Избранные произведения драматургов Азии - Мохан Ракеш

А р к у б. Не беспокойтесь, хаджи Мустафа. В таком деле у меня большой опыт.

М у с т а ф а. Ну тогда… ваш султан будет с удовольствием ждать завтрашнего дня. Вся эта веселая чехарда, несомненно, доставит ему немало развлечения.

А р к у б. А потом… потом я увижу настоящего султана?

М у с т а ф а. Конечно, увидишь. И он достойно наградит тебя. А теперь — спать. Смотри, Аркуб, не опоздай к рассвету.

А р к у б. Я проснусь с первым лучом солнца. С вашего высокого позволения, желаю вам приятного сна. (Уходя, останавливается у султанского ложа.) Храпи, мой хозяин, храпи, пока тебе разрешают. А завтра они тебя в сумасшедший дом отправят. (Уходит.)

М а х м у д. Мой повелитель, у нас есть еще время отказаться от этой затеи. Мой долг велит сказать вам, что ваш каприз не безопасен.

М у с т а ф а. Везир мой, от страха ты даже лишился всякого чувства юмора. Я же тебе сказал — мне ужасно хочется позабавиться. Я чувствую себя как ребенок, который расставил ловушку и ждет, когда в нее попадется первая жертва. Мы сегодня лопнем от смеха.

М а х м у д. Но ловушку-то вы сделали из моего наряда… (Поправляется.) Моего и своего тоже.

М у с т а ф а. Ты опять о наряде? Не будь смешным.

М а х м у д. Да простит меня мой повелитель, но я без своего наряда словно тела лишился. А что же со мной будет, когда я увижу в нем этого слугу?

М у с т а ф а. Моему везиру не подобает быть такой тряпкой. Ну что ты волнуешься?

М а х м у д. Да потому что эти игрушки опасны.

М у с т а ф а. Тем интереснее. Конечно, опасны. Может быть, этот дурак к концу дня и вовсе рассудка лишится. Но я же не могу отказаться от желания поиздеваться над ним. Представляю, какой начнется переполох! Первым, разумеется, придет в ужас наш изысканный Маймун. А за ним все остальные поведут себя так, словно во дворце поселились джинны. Произойдет множество всяческих недоразумений. К вечеру я вдоволь насмеюсь надо всеми и докажу им, что далеко не всякий может быть султаном.

М а х м у д. А если эти недоразумения приведут к какой-нибудь непоправимой глупости?

М у с т а ф а. Ну что ты? Мы можем вмешаться, когда захотим.

М а х м у д. Мой повелитель, разрешите мне остаться везиром в этой игре. Я останусь рядом с ним и буду направлять его так, чтобы избавить нас от каких бы то ни было глупостей и ошибок.

М у с т а ф а. Фи, ты просто смешон. Неужели ты ни на один день не можешь отказаться от своего везирства? Нет, ты будешь там же, где буду я. Пойдем лучше спать.

М а х м у д. Тогда извольте сказочку на сон грядущий. Где-то когда-то, давным-давно рыбак вытащил из моря свою сеть, а в ней — закупоренная бутылка. Взял рыбак бутылку в руки, а из нее раздался стон и плач…

М у с т а ф а. Не надо, сегодня я засну без сказки.

М а х м у д. Как вам будет угодно, мой повелитель. (Кланяется.)

Мустафа уходит.

(Гневно и презрительно глядя ему вслед.) Когда султан забывает о своих обязанностях и сбрасывает свой наряд — это признак конца. Пусть он получит урок — от «А» до «Я». Но что бы там ни было, я должен быть начеку. Главное — спасти свой народ и придумать запасной ход.

Затемнение.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Интермедия

Плакат: «Напоминаем, что все это игра. Давайте держать пари, каков же будет результат».

Появляются  А р к у б  и  п а л а ч, но так же, как и в начале спектакля, они ведут себя подобно цирковым артистам. Вдали стоят  У б а й д  и  З а х е д.

П а л а ч (проделав акробатическое упражнение). Самое важное — это все точно рассчитать, а чтобы рассчитать, нужно обо всем помнить.

А р к у б. Поэтому, чтобы не очень увлекаться и ни о чем не забыть, мы на минутку остановимся и напомним…

П а л а ч. Государство это — вымышленное, а события — воображаемые.

А р к у б. И мы просто фантазируем.

П а л а ч. Каждый сам по себе, о чем хочет.

А р к у б (подпрыгивает). Воображение. Фантазия. Мечта.

У б а й д. Не бывает правителя, который бы оставил свой трон, пока его не стащили с него.

З а х е д. Не бывает правителя, который одолжил бы свой трон или сдал его в аренду даже в шутку.

А р к у б. Мы просто играем.

П а л а ч. И до сих пор вполне невинно.

А р к у б. Итак, сегодня мой хозяин вознесется на трон и будет править страной. Он такой же, как все мы, один из нас, из нашего народа, из нашего квартала. Он должен помочь нам.

П а л а ч. Нет, теперь он принадлежит к избранным, он был богатым торговцем, он должен нам помочь.

А р к у б. Он из народа, один из нас.

П а л а ч. Нет, он один из нас.

А р к у б. Он поможет нам!

П а л а ч (готовясь начать драку). Нет, нам!

А р к у б. Он один из нас.

П а л а ч. Нет, из нас.

Начинают драться.

У б а й д (разнимает их). Давайте продолжим игру, так будет лучше.

Затемнение.

Картина четвертая

Плакат: «Гражданин Абу просыпается султаном».

Опочивальня султана. На ложе спит  А б у  А з а. М а й м у н  с влюбленным видом сосредоточенно массирует ему ноги. Наконец Абу Аза поднимает голову и в недоумении смотрит на Маймуна. Потом быстро закрывает глаза и снова прячет голову в подушки.

М а й м у н (заметив, что Абу Аза проснулся, еще ниже припадает к его ногам). Да благословит аллах ваше пробуждение, мой повелитель, и да ниспошлет вам благодушие и отраду.

А б у  А з а. Какой приятный сон мне снится!

М а й м у н (продолжая массировать). Да продлит аллах дни моего повелителя и сделает их светлыми и цветущими и во сне и наяву.

А б у  А з а (вздрагивает). Ой, щекотно, довольно.

М а й м у н. Пусть у меня отсохнут руки, если мое прикосновение было грубо!

А б у  А з а. Нет-нет, это нежнее дуновения самого ласкового ветерка. Я весь словно растворился в каком-то странном хмелю.

М а й м у н. Но… но мой повелитель приказал мне разбудить его с восходом солнца.

А б у  А з а. Попроси солнце, чтобы оно задержало свой восход.

М а й м у н. Аллах всемогущ, а мой повелитель могущественнее всех смертных.

Абу Аза резким движением приподнимается на постели, с изумлением разглядывает Маймуна, затем озирается вокруг. Маймун продолжает стоять на коленях, опустив голову.

А б у  А з а (словно сам с собой). Неужели я проснулся? (Ощупывает себя, постель, берет серебряный кубок, стоящий рядом на столике.) Мои руки говорят мне, что все это настоящее, наяву, но то, что видят мои глаза, ничем не отличается от снов. Эта постель, серебро, золото, бархат, шелк, вся эта роскошь… Какой странный сон!

М а й м у н. Не приведи аллах, чтобы моему повелителю привиделись тяжкие сны или чтобы какой-нибудь недуг омрачил его пробуждение.

А б у  А з а (снова разглядывает Маймуна, неуверенно). А ты кто такой, дружок, а? И где мы?

М а й м у н.