Второстепенный мастер - Эл Моргот

— Прошлое… ты должен был оставить в прошлом, — весомо сказал пшеничноволосый заклинатель.

Улыбка Духа Полумесяца слегка померкла, но он более никак не отреагировал на его слова. После долгой паузы он протянул то, что могло бы быть рукой под хламидой и произнес:

— Отдай жемчуг. Есть вещи, который я никогда не оставлю в прошлом, потому что мое сожаление вечно.

Ларт фыркнул.

— Понимаешь ли ты, что именно твое упорство в удержании прошлого не дает вам встретиться вновь?

— Вновь? Мне это не нужно. Я не… Я не достоин этой встречи. И не хочу ее.

Ларт долго пристально смотрел на лунную улыбку, прямо и не щурясь.

— Понятно, — наконец, просто произнес он.

А вот Лиэ Ю было мало что понятно. Ясно, что Ларт и дух говорят о чем-то из прошлого, ведомого лишь им двоим. Ясно, что они не собираются посвящать в это посторонних, но… Как же хотелось узнать.

— Жемчуг ты от меня не получишь.

— Причина?

— Такова моя воля.

После этих слов многое переменилось. Во-первых, хэбо вновь заголосил на заднем плане, и его визг будто ножом полоснул по оголенным нервам Лиэ Ю. Во-вторых, дух Улыбающегося Полумесяца словно разросся в размерах, закрывая собой все пространство, окрашивая воды Лайхэ во тьму. Улыбка сошла с его тела и, обратившись стрелой, стремительно понеслась к груди Ларта. Лиэ Ю действовал не раздумывая. Метнувшись вперед, он одновременно пытался выхватить из ножен меч, чтобы отбить им стрелу, в движении осознавая, что ни ножен, ни меча при нем нет. И, вообще-то, он мог бы это уже и запомнить! Но привычка была сильнее мысли и здравого смысла. А остановиться было уже невозможно. Он оказался прямо перед Лартом. И даже неким мистическим образом успел заглянуть в его глаза, когда стрела света вонзилась в его спину.

Оседая на песок, Лиэ Ю с неверием произнес:

— Я… Я отплатил вам, хотя и не думал, что это будет вот так…

Ларт обхватил его за плечи, удерживая от падения.

— Так не будет.

Горизонт закрывали зеленеющие карстовые пики. Тихо стремилась вдаль всегда полноводная, полная рыбы река. В низовьях раскинулись рисовые поля и огороды. Деревня Деу жила своей мирной благополучной жизнью. Многие говорили, что места эти благословили боги. Некоторые же судачили, что это наговоры деревенской шаманки.

Ребенком он не очень-то задумывался ни об одной из этих версий. Он верил и в богов, и в шаманку. Он как обычно проводил время с Минчжи, которую называл просто Мин-Мин. Они играли в широкой заводи реки, искали камешки и ракушки. На мель вымыло раковину моллюска, в которой Мин-Мин нашла маленькую розовую жемчужину. Она пришла в восторг и назвала его «Закатный Жемчуг». Они играли до самого заката, и нежные оранжевые лучи касались жемчужины, лежащей на ладошке Мин-Мин. А когда солнце зашло, она подарила жемчужинку ему и сказала, что он заряжен последним закатным лучом и будет оберегать его, когда ее не будет рядом.

Стал ли этот момент чем-то большим или все и так бы произошло? Был ли закатный жемчуг или желание Минчжи проводником той силы, что поселилась в нем? Однако с тех пор он стал «особенным». Сперва казалось, что только в глазах Минчжи. Затем он стал особенным для всей деревни.

К двадцати годам он прославился как ведущий на все окрестные земли. Люди стекались к нему даже с отдаленных мест. Среди них оказался богатый мужчина средних лет. Он снял боль с его большого живота и предсказал, что у того еще будут дети: он возьмет себе молодую жену, и та забеременеет от него.

На следующий день он как обычно встретился с Минчжи возле реки. Очаровательная Мин-Мин стояла в лучах заходящего солнца и прямо спросила, собирается ли он теснее связать их судьбы и взять ее в жены. Она была так ослепительно прекрасна в ореоле золотых лучей, что сердце щемило. Но он… Он тогда думал, что, если ничего не менять — ничего не изменится. Если не делать следующий шаг — они так и будут встречаться здесь у реки, рассказывать новости и дружить. Он думал: «Мне этого достаточно». Он думал о своей силе и ответственности. Ведущий должен помогать людям, а не распаляться на собственное счастье.

Он просто ничего не понимал.

Тогда Минчжи протянула ему раскрытую ладонь, на которой лежал браслет из розового жемчуга. Она сказала: «Ты выбрал силу, а не меня, так пусть Закатный Жемчуг хранит ее и приумножает». Лишь много позже он осознал, что это мог бы быть его обручальный браслет.

С тех пор Минчжи перестала приходить к реке, а он был слишком занят… слишком труслив, чтобы прийти к ней. Прошло много времени, прежде чем он понял, что не видел ее в деревне слишком давно. Когда он все же решился прийти в ее дом, ее отец сказал: «Я выдал ее за богатого человека, она уехала в его дом». Занятый делами других людей, он даже пропустил церемонию проводов невесты.

Пылая от уязвленной гордости, он направился к реке, сорвал с руки жемчужный браслет и бросил в воду. Он убеждал себя, что она его обманула! Зачем было дарить ему браслет, чтобы потом уйти к другому⁈

Однажды на растущую луну к нему в дом вновь пришел тот богатый человек. Он просил излечить его молодую беременную жену, что чахла на глазах, будто плод выпивал все ее силы. Ведун отправился на помощь и вновь встретился с Минчжи. Она оказалась молодой женой богача. Обида сменилась гневом, и молодой ведущий грубо говорил с ней, высмеивая ее новую жизнь. Тогда она прогнала его, не принимая лечение. Ведун не настаивал: если уж мать не беспокоится за дитя, не его дело уговаривать ее! Напоследок она лишь попросила вернуть ее подарок. И он ответил: «Он покоится где-то на дне реки! Откуда взяла — туда и вернулся, бессмысленный, как и все твои чувства!».

Следующим днем ее труп прибило к берегу. Ребенок тоже не выжил. В руке у нее была зажата одна маленькая розовая жемчужина.

Ушедший той ночью ведун корил себя в ее смерти. Он забрал ее тело на закате и пошел вместе с ним в воду. Он шел, собираясь умереть вместе с той, которую не спас, которую все еще любил, несмотря на все свои слова, несмотря на то что выбрала другого.