Горный завод Петра третьего - Татьяна Александровна Богданович

– Заперты, – проговорил он с какой-то даже досадой.

– Говорил я тебе, – сказал прибежавший за ним Цыган. – Идем будить.

Он взбежал на крыльцо и так ударил в дверь кулаком, что соседние окна зазвенели. Почти сейчас же за дверью послышались торопливые шаги, и слабый голос спросил:

– Кто там? Что надо?

– Отворяй, Петр Ефимыч, – загудел Цыган, – Спасибо скажи.

Дверь чуть-чуть приотворилась, но рванул ветер и широко распахнул ее.

Беспалов, совсем одетый, весь дрожа, стоял в сенях с фонарем в руке.

– Упредили нас, – прогудел Цыган, – башкирцы-собаки грабить нас ладят.

– Чего ты, что ты, Ферапонт, – проговорил Беспалов, отступая и запахивая кафтан. – Мы же с ними мирно жили. Кто напугал-то вас? Зря…

– Чего напугал? – перебил его Цыган. Ворота-то отпёрты. Сами видали. Да чего тут время терять. Оружие давай скорей. Гляди, прискачут.

– Я тотчас, тотчас. Вот грех, – забормотал Беспалов. – Ключ я…

Он скрылся и через минуту вынес ключ и тут только заметил стоявшего в тени, Акима.

– И ты тут, Аким, – сказал он и сердито взглянул на него, но сейчас же опомнился. – Бери ключ. В том амбаре, что у конторы. И ружья там, и порох, и пули. Увидаешь. Раздай, кто стрелять умеет. Не пускайте их, чертей, коли так. Бейте насмерть. А коли кого живым захватите, ко мне тотчас. Я по-ихнему понимаю. Выспрошу его да и вздерну, чтоб не повадно…

Аким и Цыган побежали к конторе. Рабочих собралось еще больше. Они спорили, кричали и размахивали руками. Ветер развевал полы кафтанов, срывал шапки и хлопал ставнями.

– Тихо вы! – крикнул Цыган. – Тотчас Аким ружья вынесет. Выходи вперед, кто стрелять умеет.

Десятка три рабочих протискались ближе. Захар выскочил вперед всех.

Аким захватил двух рабочих, вошел в амбар и быстро стал выносить ружья, пули, порох и раздавать рабочим.

Тихо! – крикнул Цыган. – Скачут будто. Кто ружье получил, бежим живей к воротам. Да не орите вы. Тихо! Пускай думают, что спят все.

Цыган, Захар, Федька и еще десяток рабочих с ружьями молча побежали в темноте к воротам у плотины.

У Захара сердце колотилось от радости. Наконец-то ему дали ружье, и он будет сражаться, как настоящий казак. Он и забыл, что ружье не заряжено и зарядить он не умеет.

– Стой! – крикнул Цыган, подбежав к воротам. – Ворота-то вновь отпёрты. Заперли ж мы. Федька, погляди, в сторожке ли сторож. Связали мы его.

Федька побежал и сразу вернулся с криком:

– Нету его!

– Распутался, дьявол. И куда девался?

Один за другим с площади подбегали еще рабочие с ружьями. Аким прибежал после всех, раздав ружья.

– Федька! – крикнул Аким. – Беги в башню. Из оконца гляди. Много ль их, башкирцев? Из пушки бы их надо. Умеет кто стрелять?

– Я умею! – крикнул Цыган и бросился следом за Федькой в башню, сунув ружье Акиму.

Захар топтался на месте, не зная, тут ли ему оставаться или бежать в башню.

– Заряжайте, – торопил Аким рабочих. – Как прискачут, мы ворота откроем – и стрелять.

Вдруг за плечо его уцепилась чья-то рука, и дрожащий голос зашептал в самое ухо: – Стреляй не нада. Ворота запирай. Лючше кричай громко, они пугаться. Назад ехать.

– Ты, Кызметь? – пробормотал Аким. – Отступи. Отступи, не суйся! Знаем мы, как с ими.

Кызметь пробовал еще говорить, но его быстро оттерли от Акима.

Топот сразу вдруг громче стал. Должно быть, башкиры выскочили из леса на пустырь.

Рабочие с ружьями наперевес теснились к воротам.

Аким приоткрыл ворота, высунул голову и всматривался в темноту, налегая плечом на одну створку, чтоб ветер не распахнул совсем ворот.

Сзади глухо ворочалась невидимая в темноте толпа. Рабочие, которым недостало ружей, перепуганные бабы из поселка сбежались тоже к задним воротам, не решаясь подходить близко. Бабы унимали ревевших от страха девчонок. Но и взрослые дрожали и жались друг к другу.

Бог знает, что сейчас будет. Ветер выл и гудел в колесах мельниц у плотины.

Вдруг ветер зверем метнулся на толпу, так что люди едва устояли на ногах, тучи разорвались, и в отверстие выплыл, озаряя края убегавших туч, полный месяц. Сразу все ожило. Люди зашевелились, выступили бледные лица, блеснули штыки на ружьях.

Аким крикнул:

– Скачут!

И одновременно наверху точно что-то лопнуло, загудело, и в ответ на пустыре раздался визг, крики, и ровный лошадиный топот вдруг сбился, точно скакавшие рядами лошади беспорядочно заметались.

Аким распахнул ворота. Рабочие, взяв ружья наперевес, толкаясь, выскочили наружу. На пустыре скакали в разные стороны косматые лошаденки с припавшими к гривам всадниками.

Один из них привстал на стременах и что-то кричал гортанным голосом, размахивая кривой саблей.

Башкирцы подскакивали к нему, натягивая луки.

Аким оглянулся на рабочих и крикнул:

– Стреляй!

Раздался нестройный залп, и в то же время со свистом взвилась туча стрел.

– Назад! – крикнул Аким.

Но было уже поздно, несколько стрел попало, кто-то со стоном побежал в ворота. Другие тоже кинулись за ними, не зная, попали ли они сами в башкирцев.

Сверху грянула пушка.

Ядро, должно быть, угодило в самую гущу. Сразу раздался оглушительный визг, стоны и потом беспорядочный топот скакавших прочь лошадей.

Цыган выскочил из сторожки.

– Ядер больше нет! – крикнул он. – Давай ружье.

Он вырвал у кого-то ружье и, оттолкнув Акима, выскочил за ворота. Аким и рабочие снова зарядили ружья и бросились за ним.

Башкирцы толпой неслись к лесу.

Вдогонку им раздались выстрелы, но пули настигали их уже на опушке.

На пустыре бились, истекая кровью, три или четыре лошади и лежали два башкирца.

Рабочие бросились к ним. Один уже был мертв – ядром оторвало ему, полголовы. Другой метался в луже крови и глухо стонал.

Вся толпа, жавшаяся поодаль от ворот, бабы, ребята сразу хлынули на пустырь. Всем хотелось теперь самим посмотреть, что тут было.

Башкирцы уже ускакали в лес. Толкаясь, перекликаясь, рабочие окружили лошадей, раненых.

– Чего ж мало побили? – крикнул кто-то. – Пушка-то как саданула!

– Других с собой уволокли, черти, – пробормотал Аким, оглядываясь.

– Этого к Беспалову, – сказал Цыган, показывая на стонавшего башкирца. – Он допросить хочет.

Дозорного надо здесь в башне поставить и у наших ворот тоже, – сказал Аким. – Не вернулись бы дьяволы.

– Не вернутся! Я их здорово из пушки шарахнул! – крикнул Цыган.

– Идем в завод, ребята, – сказал Аким. – Этого-то тащите.

Несколько человек подхватило башкирца. Он корчился и выл, когда они неловко тащили его, оставляя на земле кровавый след.

За ними гурьбой валили рабочие. Тех, в кого попали стрелы, бабы раньше увели по домам. Теперь, когда всё миновало, опасность уж