний не ожидала.

– Найдешь кого-нибудь другого. И не хуже.

Ее уверенность была встречена с большой долей скепсиса.

– Выпьем, чтоб так и случилось!

Их уединение нарушил Ордуньо, который сообщил, что звонил Буэндиа. Судмедэксперты закончили работать с телом Марьяхо, и его можно было забрать.

– Она оставила четкие распоряжения ее кремировать.

– А прах? – спросила Элена. – Где мы его развеем?

– Я не спрашивал. Но Буэндиа сказал, что с Канарских островов приехала ее двоюродная сестра. Она все организует. Прощание назначено на вторник.

– Марьяхо никогда не говорила ни о какой двоюродной сестре!

– А почему бы вам не поехать в Мадрид и не заняться всем самим? – предложила Мириам. – Здесь вам все равно больше нечего делать.

– Так почему бы и тебе не поехать с ними? – предложил Ордуньо. – Я побуду с Рейес до устных слушаний в суде. Не хочу оставлять ее одну. И займусь Гальвесом, а мой приятель нам поможет, пока мы будем дожидаться ордера на арест.

– Нет, остаться нужно мне, – не сдавалась Мириам.

– Ты должна быть с детьми. Сейчас ты им очень нужна, – постановила Элена.

Мириам некоторое время не сводила с нее глаз, словно раздумывая, разозлиться ли на нее за вмешательство в чужие дела или поблагодарить за добрый совет. После некоторой внутренней борьбы она перевела взгляд на Ордуньо:

– Ты сделаешь это для меня?

– Конечно.

– Хорошо, тогда я еду в Мадрид. Буду держать тебя в курсе всех, даже самых мельчайших деталей.

– А я – тебя.

Элена пошла собирать чемодан. Она застала Сарате лежащим на кровати с двумя мобильными телефонами на груди.

– Ты похож на крутого бизнесмена! – попыталась пошутить Элена. – Дожидаешься биржевых сводок?

Сарате постучал пальцем по более старому аппарату.

– В нем либерийская сим-карта.

– Зачем? Тебе часто оттуда звонят?

– Только один человек на всем свете знает этот номер.

– Амира?

– Нет, Марвин.

Сарате пришлось рассказать Элене о мулате, с которым он проделал весь путь от Монровии до Альмерии.

– Он рассказал мне, что Аркади Ортис – его отец. Сам этот парень родился году в восемьдесят четвертом – восемьдесят пятом, когда второй Сипеени уже убил первого и стал самозванцем. Марвин помнит его со времен глубокого детства, когда еще жил в родной деревне. Он добирался вместе с нами до Испании, чтобы убить этого человека.

– Значит, у вас много общего, – с оттенком горечи заметила Элена.

– Его убьет тот из нас, кто первым до него доберется, и надеюсь, что это буду я.

– Ты только об этом и думаешь? Как убить человека? Это единственное, что тебя в жизни беспокоит?

– В настоящее время – да.

– А потом?

– Не существует никакого потом.

– А меня тоже не существует? Для меня ты не отводишь никакого «потом»?

Сарате не ответил, и Элена предпочла оставить его в покое.

Проснувшись через пару часов, Рейес обнаружила, что все ее сослуживцы уехали в Мадрид. Все, кроме Ордуньо, который объяснил ей, почему так произошло. Теперь им предстояло охранять Гальвеса.

– А ты почему не поехал?

– Потому что не хотел бросать тебя одну.

– Я прекрасно о себе позабочусь.

– Не сомневаюсь, но я не прочь составить тебе компанию. Черт, не будь такой упрямой, позволь мне хоть немножко помочь.

Рейес не стала спорить. Растянувшись на диване, она о чем-то задумалась.

– А ты был прав, – вдруг сказала она. – Стрелять иногда приходится. Я говорю о Фабиане. Наверное, тебя тогда сильно припекло.

– Безусловно.

Она кивнула.

– Спасибо, что остался со мной.

– Спасибо, что спасла мою жизнь.

Рейес улыбнулась и зевнула, потянувшись, как ребенок. Потом встала, подошла к Ордуньо и чмокнула его в щеку.

Глава 61

Яркий свет с потолка резал глаза. Грудь холодили какие-то датчики. Он попробовал пошевелиться, но не смог: ноги и руки были привязаны к поручням медицинской кровати. Марвина душили ярость, нестерпимая ненависть к отцу и такая жажда убить, какой он не испытывал с тех пор, как мальчишкой-солдатом бесчинствовал на либерийской войне. Он повернул голову влево и увидел рядом пустую кровать. Скоро ее займет Сипеени. Зазвучал чей-то голос, показавшийся ему