Избранные произведения драматургов Азии - Мохан Ракеш

Т х о м. Листовки.

С т а р а я  Ф ы о н г. Вот-вот, листовки; с прошлого года он этим занимался, а я так и не знаю, что это такое. Все Тхай его подбивал.

Т х о м. Ты ведь сама говорила, что этот Тхай славный.

С т а р а я  Ф ы о н г. Да, говорила, но тогда еще он таких дел не успел натворить. Теперь-то уж никто не сознается, что Тхай ему люб. Но, пожалуй, все-таки сам по себе он неплохой человек.

Т х о м. Как можно отца упрекать? Отец ведь видел, какой этот Тхай старательный, день и ночь работает без устали. Я и то послушала три дня назад, как он говорит о родине, о чужеземных властях, про то, какие мерзости тэи устраивают, мне тоже не по себе стало.

С т а р а я  Ф ы о н г. И ты туда же.

Т х о м. Нет, мама.

С т а р а я  Ф ы о н г. Шанг, сынок, где ты? Откликнулся бы. Где искать тебя, сынок?

Т х о м. Как же нам быть теперь?

С т а р а я  Ф ы о н г. Я у тебя об этом узнать хотела, а ты меня спрашиваешь.

Т х о м. Что я могу? Вот Шанг, он такой у нас отчаянный…

С т а р а я  Ф ы о н г. Да, да. Где-то он теперь? Может быть, его уже…

Т х о м. Убили?! Нет, не убили.

С т а р а я  Ф ы о н г. А если в плен взяли? Поиздеваются всласть, а потом на всю жизнь калекой оставят. Дом-то проклятые тэи уже сожгли, конечно. А где Нгаук, муж твой?

Т х о м. Ему-то бояться нечего.

С т а р а я  Ф ы о н г. Ты думаешь, кто ничего такого не сделал, тому и бояться не надо? Тэи всех подряд убивают, скажи своему, чтоб тоже поостерегся. Но слыхала я, Тхом, что он помог им.

Т х о м. Как это помог им?

С т а р а я  Ф ы о н г. Говорят, что он господам обо всем докладывал.

Т х о м. Каким господам? Что докладывал?

С т а р а я  Ф ы о н г. Откуда мне знать? Только сказывают, что он заступиться перед тэями может. Старая Бе пришла ко мне и говорит: «Скажи своему зятю Нгауку, чтоб помог вашим, замолвил за них словечко. У вас в семье заступник есть, хорошо вам». Говорят, он и вправду может помочь.

Т х о м. Мама, послушать тебя, так получается, что мой муж поважнее всех французов.

С т а р а я  Ф ы о н г. А ты спроси его, попробуй. Если можно своего человека попросить, чтоб словечко замолвил, что же тут плохого?

Т х о м. Все-то люди на моего Нгаука наговаривают. Когда он в управе служил, сплетничали, мол, взятки помогает подсовывать и сам подношениями не брезгует. А позавчера вдруг стали говорить, что он нарочно слухи распускает… Загубили бы его, если бы не ты, мама…

С т а р а я  Ф ы о н г. Да. Если тогда не упросила бы этого Кама, ведь я как-никак тетка ему родная, то убили бы Нгаука, ни за что убили бы.

Т х о м. А теперь старая Бе говорит, что Нгаук заступиться перед тэями может.

С т а р а я  Ф ы о н г. Да, говорит.

Т х о м. И это еще не все. Некоторые поговаривают даже, что он держал связь с тэями, приказ подделал, фальшивый подложил, чтобы повстанцы ушли из Вуланга, а тэи в это время и ударили.

С т а р а я  Ф ы о н г. Неужели?

Т х о м. И ты тоже разное болтаешь. Люди сто грехов ему приписывают.

С т а р а я  Ф ы о н г. Какие сто грехов? Об этом я ничего не слыхала.

Т х о м. С того дня, когда ты уговорила Кама отпустить Нгаука, он к своему дому и подходить боится. Вот ведь как человеку жизнь испоганили, горе просто!

С т а р а я  Ф ы о н г. А деньги? Деньги-то?

Т х о м. Деньги муж передал мне через Тху, чтоб долг возвратить.

С т а р а я  Ф ы о н г. Так Нгаука, оказывается, дома нет. Что же нам делать, что делать?

Т х о м. Ой, мама!

Вдруг мать и дочь бросаются друг к другу. Входит  с т а р ы й  Фы о н г  с пистолетом у пояса, в глазах сверкает затаенный гнев, на лице написано горе, ступает тяжело.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Т е  ж е  и  с т а р ы й  Ф ы о н г.

С т а р ы й  Ф ы о н г (хватается за пистолет). Кто здесь?

Т х о м (вскрикивает). Отец!

С т а р а я  Ф ы о н г. Это ты, отец! (Выбегает навстречу.)

С т а р ы й  Ф ы о н г (прямо направляется к ним, голос звучит холодно и жестко). Что вы здесь делаете?

Т х о м. Отец…

С т а р ы й  Ф ы о н г (отталкивает Тхом, она падает, испуганно вскрикивает; старик хватает старую Фыонг, он сжимает зубы, его пробирает дрожь, говорит замогильным голосом). Ты знаешь, что ты натворила?

С т а р а я  Ф ы о н г. Странно как-то ты говоришь, отец.

С т а р ы й  Ф ы о н г. Все кончено. Теперь всему конец! Мы с тобой больше не муж и жена! Говорю тебе ясно, чтоб ты слышала: ты больше мне не жена! (Резким движением вынимает пистолет и целится в грудь старушке.)

С т а р а я  Ф ы о н г (растерянно). Отец, что ты?!

Т х о м. Отец! (Бросается к отцу, проползает у него между ног; толкает так, что он чуть не падает. Раздается выстрел, но пуля проходит мимо. Пистолет падает на землю. С улицы со всех сторон слышится громкий лай.)

С т а р ы й  Ф ы о н г (тяжело дышит, пристально смотрит на Тхом). И ты тоже здесь, жена предателя…

У старой Фыонг ноги становятся мягкими, она медленно оседает вниз, становится на колени, в глазах ее появляется безумный блеск.

Т х о м (хватает пистолет, плачет). Зачем ты так, отец? (Смотрит на отца и обнимает его колени.)

С т а р ы й  Ф ы о н г (по лицу у него текут слезы. Он глотает слюну. Машинально смахивает слезу). Эх, жена, дочь! (Собирается уйти, но ему мешают руки Тхом, он резким движением отстраняет их.) Подыхайте вы! Меня не увидите больше! (Громко и с отчаянием.) Зачем мне нужна теперь жизнь? Такой позор!

С т а р а я  Ф ы о н г (приходя в себя). Отец! Что это ты вздумал застрелить меня? Я ведь за тебя…

С т а р ы й  Ф ы о н г (тихо, с горечью). Знаю я. Помолчи, старая.

С т а р а я  Ф ы о н г (плачет). Какие у меня такие проступки? Скажи! Сорок лет жили вместе, никогда такого не было… И вот…

Т х о м (плачет). Отец!

С т а р а я  Ф ы о н г. Ну что ж ты…

Т х о м. В чем мать виновата, какое я преступление сделала, скажи, отец. Умоляю.

С т а р а я  Ф ы о н г. Скажи, скажи хоть что-нибудь…

С т а р ы й  Ф ы о н г. Наш Шанг…

С т а р а я  Ф ы о н г (с тревогой в голосе). Что с Шангом, отец?

Т х о м. Что случилось с Шангом?

С т а р ы й  Ф ы о н г (устало). Убили его…

С т а р а я  Ф ы о н г  и  Т х о м. Убили…

С т а р а я  Ф ы о н г. Где, отец?.. (Не может говорить, плачет.)

С т а р ы й  Ф ы о н г (с болью, громко, голос звучит ворчливо и сердито). Будет тебе плакать, мать. (Сдержанно.) Что толку в слезах? Не плачь. Сама ты его убила. Тэи взяли в плен нашего Шанга, пытали, допрашивали, а потом расстреляли возле крепости в Вуланге. (Слезы текут у старика по щекам, но он не замечает их.) Тэи его расстреляли, но это ты их руками убила нашего Шанга. Это ты убила наших товарищей-революционеров, из-за