Жуазель - Морис Метерлинк

Мелисанда. Почему я должна умереть? Я этого не знала…

Голо. Теперь ты это знаешь… Пора! Пора! Скорей! Скорей!.. Правду! Правду!..

Мелисанда. Правда… Правда…

Голо. Где ты? Мелисанда! Где ты? Это невозможно! Мелисанда! Где ты? Куда ты идешь? (Замечая Аркеля и доктора у дверей.) Да, да; вы можете войти… Я ничего не узнал; все бесполезно… Слишком поздно; она уже слишком далеко от нас… Я никогда не узнаю… Я умру, как слепец!..

Аркель. Что вы сделали? Вы убьете ее…

Голо. Я уже убил ее…

Аркель. Мелисанда!..

Мелисанда. Это вы, дедушка?

Аркель. Да, дочь моя… Не хочешь ты чего-нибудь?

Мелисанда. Правда ли, что начинается зима?

Аркель. Почему ты об этом спрашиваешь?

Мелисанда. Потому что холодно и нет больше листьев…

Аркель. Тебе холодно? Не хочешь ли, чтобы закрыли окно?

Мелисанда. Нет, нет… Не закрывайте окно, пока солнце не опустится на дно моря. Оно опускается очень медленно. Значит, начинается зима?

Аркель. Да. Ты не любишь зимы?

Мелисанда. О, нет, я боюсь холода. Я так боюсь больших холодов…

Аркель. Тебе не лучше?

Мелисанда. Да, да, я уже не чувствую беспокойства…

Аркель. Хочешь видеть своего ребенка?

Мелисанда. Какого ребенка?

Аркель. Твоего ребенка. Ты мать… Ты родила маленькую девочку…

Мелисанда. Где она?

Аркель. Здесь…

Мелисанда. Странно… Я не могу поднять руки, чтобы взять ее…

Аркель. Потому что ты очень слаба… Я ее сам подержу; смотри…

Мелисанда. Она не смеется… Она маленькая… Она тоже будет плакать… Мне ее жаль…

Комната понемногу наполняется служанкам и, которые становятся в ряд во всю длину стены и ждут.

Голо (порывисто вставая). Что случилось? Зачем пришли сюда все эти женщины?

Доктор. Это служанки…

Аркель. Кто их звал?

Доктор. Не я.

Голо. Зачем вы пришли? Вас никто не звал… Отвечайте. Что вас привело сюда? Да что это, наконец, такое? Отвечайте!

Служанки не отвечают.

Аркель. Не говорите слишком громко… Она засыпает; она закрыла глаза.

Голо. Это не?..

Доктор. Нет, нет, посмотрите — она дышит…

Аркель. Ее глаза полны слез. Теперь ее душа плачет… Почему она протягивает руки? Чего она хочет?

Доктор. Она простирает руки к ребенку. Борьба матери со смертью…

Голо. Уже? Уже? Я должен знать. Скажите, скажите!..

Доктор. Быть может…

Голо. Сейчас?.. О! О! Надо ей сказать… Мелисанда! Мелисанда!.. Оставьте меня одного, одного с нею…

Аркель. Нет, нет, не подходите… Не беспокойте ее. Не говорите с нею дольше… Вы не знаете, что такое душа…

Голо. Она закрывает глаза…

Аркель. Тише… Тише… Надо говорить шепотом. Не нужно ее больше беспокоить… Человеческая душа молчалива… Человеческая душа любит уходить в одиночестве… Она страдает так робко… Но как грустно.

Голо. Как грустно все, что видишь!.. О! о! о!

В этот миг в глубине комнаты все служанки падают на колени.

Аркель (оборачиваясь). Что случилось?

Доктор (приближаясь к постели и трогая тело). Они правы…

Долгое молчание.

Аркель. Я ничего не видел. Уверены ли вы?

Доктор. Да, да.

Аркель. Я ничего не слышал… Так скоро, так скоро… Внезапно… Она уходит, не сказав ни слова…

Голо (рыдает). О! о! о!

Аркель. Не оставайтесь здесь, Голо… Ей нужна теперь тишина… Уйдите, уйдите… Это ужасно, но это не ваша вина… Она была маленьким существом, таким спокойным, робким, таким тихим… Маленькое существо, таинственное, как весь мир… Она лежит, как взрослая сестра своего ребенка… Уйдите, уйдите… Боже мой! Боже мой!.. И я ничего не могу понять… Здесь оставаться не надо. Идемте, не нужно и ребенку оставаться здесь, в этой комнате… Надо, чтоб он жил вместо нее… Очередь за бедной малюткой…

Уходят в молчании.

1892

Алладина и Паломид

Действующие лица

Абламор.

Астолена, дочь Абламора.

Алладина.

Паломид.

Сестры Паломида.

Доктор.

Действие первое

Запущенная часть сада.

Абламор склоняется над спящей Алладиной.

Абламор. Мне кажется, что сон царит день и ночь под этими деревьями. Каждый раз, когда она под вечер приходит сюда, она сейчас же засыпает, едва присев. Увы, я должен радоваться этому… Днем, когда я заговариваю с нею, взгляд ее, случайно встречаясь с моим, становится жестким, как у рабыни, которой приказывают исполнить нечто неисполнимое… А между тем ее обычный взгляд не такой… Я видел это ясно, когда она останавливала свои прекрасные глаза на детях, на деревьях, на море — на всем, что ее окружает. Мне она улыбается, как улыбаются врагу; и я осмеливаюсь склоняться над нею только в те минуты, когда ее глаза не могут меня видеть… Каждый вечер дарит мне несколько таких мгновений; остальное время я живу близ нее с опущенными глазами… Грустно любить слишком поздно… Они не в состоянии понять, что года не разъединяют сердец. Меня называли «мудрым королем»… Я был мудр, потому что до сих пор со мною ничего не случалось… Есть люди, которые как будто способны повлиять на ход событий. Стоило мне куда-нибудь явиться, чтобы там все замирало… Во дни моей юности у меня было много друзей, присутствие которых, казалось, притягивало всевозможные приключения; но, как только я выходил вместе с ними навстречу радостям или печалям, мы все возвращались ни с чем… Я как будто обезоруживаю судьбу; долгое время я гордился этой способностью. Под моею властью жилось спокойно… Теперь же я понял, что даже несчастье отраднее сна и что, по всей вероятности, есть более деятельная и более высокая жизнь, чем ожидание… Теперь увидят, что и у меня, если только я пожелаю, окажутся силы взволновать на дне больших водоемов будущего воду, казавшуюся до сих пор мертвою… Алладина!.. Алладина!.. О! как она прекрасна со своими распущенными волосами, падающими на цветы и на ее ручного барашка; ее полураскрытые уста свежее зари… Я незаметно для нее поцелую ее, придерживая мою седую бороду… (Он целует ее.) Она улыбнулась… Разве ее следует жалеть? За несколько лет, подаренных мне, она будет потом королевой; и я таким образом сделаю добро прежде, чем удалиться навсегда. Все будут удивлены… Она сама не знает… А, вот она проснулась точно от толчка… Откуда ты, Алладина?

Алладина. Мне приснился дурной сон.

Абламор. Что случилось? Почему ты смотришь в ту сторону?

Алладина. По дороге кто-то идет.

Абламор. Я