Драматургия: искусство истории. Универсальные принципы повествования для кино и театра - Ив Лавандье

Но даже если будущий протагонист является участником инициирующего инцидента, ему может потребоваться некоторое время для постановки цели, а значит, и для завершения первого действия. Элиза и Хиггинс встречаются в первом акте «Пигмалиона». В этот момент Хиггинс хвастается, что сумеет превратить девушку с улицы в светскую даму. Но он не намерен этого делать. Только во втором акте, когда Элиза приходит к нему в гости, он принимает решение. В «Кукольном доме» триггерным моментом становится шантаж Крогстада. Но Норе требуется некоторое время, чтобы осознать масштаб проблемы и принять решение действовать. Только в этот момент первый акт подходит к концу. Другой пример мы увидим ниже, на примере «Окна во двор» (стр. 234–235).

Произведения без триггерного инцидента

В некоторых произведениях нет триггерного инцидента, что им нисколько не мешает ни до, ни после начала истории. Человек может быть влюблен, не влюбившись с первого взгляда. Возможно, так было с Бакстером (Джек Леммон) в фильме «Холостяцкая квартирка» и, скорее всего, с Сирано «Сирано де Бержерак», который знал свою кузину Роксану, когда они еще были детьми. Человек может захотеть избавиться от жены, потому что постепенно она становится невыносимой, а не потому, что к этому его подтолкнуло какое-то конкретное локальное событие, даже если представить, что последняя капля наконец-то переполнила чашу терпения. Таков случай Браконье (Мишель Симон) в фильме «Яд».

Иногда главное событие не показано, а о нем рассказано протагонисту. В «Царе Эдипе» мы не видим разрушительных последствий чумы, а только слышим о ней. Мы также не видим, как лошадь Фадинара съедает шляпу в начале «Соломенной шляпки». Точно так же убийство Гамлета-старшего («Гамлет») не представлено, о нем сообщает Призрак. Так что же считать инициирующим инцидентом? Чуму или ее обсуждение? Убийство короля или рассказ о нем? Это не имеет большого значения. Автору интереснее показать, чем рассказать, но в любом случае в жизни протагониста происходит событие, которое побуждает его поставить перед собой цель.

Очень практичный инструмент

Однако полное отсутствие триггерного события (показанного или рассказанного) может стать помехой, поскольку триггер чрезвычайно полезен для понимания зрителем цели и мотивов протагониста. Если, например, персонаж сбегает из тюрьмы, теряет работу или у него крадут документы, нет необходимости подробно объяснять, какова будет его цель. В фильме «Невада Смит» протагонист (Стив Маккуин) стремится убить трех гангстеров. Можно было бы спросить, зачем, если бы мы не видели, как родители Невады Смита погибают от рук бандитов.

Если бы Эрик Рошан включил в фильм «У всех на виду» (см. стр. 123) триггерный инцидент, это, вероятно, позволило бы нам понять, почему его протагонист (Айвен Атталь) вдруг захотел произвести впечатление на свою девушку (Шарлотта Генсбур), угнав школьный автобус. В фильме «Невеста была в трауре» авторы действительно предусмотрели триггерный инцидент – убийство мужа Жюли Колер (Жанна Моро), но, вместо того чтобы поместить его в начало фильма, показали довольно поздно, в виде флешбэка. Только тогда мы понимаем, что Жюли собирается отомстить за это убийство, и можем наконец заинтересоваться ее историей – при условии, что она не столкнется с какими-либо препятствиями. Тарантино избежал этой ошибки в фильме «Убить Билла». В начале первой части он демонстрирует триггерный инцидент, который оправдывает месть невесты (Ума Турман).

В самом начале «Опасных связей» мадам де Мертей (Гленн Клоуз) просит Вальмона (Джон Малкович) отомстить за нее бывшему любовнику, некоему Бастиду. Она предлагает ему соблазнить и обесчестить юную Сесиль де Воланж (Ума Турман), на которой Бастид должен жениться.

Мотивы этой мести не совсем ясны. Мадам де Мертей вряд ли оценила бы их разрыв в то время. На это намекается лишь в двух коротких диалогах. В фильме «Опасные связи» 1960 года мы понимаем, что Джульетта (Жанна Моро), аналог госпожи де Мертей, раздосадована тем, что Джерри Корт (Николя Фогель), аналог Бастиды, собирается жениться на Сесиль (Жанна Валери). В «Вальмоне», напротив, мотивы госпожи де Мертей (Аннетт Бенинг) гораздо яснее просто благодаря наличию инициирующего инцидента. В первой сцене мы видим Жеркура (Джеффри Джонс), нынешнего любовника госпожи де Мертей (и аналога Бастида), который уклоняется от ответа на вопрос об их будущем свидании. Кажется, он потерял к ней интерес. В следующей сцене она узнает, что он помолвлен с Сесиль де Воланж (Файруза Балк). Уязвленная в своей гордости, де Мертей решает отомстить. В 2014 году на семинаре, организованном Dreamago в Сьерре, мне представилась возможность в очень непринужденной обстановке поговорить об этом с Кристофером Хэмптоном. Он привел мне три аргумента в пользу отсутствия триггерного инцидента. Во-первых, он не показан в романе. Во-вторых, персонаж Жеркура неинтересен. В-третьих, триггерным инцидентом в «Опасных связях» является просьба Мертей, обращенная к Вальмону. На что я ответил, что, во-первых, в романе ничего не показано, а все рассказано в письмах, так почему бы и не представить эту сцену, во-вторых, не все персонажи в истории должны быть интересными, некоторым достаточно быть полезными, в-третьих, просьба Мертей – это триггерный инцидент для Вальмона, но не для самой Мертей. Мы понимаем мотивы Вальмона, а не Мертей. Наш обмен мнениями закончился ехидным вопросом Хэмптона: «А каковы истинные мотивы мадам де Мертей?» Затем мы заговорили о Билли Уайлдере…

Аналогичное сравнение можно провести между фильмами «Скромница» и «Большие маневры», протагонисты которых стремятся завоевать благосклонность случайно выбранной женщины. В фильме «Скромница» мотивы протагониста предельно ясны. Понять их помогает инициирующий инцидент: Антуан (Фабрис Лучини) переживает разрыв романтических отношений, который вызывает у него желание отомстить женщинам.

В «Больших маневрах» все гораздо туманнее. Поручик Лаверн (Жерар Филип) – нераскаявшийся соблазнитель, из-за которого тают и страдают все красивые женщины города. Но Лаверн грустит. Он хотел бы по-настоящему полюбить, испытать любовь с первого взгляда. Такова его драматическая потребность (см. стр. 233). Штатский Шартье (Жак Франсуа) утверждает, что женщинам нравятся не военные, а их форма. И добавляет: «Если бы я был лейтенантом де Лаверном, то именно так выбрал бы себе следующую любовницу…» Тут мы имеем право на многоточие.

Мы снова встречаемся с Лаверном и Шартье и понимаем, что они заключили пари: Лаверн должен соблазнить мадам Х за указанное время. Но почему? Если пари спровоцировал Шартье, то в нем должно быть оговорено, что Лаверн не должен использовать свою униформу. Но такого условия нет. Почему Лаверн согласился? Он хочет познать великую любовь? Такая авантюра вряд ли ему поможет. Короче говоря,