Дело об опустевшем гнезде - Евгения Александровна Русинова

Сейчас или никогда!

— Лови! — крикнул Кишмиш и метнул первое яйцо помощнику.

— Держу! — Пип крепко вцепился лапками в яйцо.

Тут прямо в него полетело ещё одно. Мышонок подкинул повыше первое и схватил второе. Когда подброшенное яйцо уже почти достигло земли, Пип пульнул второе и перехватил первое, пока оно не превратилось в яичницу. Так он и жонглировал: первое-второе, первое-второе. Потом к ним добавились третье, четвёртое, пятое и шестое.

Пип так увлёкся, что забыл, где находится. К действительности его вернул строгий голос старшего детектива:

— Прекрати сейчас же жонглировать! Мы не в цирке!

Пип бережно уложил яйца на траву и с облегчением выдохнул. Кажется, все целы! Но шеф был явно не в духе:

— Упорхнула наша птичка!

Детективы заботливо прикрыли яйца мхом и побрели сообщить сойке о находке. Вдруг Пип сделал шаг и — бульк! — с головой нырнул в море.

Глава 8 Лесное море

— Помогите! Тону! — захлёбывался в воде Пип. — Я не умею плавать!

Ужас, охвативший маленького мышонка, не давал ему размышлять здраво. НУ откуда в лесу море? Максимум — лужа!

— Успокойся! — пытался вразумить напарника Кишмиш. — Хватайся за мой хвост, я тебя вытащу.

Но даже на краю гибели Пип оставался истинным главным помощником и чётко выполнял приказы шефа.

— Ты! Бульк! Запретил! Бульк-бульк! Трогать тебя за хвост! Буль-буль-буль…

И Пип пошёл ко дну. Наступила темнота…

Когда мышонок открыл глаза, было раннее утро. Солнце только-только поднималось из-за горизонта и ещё не успело прогреть отсыревший за ночь воздух. Пип почему-то лежал прямо на земле, устремив взгляд в небо. Он сильно продрог и стучал зубами от холода.

— Пожалуйста, потише, — рядом сидел Кишмиш и теребил в задумчивости ухо. — Ты мешаешь мне размышлять.

— Разве я не утонул?

— В этой луже? Нет, конечно! Когда ты перестал мельтешить лапами, как мельница, мне стало гораздо проще вытащить тебя на сухое место.

— Спасибо! Но можно было найти место не только сухое, но и тёплое. Мама говорит, что спать на холодной земле вредно! Я могу простудиться!

— Меня волнует другой вопрос, — Кишмиш не обратил на упрёк никакого внимания. — Откуда здесь эта лужа, если дождя не было неделю?

Детектив зачерпнул пригоршню воды, чтобы умыться:

— Тьфу! Она же солёная! Почему она солёная?

Мышонок с трудом поднялся и принялся приседать на озябших ногах, громко комментируя:

Встали-сели!

Сели-встали!

И как цапли побежали!

— Что это, червяк тебя побери? — Кишмиш от удивления прервал свои раздумья.

— Где? — огляделся Пип.

— Что это ты делаешь?

— Это всего лишь зарядка! Я каждое утро после подъёма делаю её с братьями и сёстрами. Я сам её сочинил. Мама говорит, что физические упражнения полезны для здоровья.

И Пип продолжил, взмахивая лапами, словно это были крылья:

Сели-встали!

Встали-сели!

И как страусы взлетели!

— Ну нет же, нет! — закричал Кишмиш. Сегодня его явно всё раздражало.

— Что нет? — опешил Пип.

— Страусы не летают! Ты же сам видел вчера!

— А мама говорит…

— Вот пусть твоя мама и ведёт расследование, раз она лучше меня всё знает!

— То есть ты думаешь, что нам надо посоветоваться с моей мамой? — воодушевился Пип.

— Нет, конечно! Я! Так! Не думаю!

Мышонок обиженно посмотрел на шефа и вдруг разревелся.

— Я… думал… я тебе… помогаю… Я же перо нашёл… И…

— Стой! — Кишмиш издал радостный вопль. Потом подбежал к Пипу и дружелюбно постучал его по плечу. — Спасибо, помощник. Благодаря тебе я, кажется, понял, что это за лужи!

— Да? — Пип тут же перестал плакать.

— Это слёзы! — заявил детектив.

— Целое море слёз?

Глава 9 Я не местная

— Говорю же тебе, не море, а лужа! — Кишмиш довольно потёр лапы.

Пип с недоверием взглянул сперва на своё отражение в воде, потом на шефа:

— Но кто мог наплакать такую лужу?

— А это мы сейчас узнаем!

Детектив встал и решительно зашагал туда, где виднелась ещё одна лужа. Она оказалась на приличном расстоянии от первой. Кишмиш почесал затылок:

— Да уж… Похоже, рыдал какой-то великан.

— Очень несчастный великан! — поддакнул помощник.

Так они и шли — от лужи к луже — пока не услышали чьи-то жалобные завывания из густых зарослей орешника. Влад Кишмиш остановился и поднял с земли увесистую палку.

— На всякий случай! — объяснил он Пипу.

Детективы осторожно раздвинули ветки. Перед ними открылась удивительная картина. Прислонившись к дереву, сидел страус. И лил крокодиловы слёзы! Каждая капля, вытекающая из его глаз, была размером с дыню.

— Вы арестованы! — закричал Кишмиш, наставив на преступника палку, как будто пистолет.

Но птица даже не обернулась. Она была полностью захвачена своим горем.

— Мой единственный сынок! — содрогался всем телом страус. — Моя кровиночка! Теперь я никогда его не увижу.

— Какой сынок, червяк вас побери? — детектив был обескуражен. — У вас есть сынок? Он что, потерялся в нашем лесу?

— Мой малыш. Мой первенец, который вот-вот должен был появиться на свет из яйца.

— Ничего не понимаю! Так вы… папа?

— Вы в своём уме?! — страус наконец поднял голову и с интересом взглянул на Кишмиша. — Я — мама! Простите, а вы что за птица? Просто я не местная, никого здесь не знаю.

Влад Кишмиш представился и попросил удивительную птицу рассказать всё с самого начала.

Глава 1 °Cтраусиная история

Вот что ему удалось узнать.

В далёкой-предалёкой Африке жила большая страусиная семья. Перед сезоном дождей все мамы семейства, как и положено, отложили яйца в одно общее гнездо. Позже остальных своё яйцо отложила она, страусиха Пося. Через шесть недель из кладки вылупились страусята — пушистые и пятнистые, как помпоны от шапок. Они смешно бегали по саванне на своих тоненьких ножках. Лишь одно яйцо — Посино — так и осталось непроклюнувшимся. Семейству пора было сниматься с места и двигаться дальше в поисках свежей зелени и укрытия от непогоды. Но Пося осталась.

Она решила сидеть