Учебник вымогателя, или Искусство владения навахой, ножом и цыганскими ножницами - Денис Леонидович Черевичник

Рис. 357. Бретёр с навахой. XIX в.

Вскоре на представителей этой героической профессии обращают внимание испанские сочинители. Так, например, упоминание о soldado baratero — армейском баратеро встречается в 1825 году в стихотворении «Морильо», написанном военным и литератором Николасом де Сантьяго Ротальде и посвящённом легендарному испанскому полководцу Пабло Морильо3. Через десять лет, в 1835 году, испанский журналист и писатель Хосе Гарсиа де Виальта описал baratero de la carcel — тюремного баратеро Паскуалийо по кличке Левша4. В1838 году польский путешественник Карол Дембовски, попавший в Испанию в разгар гражданской — первой Карлистской войны, упоминал некоего баратеро по имени Пепе, наводившего свои порядки в тюрьме5.

А в 1843 году все эти типы баратеро впервые свёл вместе испанский писатель первой половины XIX столетия Антонио Аусет в книге «Los Espanoles: pintados рог si mismos» — «Испанцы, изобразившие сами себя»6, являвшейся калькой с французского сборника «Les Francis peints par eux-memes» — «Французы, изобразившие сами себя», изданного в 1840–1842 годах7.

Рис. 358. Севильский баратеро, 1869 г.

Собственно говоря, эта книга представляла собой сборник работ различных авторов-костумбристов, среди которых было немало известных испанских писателей и журналистов тех лет: Антонио Флорес, Мануэль Бретон де лос Эррерос и многие другие. Каждый из авторов посвятил свою главу описанию наиболее узнаваемых и характерных для их страны типажей, таких как тореро, контрабандист, махо, водонос, сигарера и, разумеется, плоть от плоти Испании — баратеро.

Глава, посвящённая баратеро, как уже было сказано выше, принадлежит перу Антонио Аусета, и все последующие работы, описывая типы баратеро, цитируют либо Аусета, либо «Учебник вымогателя». Но на самом деле эта классификация достаточно условна — в действительности среди испанских вымогателей не существовало такого деления по специализациям. Как правило, все эти три ипостаси, как и многие другие, были представлены одним и тем же баратеро. Находясь в тюрьме, они занимались поборами и устанавливали в этом заведении свои порядки; попав в армию (где они нередко скрывались от правосудия), баратеро терроризировали сослуживцев, а в свободное от военных смотров или учений время могли также собирать долю с игроков на пляжах, в парках, тавернах и в городских двориках.

Сохранились свидетельства о том, что как минимум начиная с XVI столетия баратеро занимались своим мрачным ремеслом и на испанских судах, курсировавших между метрополией и Новым Светом. Во время длительных переходов матросы коротали время за картишками и рядом с игроками всегда попыхивал сигаркой судовой работник ножа в ожидании своего барато. Также были зарегистрированы случаи, когда потенциальная жертва отказывалась платить вымогателю и хваталась за наваху8. О моряках-баратеро упоминали и испанские газеты начала 1800-х9.

В один прекрасный день известный испанский адмирал первой половины XIX столетия Каэтано Вальдес решил объявить войну азартным играм на судах Королевского флота. Как только его фрегат вышел из бухты Кадиса, адмирал приказал обыскать судно и все найденные игральные карты выбросить в море. Однако на следующий день Вальдесу доложили, что моряки снова играют между палубами. Карты опять были конфискованы, но, несмотря ни на что, игра продолжилась в этот же день. Вальдес собрал судовых офицеров, и те рассказали ему, что на борту корабля находится известный баратеро и, несмотря на все усилия, им так и не удалось обнаружить его тайник с запасом игральных карт. Кроме этого, офицеры сообщили адмиралу, что баратеро настолько запугал команду, что вряд ли найдётся смельчак, который бы его предал. Вальдес задумался и приказал привести к нему этого баратеро. Вскоре прибыл балагур ростом около ста восьмидесяти сантиметров и заросший волосами как козёл — настоящий андалусский махо.

Они перекинулись парой фраз, бывалый адмирал сразу понял, с кем имеет дело, и приказал баратеро сесть. После этого он послал за корабельным парикмахером и сказал ему: «Намыльте этому парню лицо». При этих словах цирюльник побледнел, а баратеро спрыгнул со стула. Но оба знали, что с Вальдесом шутки плохи, и, несмотря на гримасы, которые корчил андалусец, он был гладко выбрит и лишился своих огромных бакенбардов. После этой унизительной процедуры авторитет баратеро в команде упал, моряки перестали его бояться, и азартные игры на судне прекратились10.

Надо отметить, что испанские авторы не баловали баратеро вниманием — упоминания о них в работах XVIII и XIX столетий крайне редки. Да и пресса интересовалась рэкетирами лишь в тех нечастых случаях, когда они становились фигурантами громких уголовных дел и попадали в поле зрения журналистов криминальной хроники. Всё дело в том, что эти представители братства выполняли свою мрачную работу на протяжении столетий, поэтому давно уже не привлекали внимания и стали привычной и неотъемлемой частью испанского общества. Ведь не зря в сборнике «Los Espanoles pintados рог si mismos», описывающем наиболее привычные и распространённые в Испании типажи, баратеро располагается по соседству с такими древними как мир профессиями, как водонос и продавщица каштанов.

Рис. 359. Перед атакой, XIX в.

Рис. 360. Задира. Испанская карикатура, 1886 г.

_______

1. Gazeta de la Regencia de las Espanas. Num. 58, del Sabado 9 de Mayo de 1812. - P. 481.

2. Gazeta marcial у politica de Santiago. Num. 22,15 d abril de 1812. - P. 253.

3. Nicolas de Santiago Rotalde. La Espana vindicada, o, Baraja de fulleros en la epoca de la revolucion espanola. Londres: D. Ridgway, 1825. - P. 93.

4. Jose Garcia de Villalta. El Golpe en vago. Tomo I. Madrid: Imprenta de Repulles, 1835. - P. 205.

5. Charles Dembowski. Deux ans en Espagne et en Portugal, pendant la guerre civile. 1838–1840. Paris: C. Gosselin, 1841. - P. 257.

6. Los Espanoles: pintados por si mismos. Tomo primero. Madrid: 1. Boix, 1843. -P. 127–133.

7. Les Franfais peints par eux-memes. Paris: Louis Curmer editeur, 9 Vol., 1840–1842.

8. Pablo E. Perez-Mallaina. Spain's Men of the Sea: Daily Life on the Indies Fleets in the Sixteenth Century. Baltimore & London: The Johns Hopkins University Press, 1998.- Р. 155–276.

9. La Colmena (Madrid. 1820), Num. 24,16/5/1820. - P. 183.

10. Charles Dembowski. Deux ans en Espagne et en Portugal, pendant la guerre avile. 1838–1840. Paris: C. Gosselin, 1841. - P. 258–259.

5

Вот как в 1843 году описывает попавшего в армию баратеро Антонио Аусет: «Служба, которую