Советская одноактная драматургия, 1978 - Гунар Рейнгольдович Приеде

Выпивают. Маленькая пауза.

О н а. Я очень люблю путешествовать. И никогда не могла себе этого позволить. Когда выйду на пенсию — устройте меня общественным контролером на железную дорогу!

О н. Поездите, успеете, это все можно. А я вот… пропустил.

О н а. Не придумывайте себе огорчений. Это вы расстраиваетесь из-за дочери.

О н. Есть маленько. (Взял портрет Есенина, подержал.) Чтоб висел мой подарок. Не обижай Гудкова.

Звонок телефона.

Такси. (Подошел, взял трубку.) Але?.. Выхожу. (Кладет трубку.) Да, еще деньги. На дочку. Ты это… Ты с ней не стесняйся. Чего она не так, ты ей свое. Поняла?

О н а (берет деньги). Хорошо. А если она передумает, я вам перешлю.

О н (увидел замок на двери). Зачем повесили?

О н а. Так. На всякий случай.

О н. Дайте ключ.

О н а. Сейчас.

О н. Да не надо. Не надо. Глупости. Пусть так… Ну, вроде все. Вроде все… Подкосила меня моя девка.

О н а. Я вам сочувствую, Пахомий Николаевич, но, простите, все-таки не понимаю: почему такое отчаяние?

О н (сразу накаляясь). У Гудкова дочь должна быть студентка!

О н а. Ну и будет.

О н. Когда? А этот год?! Набежит какой-нибудь Ваня, ну и села она около него! И все, попел я!

О н а. А почему дети должны исправлять что-то в биографии родителей?

О н. А ка-ак же! А для чего тогда их тянуть? Поднимать? В Крым возить прогревать?

О н а. Ну подумайте!

О н. Тут и думать нечего!

Сигнал такси.

О н а. Идите! Идите-идите! А то он уедет!

О н (махнул рукой). Ладно, побежал. (Пауза.) Ну… Дай мне твою лапку. На прощание. (Подержал в своих ладонях ее руку.) Спасибо за все.

О н а. Идите-идите! (Провожает его до дверей.) Счастливо!

Он уходит, но сейчас же вновь появляется.

О н. Увидимся еще — договорим! (Скрывается.)

Она закрывает дверь, гасит свет и идет на кухню, смотрит через окно во двор. Потом идет к телефону, набирает номер.

О н а. Катюша, я собираюсь и выхожу… Да, он уехал… Только что… Взять что-нибудь на утро?.. Да. Да… (Смеется.) Ну подумай…

З а н а в е с.

Х. Авакян

РОДНИК

Пьеса в одном действии, пяти эпизодах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Р у б е н  Т и г р а н о в и ч  Д и л а н я н.

Е г о  п о м о щ н и к.

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м  (Б а г р а т).

М и л и ц и о н е р.

К а с с и р.

П е р в ы й  п а с с а ж и р.

В т о р о й  п а с с а ж и р.

Т р е т и й  п а с с а ж и р.

Ч е т в е р т ы й  п а с с а ж и р.

П я т ы й  п а с с а ж и р.

З а в е д у ю щ и й  с а н э п и д с т а н ц и е й.

С е с т р а.

П е р в ы й  п о с е т и т е л ь.

В т о р о й  п о с е т и т е л ь.

Т р е т и й  п о с е т и т е л ь.

Н а ч а л ь н и к.

П е р в ы й  с т р о и т е л ь.

В т о р о й  с т р о и т е л ь.

Т р е т и й  с т р о и т е л ь.

Ч е т в е р т ы й  с т р о и т е л ь.

Н а ч а л ь н и к  с т а н ц и и.

П е р в ы й  р а б о ч и й.

В т о р о й  р а б о ч и й.

Эпизод первый

Кабинет Диланяна. Начало рабочего дня.

Д и л а н я н  и  е г о  п о м о щ н и к  готовятся к предстоящему совещанию.

Д и л а н я н. Как всегда, начинаем проверку выполнения планов…

П о м о щ н и к. Да, конечно… (Просматривает какие-то бумаги.) Рубен Тиграныч, не успели напечатать проект решения.

Д и л а н я н. Ничего, сам прочтешь… (Перелистывая бумаги.) Плохи наши дела, дорогой мой, плохи…

Помощник пытается возразить.

Да-да, знаю, ты другого мнения…

П о м о щ н и к. Рубен Тиграныч, вы меня извините, но в последнее время вы многим недовольны…

Д и л а н я н. Ну ладно-ладно… Доклад составил как положено… Просто зависть берет, какой ты оптимист.

П о м о щ н и к. Но…

Д и л а н я н. Конечно-конечно, надо быть оптимистом… Особенно когда есть от чего грустить.

П о м о щ н и к. Я вас не понимаю…

Д и л а н я н (улыбаясь). Милый мой, я сам иногда себя не понимаю. Вот раньше было…

П о м о щ н и к. Когда это? Может, на войне?

Д и л а н я н. На фронте было проще и… Напротив враг, воюй, защищайся, нападай… А сейчас…

П о м о щ н и к. И это говорите вы?

Д и л а н я н. Вот через несколько минут я поднимусь на трибуну и прочту этот доклад, а слушатели будут «бурно аплодировать».

П о м о щ н и к. А что тут плохого?

Д и л а н я н. Ровным счетом ничего. Пойдем начинать наше очередное заседание.

Звонок телефона.

П о м о щ н и к (берет трубку). Да… Сию минуту… (Закрывая трубку ладонью.) Рубен Тиграныч, сам…

Д и л а н я н (берет трубку) Здравствуйте. Завен Суреныч… Спасибо… Нет, только собираемся… На повестке? Планы… результаты прошедшего года… Дела? Ничего, идут… Недостатки? Без них не обойдется… К вам?.. Завен Суреныч, если опять по тому вопросу… Благодарю за доверие… До свидания… (Кладет трубку.)

П о м о щ н и к. Рубен Тиграныч, вы напрасно не соглашаетесь…

Д и л а н я н (улыбается). А ты уверен, что я и тебя возьму с собой?

П о м о щ н и к. Ну, мне это дало бы новые заботы.

Д и л а н я н. Не будет новых забот.

П о м о щ н и к. Значит, решили отказаться? Такой высокий пост…

Д и л а н я н. С меня довольно моей высоты. Мы ничего не забыли?

П о м о щ н и к. Как будто нет… Все приглашенные здесь… Стенограмма на двух языках… Вопросов, наверно, не будет.

Д и л а н я н. Ты и в прошлый раз так думал, а что вышло? Не знаем, что творится под самым нашим носом…

Шум в передней.

Кто там?

П о м о щ н и к. Сейчас узнаю… (Хочет выйти.)

В ту же минуту дверь резко открывается и входит  ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. За ним — м и л и ц и о н е р.

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Я должен поговорить с ним.

М и л и ц и о н е р. Товарищ Диланян, у него ни пропуска, ни разрешения… Поэтому я…

Д и л а н я н (посетителю). А в чем дело, товарищ?

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м (смотрит на Диланяна). Вы… Ты меня не помнишь, Рубен?

Д и л а н я н (тоже смотрит на него). Нет… Но, подождите, лицо как будто знакомое.

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Значит, забыл? Ну конечно, за тридцать лет…

Д и л а н я н. Тридцать лет, говорите? Значит…

П о м о щ н и к. Рубен Тиграныч, нас ждут… Пора начинать.

Д и л а н я н. Сейчас-сейчас… (Посетителю.) Никак не могу вспомнить…

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Вспомнишь! Если, конечно, вообще не забыл…

Д и л а н я н. А что случилось?

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Очень плохая вещь, Рубен, очень! Если ты немедленно не вмешаешься. На нашей станции хотят…

П о м о щ н и к. Извините, товарищ, мы опаздываем на совещание.

М и л и ц и о н е р. Я не хотел…

Д и л а н я н. Подождите… (Посетителю.) После совещания я поговорю с вами… И уж тогда вспомню…

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Нет, я хочу сказать сейчас. Потом будет поздно…

П о м о щ н и к. Товарищ, если каждый войдет без пропуска и…

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Каждый не придет…

Д и л а н я н. Не будем спорить. Видите, я сейчас занят… Совещание должно начаться вовремя.

Ч е л о в е к  с о  ш р а м о м. Ну ладно, иди… Я все равно не дам им взрывать… (Быстро выходит.)

М и л и ц и о н е р  выходит за ним.

Д и л а н я н. Подождите!

П о м о щ н и к. Идем, Рубен Тиграныч.

Д и л а н я н. Где он работает?

П о м о щ н и к. Я не знаю.

Д и л а н я н. Верни его, пожалуйста.

П о м о щ н и к. Но…

Д и л а н я н. Я прошу его вернуть!

П о м о щ н и к. Мы славимся точностью. (Выходит.)

Д и л а н я н. «Не дам взрывать»… Взрывать? Нет, я должен был выслушать его… (Шагает по комнате.) Где я его видел? Тридцать лет. Значит, в сорок пятом?.. Да, конечно.

Входит  п о м о щ н и к.

Ну, где же он?

П о м о щ н и к. Убежал, как сумасшедший. Даже не захотел меня выслушать.

Д и л а н я н (решительно). Надо его найти! Немедленно! Как же я