Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

Он что-то мычит.

– Нет, вообще-то… Даже не знаю. Роза делает их сама и добавляет патоку, это ее фирменный рецепт. А это… – Я умолкаю и переключаю передачу. – Ну, в общем, вкусно. Спасибо.

Оглядываю кухню с двойной духовкой и краном над плитой, и на мгновение кажется, что я в шикарном отеле. Все такое чужое и незнакомое.

А потом вспоминаю «Платаны» – если я не вернусь туда, не придется вдыхать запахи рыбного рагу, вытаскивать клок сальных волос из стока или смотреть на желтое пятно от протечки на потолке над своей кроватью, и сердце подпрыгивает от радости. Рид хочет, чтобы я жила здесь. Это мой дом.

Но я продолжаю оглядываться по сторонам, и со мной что-то происходит. По позвоночнику пробегают мурашки, а на лбу выступает холодный пот. Это все фасад. Я сажусь на кухонный табурет и делаю глубокий вдох. Все это было не вполне моим. В «Платанах» я заслужила каждую бутылку «Миллера» у бассейна, квартиру с пятном от протечки на потолке. Этого я добилась своими умениями и упорным трудом.

Здесь остались лишь фрагменты меня прежней. Все здесь не просто не мое, а воплощает то, как я переставала быть собой, превращалась в кого-то неузнаваемого, даже для самой себя.

И хотя я могу не возвращаться в страну выброшенных игрушек, если не захочу, именно там живут люди, которые… любят меня? Черт, неужели я это говорю? Трудно признаться себе, что семья, о которой я всегда мечтала, это не Рид и не наш ребенок в этом доме со специальной комнатой-кинотеатром и ванной с гидромассажем, а та, что уже у меня есть на другом конце города. Джеки выполняет на вечеринке роль диджея, ставит диски Boys II Men, Барри рассказывает историю самурайских мечей, хотя его никто не слушает, Кристал кидает детям мятные конфеты, как в странной игре в мяч, а им, что удивительно, это нравится.

А еще там есть Роза – как ни странно, моя единственная настоящая подруга, и в особенности Фрэнк, он ждет меня, я ему нужна. Фрэнк, которого бросили все остальные.

Я отдаю Риду свой бокал.

– Прости, но мне пора.

– Что?! – Его лицо вытягивается в явном разочаровании. – Пожалуйста, не уходи. Просто…

– Я должна.

– А как же ужин? Ты…

– Мне надо идти. Я обещала. Прости.

Я снимаю туфли на шпильках и выбегаю из дома. В буквальном смысле бросаюсь прочь из его жизни. Знаю, мы никогда больше не увидимся. Я думала, что почувствую бремя потери и буду горевать по жизни, в которой, как мне казалось, так нуждалась, но ничего подобного. Я ощущаю себя свободной.

С мыслями о Фрэнке я еду обратно в «Платаны», вспоминая о забытом обещании, поэтому паркуюсь у задней двери офиса, переодеваюсь в худи и джинсы и выхожу к бассейну со всеми припасами.

Роза обнимает меня за плечи, на мгновение притягивает к себе, а потом бежит за малышом, схватившим со стола открытую банку «Будвайзера». Я сажусь в шезлонг рядом с Мэри, а когда подходит Фрэнк, подтягиваю к себе переносной холодильник и раскладываю на нем то, что принесла с собой.

– Вы вернулись.

– Ну конечно, я вернулась. Я ведь здесь живу.

– Что это вы делаете? – спрашивает он, глядя на базилик и оливковое масло в плошках.

– Я делаю песто. А ты чем занят? – отвечаю я, и он расплывается в улыбке.

Я подтягиваю стул и хлопаю по нему. Фрэнк садится, и я показываю, как нарубить чеснок.

«Вечно ты язвишь и грубишь» – так говорил обо мне Рид. Наверное, он прав. Видимо, именно поэтому я чувствую себя здесь своей. Не знаю, почему звезды сложились именно так, но это моя судьба.

Кристал протягивает мне пиво, которое открыла зубами, и садится на детский стульчик своей дочери, хотя совершенно на нем не помещается. Роза подмигивает мне, поставив между коленями ведерко и очищая стручковую фасоль, Джеки подпевает под музыку End of the Road и чувственно танцует, выпив слишком много вина.

Я размышляю о том, что делать дальше и даст ли мне еще один шанс «Яичница», но теперь, когда я стала местной знаменитостью, по крайней мере, еще на несколько недель, пока всеобщим вниманием не завладеет новая громкая тема, возможно, добьюсь и большего. И все-таки сумею открыть свое дело.

Одобрительно киваю Синатре, когда он отрывает листья базилика от растения, за которым сам же ухаживал. Он довольно улыбается и тщательно смешивает ингредиенты, как я показала. Я нужна ему. Разве я могу отсюда уехать?

Вокруг гудит привычная вечерняя жизнь «Платанов»: смеются дети, где-то лает собака, ветер доносит запах жарящихся котлет, проносится по бульвару мотоцикл, а Барри с помощью надувной палки из бассейна показывает Тиффани и Амбер, как сражаться на самурайских мечах.

И я улыбаюсь, потому что обрела семью. Потому что я дома.

Джун Хёр

Молчание костей

Посвящается омме и аппе. Спасибо за то, что дали свободу и поддерживали мою любовь к писательству.

© Тринкунас К., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Один

В столице царило безмолвие.

Обычно на дороге перед дворцом Чхандок[335] уже с раннего утра было не протолкнуться: у прилавков с рыбой толпились женщины, сновали туда-сюда земледельцы с овощами и фруктами, расхаживали ученые в шелковых одеяниях и монахи с четками на шеях, без устали гонялись друг за другом дети с обгоревшими, липкими от жары лицами. Но не сегодня.

– Как вы считаете, полицейский Кён, слухи не врут? – По черным черепичным крышам стучал дождь. Я надвинула соломенный саткат[336] на лоб, и капли воды покатились с его остроконечной вершины к широким полям. – Короля действительно убили?

Под ногами усталых стражей порядка хлюпала грязь.

Кён – самый молодой среди полицейских, шедший последним в строю, – бросил на меня через плечо яростный взгляд:

– Следи за языком. Ты больше не в своей деревне, а в столице.

Он говорил об Инчхоне. Несколько месяцев назад я покинула родной дом и приехала в столицу, чтобы стать полицейской тамо[337] – крепостной служанкой, девочкой на побегушках.

– Но, э, вот что я тебе скажу, – полицейский Кён оглядел серую улицу и поправил пояс черной полицейской формы. – Когда король Чонджо[338] умер, с горы Самгак донеслись ужасные рыдания, а солнечные лучи сплелись, взорвавшись снопом искр.

– Предзнаменование? – прошептала я.

– И плохое. Старым порядкам настал конец, на смену им