Исход - Алексей Яшин

– Ну и что, Петр, ты думаешь относительно всего этого? – пожалуй, в первый раз за все время Марина назвала их проводника по имени. Языки пламени перебирались с одной ветки на другую, все ярче освещая лица расположившихся возле костра. Успевшая немного замерзнуть Женя очень быстро согрелась и даже вынуждена была отодвинуться от пышущих огнем и жаром поленьев.

– Ты о чем? – Капуста осторожно прикоснулся к своему уху, которое совсем недавно уменьшилось на небольшой кусочек. Рана подсыхала плохо, оставляя на пальцах кроваво-красные следы.

– Я о стрельбе по нам, – Марина оттолкнула ногой выскочивший из костра уголек. Тот упорно стремился стать самостоятельной единицей, но с третьего раза женщина все же вернула его в сообщество собратьев.

– Что же, люди никогда не были однородной массой, – Капуста многозначительно провел пальцами по усам и бородке. – Всегда были хищники, это как раз те, кто с помощью силовых методов обустраивает свою жизнь за счет других. Были трудяги, созидатели. У этих и голова на плечах, и руки растут из нужного места. Были так называемые «рыбы» – эти плывут исключительно по течению и полностью зависят от внешних факторов. Есть еще и «стрекозы», как в той басне. Они прожигатели жизни, живут одним днем и исключительно ради своего удовольствия. Стрекозы не способны ни на что, и в сложные периоды они обычно стараются примкнуть к одной из трех других категорий, иначе им не выжить. Хотя… с трудягами им вряд ли получится ужиться, там бездельников не любят. Обычно таких вокруг хищников много: они вполне довольствуются объедками со стола босса, а взамен от них только и требуется шестерить, да вовремя подтявкивать. Во времена, подобные нынешним, это разделение только усиливается. Похоже, наш стрелок как раз к хищникам себя и относит: засел с винтовкой в нужном месте и начал охоту за добычей. Мы отделались малой кровью, а кому-то повезет меньше.

– Может, он сгорел от нашего пожара?

– Нет, Женечка, тот пожар до него даже не дошел, мы спалили лишь одно небольшое поле. Но координаты того места я запомнил, радиостанция у меня мощная – найду способ сообщить кому надо об этом уроде. Хотя маловероятно, что правоохранители организуют туда спецгруппу на разборки, у них своих забот хватает.

– Что-то наши парни давно на связь не выходили, – Женя вытянула руки в сторону огня и посмотрела в сторону Капусты.

– Ну возьми, пообщайся, пока они еще в зоне приема, – мужчина достал из кармана рацию и протянул ее девушке. Та мигом схватила прибор и, отойдя на несколько шагов в сторону, принялась вызывать ушедших за топливом мужчин.

– Ты, Капуста, забыл еще про одну категорию, она очень активно плодилась последние лет пятнадцать, – Андрей проводил взглядом Женю, которая прислонилась к колесу грузовика и о чем-то активно переговаривалась с Сашей. – Лично я их называю «огрызками», хотя далеко не все из них фанаты фирмы «Apple». Это всякие хипстеры, которые считают себя уникальнейшими творениями Вселенной и искренне думают, что они какие-нибудь сверхталантливые дизайнеры, фотографы или творцы от Бога. Это блогеры, постящие в Интернет всякую хрень и гоняющиеся за каждым подписчиком. Я понимаю, когда там размещают что-то полезное: сам не единожды с помощью того или иного видеоролика или обзора находил решение своей проблемы. Но когда там конкретный трэш, тупизм или чернуха, собирающая миллионы просмотров, невольно задумываешься о том, что человечество реально сошло с ума и куда-то не туда свернуло.

– И ведь они ни под одну из твоих категорий, Капуста, не подходят, – Марина решила продолжить мысль мужа. – Хотя себя в худшем случае они считают созидателями, а кое-кто мысленно и в стане хищников себя видит. И однозначно у всех них на голове корона, да еще и выточенная из цельного алмаза.

– Вот и посмотрим, как все эти «коронованные особы» поведут себя в сложившейся ситуации, – Капуста подкинул в огонь еще несколько веток. – Думаю, что они все захотят стать хищниками – все-таки корона на голове, а она обязывает. Вот только у хищников совершенно иные критерии, а у этих «огрызков» реальные когти, зубы и соответствующий характер отсутствуют напрочь. Как, впрочем, зачастую и мозги в нужном количестве. Сунутся туда, куда не нужно – им там быстро растолкуют про их место в пищевой цепочке. Жизнь сама заставит менять мировоззрение, кто не сможет или не захочет – сдохнет. И, если честно, не жалко. От них и при жизни пользы никакой не было, только воздух зазря потребляли. В конце концов, этот путь они выбрали сами и уж точно не под дулом пистолета. Армагеддон не только облик планеты меняет, но еще и от ненужного балласта избавляется.

– Думаю, в ближайшее время фильтрация начнется жесткая, – Юрьев на несколько мгновений задумался. – Наверно, даже хорошо, что ты так вовремя появился, Капуста, и что мы адекватно отнеслись к твоему предложению. Родители наши пристроены: в таких местах точно будут островки спокойствия, и правоохранители их без присмотра не оставят. А вот у остальных к самому процессу выживания еще и добавится фактор окружающего социума, который будет не особо благостным и умиротворенным.

– Согласен, – Капуста в очередной раз поморщился, прикоснувшись к своему травмированному уху, – у кого не найдется винтовок, возьмут в руки ножи и топоры, а в худшим случае – арматуру и камни. Остальные будут вынуждены объединяться и учиться защищаться, по-другому не выжить. Властные структуры, конечно, будут стараться удерживать ситуацию под контролем, но не везде и не всегда это будет возможно.

– Господи, я все же очень надеюсь, что наш Максим жив, здоров, и его окружают очень добрые и адекватные люди, – Марина смахнула слезы из уголков глаз и с мольбой взглянула в затянутое свинцовой мглой небо. Женщина очень надеялась, что некий Вселенский разум услышит ее даже сквозь наступивший сумрак и сможет исполнить материнскую просьбу.

* * *

Пятнадцатый день путешествия ознаменовался тем, что у людей, сидящих в лодках, окончательно закончилась вода. После трагической гибели Мигеля Зубастый, взявший на себя роль капитана и проводника, самостоятельно корректировал курс и вел три оставшиеся лодки только в одном ему известном направлении. Норма пресной воды была максимально сокращена, и дотошный Хорхе контролировал все стадии распределения столь ценного ресурса. Иногда на местах стоянок удавалось немного пополнить свои запасы: отдельные ямы на вершинах торчащих из воды холмов конденсировали на дне некоторое количество влаги, которое после фильтрации подручными средствами можно было совершенно безопасно пить. Некоторые зеленые листья также неплохо накапливали воду на своей поверхности: ранним утром с помощью тряпок путешественникам удавалось собрать с них капли росы и, отжав, получить дополнительную порцию необходимой любому организму жидкости.

Изобилия еды у вынужденных переселенцев также не наблюдалось: команде из восьми человек нужно было плотно питаться хотя бы один раз в день, но чтобы обеспечить такую регулярность, приходилось прилагать немало усилий. Немного выручала рыбалка: кое-какую рыбу удавалось загарпунить, также выручал и случайно найденный кусок старой рыбацкой сети, который подобно тралу тащили позади лодок, в надежде, что туда хоть что-нибудь попадется. Крупную рыбу поймать таким неводом было нереально, но мелочь иногда ловилась и была приятным дополнением к скудному рациону. На шестой день беженцам повезло: остановившись на привал, они обнаружили неподалеку от своей стоянки небольшую анаконду, мирно спавшую под деревом. Обрушившийся на змеиную голову удар дубинки убил пресмыкающееся практически мгновенно, а быстро разведенный костер превратил длинное тело змеи в источник радости для людей, истосковавшихся по разнообразию в еде. Никто не отказался от порции сладковатого на вкус мяса. Тщательно пережевывая доставшуюся порцию, Максим размышлял над тем, что он все больше и больше приобщается к местной жизни. Он уже неоднократно участвовал в рыбалке на самую большую пресноводную рыбу, пил отжатую из тростника воду, ел змею и много раз спал под пока еще теплым бразильским небом, согреваясь лишь жаром костра и укрываясь пропитанным влагой воздухом. Ему довелось участвовать в местных кровавых