Учебник вымогателя, или Искусство владения навахой, ножом и цыганскими ножницами - Денис Леонидович Черевичник

к мнению Питт-Риверса присоединился американский антрополог, профессор университета Пенсильвании Дэвид Гилмор, известный своими исследованиями истории мачизма и мужской культуры. В работе «Агрессия и сообщество: парадоксы андалусской культуры» Гилмор утверждал, что мужская агрессия в Испании являла собой лишь символические проявления мачизма и что за все годы исследований он не встречал случаев ритуального насилия, которые несли бы угрозу жизни[96].

Рис. 1. Дуэль. Испанская карикатура, 1886 г.

При всём уважении к мэтрам и их несомненным заслугам не могу не отметить, что тезисы эти как минимум спорные, а если называть вещи своими именами и обойтись без лишних политесов, то и ошибочные. Как читатель вскоре убедится, воспоминания очевидцев, уголовные дела и разделы криминальной хроники испанских газет 1750-1930-х пестрят бесчисленными описаниями кровавых и беспощадных дуэлей на ножах, большинство которых закончилось фатальным исходом. А ведь в эту книгу вошла лишь малая их часть.

Для реабилитации обоих авторов могу предположить, что одним из основных препятствий на их пути стал банальный дефицит информации. Исследования проводились в 1950-1970-х, «вселенского разума» — интернета тогда ещё, разумеется, не существовало, как не было и огромного корпуса оцифрованного исторического материала, доступного сегодня любому школьнику. Хотя, надо признать, для защиты аргумент этот слабоват и стоит на глиняных ногах — ведь и тогда все эти газеты и судебные дела точно так же лежали на стеллажах Национальной библиотеки Испании и были доступны каждому мало-мальски любознательному посетителю. А возможно, это объясняется тем, что учёные мужи глубоко и не копали и ограничились лишь исследованиями мужской культуры на период своего пребывания в стране.

Пятидесятые-семидесятые — это эпоха правления генерала Франко, а практически все диктаторские режимы, как и абсолютные монархии, считали дуэли нелепым и вредным пережитком, угрожающим основам государственного строя, в том числе монополии власти на насилие, и вели с ними непримиримую борьбу. Так, согласно статье 243 действовавшего в стране на момент изысканий Питт-Риверса уголовного кодекса, за провоцирование дуэли грозили самые суровые кары[97]. А учитывая, что эра Франко, наводившего порядок железной рукой, мягко говоря, несколько отличалась от старых добрых времён с их снисходительным отношением к дуэлям, продажной и коррумпированной властью и законами, менявшимися чаще, чем ветер, то, разумеется, к моменту появления в Испании обоих исследователей массовая культура поединков уже канула в Лету.

И к тому же оба антрополога проводили свои исследования в небольших провинциальных местечках сельских регионов Испании, в то время как уже более ста лет, начиная со второй половины XIX века, ножевая культура была преимущественно городской. Поэтому ошибочно пытаться экстраполировать традиции и предпочтения, бытующие в одном сонном медвежьем углу, на всю страну. Ну и, разумеется, им не стоило ограничивать ножевую культуру Испании Андалусией и приписывать ей монополию на ножевые дуэли — это ещё одно клишированное заблуждение. Дрались на ножах одинаково яростно практически во всех регионах Испании, и нельзя сказать, что по количеству ранений или смертей в этой мрачной статистике лидирует именно Андалусия.

Рис. 2. Бретёр с навахой. Испанская карикатура, 1893 г.

Изрядная доля ответственности за внесение в головы поклонников боевых искусств из бывших советских республик сумбура, а также за создание и тиражирование невероятного количества мифов и заблуждений лежит и на внезапно материализовавшихся в последние полтора десятилетия из небытия сотнях инструкторов, знатоков и мастеров боя на ножах.

До середины 1990-х на просторах бывшего СССР ножевой бой не был в особой чести, а кроме этого, находился в зачаточном состоянии и считался скорее прерогативой ролевиков и реконструкторов, факультативом в рамках японских боевых искусств или придатком к боевому самбо. Но вскоре, когда благодаря усилиям нескольких популяризаторов, и моим в том числе, стал стремительно расти интерес к ножевому бою как к самостоятельному боевому искусству, а затем начался ножевой бум и в воздухе запахло лёгким заработком, — случилось самое настоящее чудо. Одним прекрасным утром вчерашние поклонники рукопашного боя, борьбы, азиатских единоборств, тяжёлой атлетики и других видов спорта, доселе даже не слыхавшие о ножевом бое, внезапно проснулись искусными и умудрёнными опытом мастерами владения ножом. Учиться самим и постигать азы этой мудрёной науки новоявленным мэтрам совершенно не хотелось, да и, как сами они считали, было незачем, ведь из-за полного отсутствия информации об этой «неведомой зверюшке» — ножевом бое неискушённая публика Довольствовалась любой нелепицей, которую ей скармливали гуру.

Поэтому самопровозглашённые мастера приняли соломоново решение и под лозунгом «Не хочешь учиться — возглавь» бросились учить, преподавать и нести свет истины. А где черпать знания? Да какая разница — идеи же витают в воздухе. Вернее, в интернете. И к тому же зачем? Кто в этой экзотике разбирался настолько хорошо, чтобы подвергать сомнениям их домашние кустарные поделки и уличать мастеров в невежестве и полном отсутствии системы и школы? Тем более что прямо перед глазами был успешный пример американских коллег, которые уже более полувека, с начала 1960-х, совершенно спокойно и не терзаясь нравственными муками, преподавали и продвигали самые фантазийные и абсурдные виды единоборств.

Вслед за уходящим поездом, отчаянно пытаясь на ходу впрыгнуть в последний вагон, сжимая в руках свежеприобретённые макеты ножей и натягивая беспроигрышные камуфлированные штаны, в светлое будущее бежали люди, хорошо чувствовавшие конъюнктуру, следившие за модными тенденциями и державшие нос по ветру. Результат этой буффонады был предсказуем: сама идея искусства владения ножом была дискредитирована уже на корню, и вскоре на всём постсоветском пространстве наступили хаос и торжество профанации. Так, например, для подведения теоретической базы под создание авторских систем неспециалистами и обоснование ненужности их отцам-основателям обучаться фундаментальным азам ножевого боя в оборот был запущен миф, гласивший, что в основе техник поединка на ножах лежат вовсе не элементы старой школы фехтования и специфические навыки работы с короткоклинковым оружием, а самый обычный рукопашный бой и что с появлением в руке ножа ничего кардинально не меняется и все принципы остаются прежними.

Этот высосанный из пальца постулат окончательно развязал народному творчеству руки, придал ему легитимность и открыл ящик Пандоры. Вдохновлённые открывшимися горизонтами строительства Нью-Васюков и примером успешных стартапов первопроходцев, свой собственный ножевой бой, базирующийся на гипотетических представлениях о том, как бы это могло выглядеть, начали создавать на коленке все кому не лень, тут же выставляя доморощенное творчество на продажу. Ошеломлённые поклонники боевых искусств не успели моргнуть и глазом, как эти непритязательные и безыскусные поделки внезапно стали неотъемлемой частью всех известных науке видов единоборств, подвижных игр, дыхательных гимнастик и лечебных массажей.

Причём