Бабья доля или Добродея - Наталья Александровна Баскакова

***

Она вошла в дом к сиротам, как солнышко выглянуло из-за кромешных туч. Выглянуло, чтобы разогнать темноту и холод, принести тепло и озарить всё вокруг. Выглянуло, чтобы больше не закатываться и сделать людей счастливыми.

Не смотря на трескучий мороз и февральскую пургу, на Александре было одето белое платье с мелкими розочками. Круглолицая, румяная, то ли от мороза, то ли от волнения, Александра добродушно улыбалась, стараясь не единым взором, не единым вздохом не показать детям, что она ошеломлена, нет не тем, что за неимением лишнего куска мыла и воды дом приходит в запустение, а сиротским холодом, который царствует во всём жилище.

Дети все были дома. После того, как Тихон объяснил, с какой целью приехала эта слегка полноватая и не очень красивая женщина, каждый из домочадцев расценил данный визит по-своему:

Вовочка, кажется, ничего не мог понять, только таращил свои красивые тёмно-голубые глаза, весело блестевшие из – под черных густых ресниц, маленький ротик его удивлённо раскрылся. На бледных щёчках вырисовывались ямочки. Светлые кудрявые волосы вздрагивали от каждого движения мальчугана. А двигался он с особым трудом. Александра едва-едва сдерживала слёзы, глядя на тонкие детские ножки и ручки, на выпирающую грудную клетку и большой живот.

Роза, постоянно тоскующая о матери, и, не желая в доме видеть чужую женщину, коротко ответила:

– Никуды мы не поедим, нам и тут хорошо, – и, повернувшись к отцу, с особой обидой, как вызов, бросила в лицо. – Надо сначала нас было спросить, нужен ли нам кто-нибудь.

Ава же, напротив, то ли после гибели матери, готова любую женщину, приласкавшую её даже взглядом, мамой назвать, либо следуя поговорке: «Ласковое дитя двух маток сосёт», от радости вскрикнула:

– Папаня нам маму привёз!

– Погодите – косе, покуля ишо не мама, – едва оправившись от такого признания, мягко возразила Александра.

– Поживём – увидим, – выходя из соседней комнаты, сказал Людвиг.

Гибель матери, да и военное время изменили характер и менталитет парня. Бесшабашный и озорной мальчишка превратился в подтянутого рассудительного юношу. Людвиг понял, что для своих сестёр и маленького больного брата он в настоящее время не только старший брат, но «папа» и «мама».

– Тётя Шура, – обратился он к потенциальной покровительнице,– всё просто так не возможно перевернуть в лучшую или в худшую сторону, для того чтобы сделать шаг, нужна какая-то основа, иначе можно оступиться и провалиться. У нас же изранены души, как залечить эту рану, мы не знаем, слишком кровоточащая и глубокая она. Одно несомненно, нельзя стоять на месте, нужно что-то делать.

Каждый человек стремится к теплу, к тому очагу, где тебя ждут и любят. Каким будет наш очаг, я не знаю, но думаю, что хуже не будет. Поэтому мы поедем в деревню, конечно, не все сразу. Мне нужно закончить девятый класс, Роза должна ухаживать за нашей бабушкой.

Александра, искренне оценив не детскую рассудительность подростка, согласилась:

– Ну, вот и ладно, вот и хорошо, как Бог приведёт, так мо и будёт.

С печи подала свой слабый голосок Аграфена Кузьминична:

– Лёса, иди-ка суды.

Александра поднялась на приступки печи:

– Чё, тётя Агрипина?

– Не знаю я, хто ты и с каких краёв, какого роду-племени, только нутром чую, хороша, сердечна ты женшина.

– Хто его знат, всяко быват и у меня.

– Вишь каке дела-то у нас, – дрогнувшим голосом сказала Аграфена Кузьминична. – Без отца-то дети полсироты, а без матери – круглы сироты. Все опаршивили. Некому за имя доглядеть, а я ни чё не могу исделать, саму из ложки кормят.

Старуха разревелась горючими слезами, уткнулась лицом в плечо Александры. Александра ласково обняла худенькие, вздрагивающие плечи.

– Тётя Агрипина, у меня самой жизь была несладкой. Всяко пришлось испытать. Родной мамы-то у меня тоже давненько нету-косе. Неродна-то мать родней родной стала. Много доброты от неё хочу перенять, дэ не так ето просто.

– Лёса, милка моя, не бросай наших сироток.

Александра пыталась успокоить плачущую старушку:

– Я и ребятёшек не брошу, да и гля тебя, тётя Агрипина, найдётся у меня местечко. Чем богаты, тем и рады. Я на тебя мухи не дам сесть, а ежели можно, то я тебя буду называть мамонькой?

– Лёсонька, называй меня мамой, только я к тобе не поеду. На тобе и без меня вон кака ноша лыжится.

Чтобы подавить душевное волнение, Александра с особым энтузиазмом предложила:

– А знете-ко чё, робятки, давайте-косе пилимини стряпать будём.

Первой подхватила Ава:

– Давайте, я буду сочни катать.

– А с чем пермяне будем делать? – недоумённо спросил Людвиг, – в доме окромя картошки ни чё нет.

– А капуста есь? – спросила Александра.

– Есть, квашена – отозвалась Роза.

– Дак вы чё же натто сами солили? – изумилась Александра.

– А кто же для нас будет делать,– немного с обидой ответила девочка.

– Ну, робятки, каки молодцы, – искренне похвалила детей женщина.

      Детям сразу же не понравился разговор приезжей тётки. Мягкие «ч» и «ц», «оканье» – всё чужое. По их понятиям неправильно сказанное слово «пилимини», а вот «пермяне» – правильно. Ава с Людвигом к этому отнеслись несколько спокойно. А вот Роза про себя негативно отметила деревенское воспитание тёти Шуры.

– Пермяне – то лепят из теста, а муки у нас нет, – признался Людвиг.

– Робятки, а я вот туто-косе мучки, сала, да ишо кое-чё привезла. Дак давайте ишо с картошкой да с салом наделам пилиминей.

Голод не тётка. Все живо собрались за единым столом, даже Вовочка вызвался лепить пельмени. Александра насеяла ржаной, грубого помола, муки. Все невольно отметили, как ловко женщина работала с ситом. Сито, как будто, ожило в её руках. Легко и непринуждённо выбивало особый ритм. Затем в выросшую грудку муки она налила воды, посолила и начала месить тесто. И опять-таки проворность рук стряпки нельзя было не заметить.

Хорошо промешанное тесто Александра положила под большую эмалированную чашку.

– Ну вот, покуль тесто отдыхат, давайте-косе намешам капуски и картошки.

В растаявшую квашенную капусту Роза нарезала репчатый лук и сдобрила растительным маслом.

Дошло дело до картошки. Начищенный картофель дети нарезали аккуратными маленькими кубиками. Александра на мелкие кусочки нарезала сало. Всё содержимое было посолено и перемешано в чашке.

Начался процесс лепки пельменей. Ава, вооружившись скалкой, начала раскатывать сочни из нарезанных колобков. Александра приготовилась лепить пельмени. Аграфена Кузьминична в силу своих возможностей стала им помогать. Даже Вовочка пытался вылепить хоть несколько штук пельменей.

– Вот каки молодцы, вмистях-от мы живо нагарусим пилиминей, – искренне похвалила детей Александра.

Относясь по – прежнему холодно к