Театр. Том 2 - Пьер Корнель

Мы разъярим толпу, которой мил Маврикий,

Коль сгубим дочь ее покойного владыки.

Слух об Ираклии столицу взволновал,

А казнь Пульхерии к восстанью даст сигнал.

Нет, чтобы вынудить спесивицу смириться,

Другую возведем мы в сан императрицы,

А эта с подданным пускай вступает в брак…

Фока.

Маврикий и в гробу мне столь опасный враг,

Что сыну мнимому его не склонен дать я

Союзника в лице доподлинного зятя.

Ираклий.

Есть у меня друзья, которые на ней…

Фока.

Там, где на ставке трон, не может быть друзей.

Он все глаза слепит, и недругом к тому же

Сумеет сделать нам она любого мужа.

Я тверд: она умрет.

Пульхерия (Ираклию).

Ах, не препятствуй мне

Из мира этого уйти к своей родне!

За смерть мою воздаст та молния, которой

Господь с лица земли сотрет тирана скоро,

И переполнить казнь Пульхерии должна…

Фока.

Вот видишь, сын, как нам признательна она!

Я приговор изрек. Коль к ней питаешь жалость,

Добейся от нее, чтоб свадьба состоялась,

Не то — и в этом я клянусь последний раз —

Ей завтра умереть придется за отказ.

Фока и Крисп уходят.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Пульхерия, Ираклий, Маркиан.

Ираклий.

Зря он надеется, что я, тебя жалея,

Руки твоей искать желанье возымею.

Оправдан твой отказ: известно мне давно,

Что нам твой дом с моим связать не суждено.

Ждет нас удел иной по воле Всеблагого:

Другую я люблю и любишь ты другого.

Женой Леонтия ты рада будешь стать,

А я его сестрой мечтаю обладать.

Привязанность к тебе питает этот воин,

Я Евдокиею вниманья удостоен,

А Леонтина, мать почтеннейшая их,

Глядит на нас с тобой, как на детей родных,

И будь уверена, что уз любви подобной

Вовек не разорвать угрозе самой злобной.

Пульхерия.

Да, знаешь ты, к чему стремлюсь я всей душой.

Леонтий в ней царит, а мне он дан тобой,

И умножает в нем, царевич, эта милость

Все те достоинства, какими я пленилась.

Но думать о земном я не желаю впредь:

Не до любви тому, кто должен умереть,

И дух наш в этот миг, перед путем далеким…

Ираклий.

Нет, не склонимся мы пред деспотом жестоким,

С которым признавал досель свое родство

Я для спасения, царевна, твоего.

На горести твои всем сердцем откликаясь,

Я от сыновних чувств сегодня отрекаюсь

И рву с отцом, коль он тебе желает зла,

И счастлив буду смерть принять, чтоб ты жила.

Пульхерия.

Вот почему меня страшит не брак насильный,

Не мысль, что скоро я усну во тьме могильной,

А то бесстрашие, с которым ты идти

Готов на риск любой, дабы меня спасти.

Маркиан.

Царевич! Покорись и, в брак вступив с царевной,

Не допусти, чтоб вас постиг конец плачевный

Для блага тех, к кому любовью вы полны,

Над участью своей вы сжалиться должны.

Пусть доблесть сына вам преодолеть поможет

Ту ненависть, что в вас отец всечасно множит.

Из-за меня ему не дайте вас лишить…

Ираклий.

Что ты, Леонтий, мне пытаешься внушить?

Ты в битве спас меня, и у тебя в награду

Я отниму твою единую отраду,

И, самовластному тирану покорясь,

Свое достоинство втопчу навеки в грязь,

И, милой изменив, царевну обездолю,

И стану сам себе противен поневоле!

Тебя я знаю, друг, и долг тебе плачу.

Пока несчастлив ты, я счастья не хочу.

Коль ты Леонтию, царевна, всех дороже,

Тебе и Маркиан слугою будет тоже:

Они — одно, хоть их различны имена.

Но в миг решительный решительность нужна.

Попробую сейчас я обратиться к Фоке,

Моля, чтоб отменил он приговор жестокий,

А если нет — ему я сделаюсь врагом,

Хоть сыном слыл его, а он — моим отцом.

Да, чтоб своих друзей не дать свести в могилу,

Я применю, коль то потребуется, силу,

И если будет мной насильник пощажен,

Пусть лже-Ираклию достанется мой трон!

Прощайте же!

Пульхерия.

Прощай, царевич благородный,

Ираклий уходит.

Столь со своим отцом-преступником несходный,

Столь славы и венца достойный! Как, тиран

Фока, от тебя родился Маркиан!

Но восхищаясь им, Леонтий мой любимый,

Не в страхе ждать грозы, а действовать должны мы.

Найдутся в городе сторонники у нас.

Народ волнуется. За дело сей же час!

Так честь тебе велит, а я в успех твой верю.

Маркиан.

Но ты заложницей останешься у зверя,

И руки мне скует боязнь, что головой

Заплатишь ты за бунт, который поднят мной.

Пульхерия.

На все приходится в опасности решаться.

Там, где везде беда, смешно беды бояться.

Пойдем обдумаем, какие средства есть

Удар без лишних жертв и побыстрей нанесть.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Леонтина, Евдокия.

Леонтина.

Его доверчивость не зря меня страшила!

Евдокия.

Как он, любя меня, таиться мог от милой?

Леонтина.

Он в тайну был тебя не вправе посвящать:

Вы редко, девушки, умеете молчать,

И если уж она тебе известна стала,

Ты хоть кому-нибудь ее да разболтала —

Подруге, например, с завистливой душой

Иль не умеющей хранить секрет чужой.

Добилась ты того, что ныне, Евдокия,

Лишь об Ираклии толкует Византия,

Что деспот вскорости узнает, кем и как

У смерти вырван был